Книга Белый отряд - Артур Конан Дойл

— Вон та мишень на холме, пожалуй, подойдет нам, — сказал брабантец, — вы ее видите?

— Да, там какое-то серое пятно, — ответил Джонстон, глядя вдаль из-под ладони, — но расстояние очень велико.

— Тем лучше, тем лучше! Эй ты, Арно, стань поодаль, не то получишь стрелу в зоб. Ну, друзья, даю вам возможность полюбоваться, как я стреляю.

Он приложил арбалет к плечу и готов был нажать спусковой крючок, как вдруг с вершины холма снялся крупный серый аист и полетел над долиной, медленно взмахивая крыльями. Своим резким, пронзительным криком он привлек к себе всеобщее внимание, и смотревшие на него заметили, когда он подлетел ближе, что над ним кружит еще какая-то темная птица. Это был сокол, который, то паря над головой аиста, то нависая над ним с распластанными крыльями, готовился схватить в свои когти неповоротливую жертву. Обе птицы, занятые друг другом, все приближались к отряду стрелков, и, когда они оказались от них на расстоянии сотни шагов, брабантец высоко поднял арбалет, и раздался низкий звук его мощной тетивы. Стрела вонзилась аисту в подкрылье. Раненая птица перевернулась в воздухе и забилась в предсмертной судороге, падая наземь. Арбалетчики разразились криками одобрения. Но в ту минуту, когда стрела арбалетчика поразила аиста, Джонстон, который с натянутым луком в руках молча наблюдал за этим зрелищем, послал стрелу, пронзившую сокола. Затем, вырвав из-за пояса другую стрелу, он нацелил ее так точно, что, пролетев совсем низко над долиной, она пронзила аиста, когда тот еще не успел коснуться земли. Восторг лучников при виде этой двойной удачи перешел всякие границы. А Эйлвард даже заплясал от радости и с такой силой сжал в объятиях старого лучника, что их кольчуги затрещали.

— Ах, друг ты мой! — воскликнул он вне себя. — Придется мне угостить тебя кружкой вина! Ишь, старый пес, недостаточно тебе сокола, подавай в придачу еще и аиста! Позволь мне еще разок прижать тебя к сердцу!

— Уж больно лук добротен да крепка тетива, — заметил Джонстон, и его глубоко посаженные серые глаза весело заблестели. — Из этакого лука даже старый, ослабевший вояка, вроде меня, и то попадет в цель.

— Что же, вы удачно стрельнули, — сердито бросил брабантец, — однако отнюдь не показали себя лучшим стрелком, чем я, ибо я попал, куда метил, большего, клянусь тремя царями, не дано сделать ни одному стрелку.

— Не пристало мне хвастать, будто я стреляю лучше вас, ибо я наслышан о вашем великом мастерстве. Я только хотел доказать, что наш лук имеет кое-какие преимущества, — вы ведь не смогли на вашем арбалете натянуть тетиву так быстро, чтобы послать вдогонку вторую стрелу в падающую птицу.

— Согласен, тут вы оказались сильнее, — ответил арбалетчик, — но, клянусь святым Иаковом, сейчас я докажу вам, в чем мое оружие превосходит ваше. Я попрошу вас изо всех сил пустить стрелу над долиной, и посмотрим, какова дальность вашего выстрела.

Джонстон покачал головой и, посмотрев зорким взглядом на крепкий лук и толстую тетиву арбалета, заметил:

— Да, ваш арбалет силен, я ничуть не сомневаюсь, что он выстрелит дальше моего лука. Однако мне доводилось видеть, как иные лучники пускали свои ярдовые стрелы в такую даль, куда и вашим не долететь.

— Слыхать-то я слыхал, да, странное дело, никогда не видел своими глазами столь необычайных стрелков. Вот что, Арно, воткни колышки через каждые сто шагов, а сам встань у пятого колышка и принеси мне обратно мои стрелы.

Как только расстояние было отмерено, Джонстон, натянув тетиву до отказа, пустил стрелу, со свистом пролетевшую над рядами кольев.

— Здорово! Превосходный выстрел! — хором воскликнули присутствующие. — Она упала у четвертой отметины.

— Клянусь эфесом, стрела пролетела четвертый кол, — заявил Эйлвард, — я заметил, где ее подняли.

— Сейчас узнаем, — спокойно ответил Джонстон.

Тут подбежал молодой лучник и сообщил, что стрела на двадцать шагов перелетела четвертый кол.

— Значит, всего четыреста двадцать шагов! — крикнул Черный Саймон. — Ничего не скажешь, очень длинный лет. Однако сталь и дерево, вероятно, окажутся сильнее руки человека.

Брабантец выступил вперед, улыбаясь в предвкушении своего торжества, и натянул веревку на своем оружии. Крик восторга вырвался из груди его товарищей следивших за высоким полетом его тяжелой стрелы.

— За четвертый, — пробурчал Эйлвард. — Клянусь эфесом, она упала почти у пятой.

— Что вы, она перелетела пятый! — громко крикнул гасконец.

Прибежавший лучник, на бегу размахивая руками от волнения, сообщил, что стрела упала на восемь шагов дальше пятого кола.

— Ну, что вы теперь скажете, чья взяла? — заявил брабантец, пыжась и горделиво расхаживая среди своих рослых арбалетчиков, дружно приветствовавших его.

— Признаю, что вы одержали верх, — мягко ответил Джонстон.

— И одержу верх над любым лучником в мире, — запальчиво, не скрывая своего ликования, ответил победитель.

— Ну, ну, умерьте свою прыть, — вмешался рыжеволосый лучник; дюжий и плечистый, он возвышался над своими товарищами на целую голову. — Придется и мне перемолвиться с вами словечком, раз вы так уж распетушились! Куда это подевалась моя рогатка? Клянусь святым Ричардом Хамполским, чудно будет, если я не переплюну его с этой его штукой; на мой взгляд, она больше похожа на мышеловку, чем на оружие воина! Ну как, вы не прочь потягаться еще со мной или с вас уже хватит?

— Пятьсот восемь шагов — это более чем достаточно, — ответил брабантец, покосившись на своего нового противника.

— Брось, Джон, зачем гнешь дерево не по себе? Ты же никогда не был сильным стрелком! — шепнул ему Эйлвард.

— Не беспокойся, Эйлвард; я, правда, многого не умею, но кое в чем знаю толк. Вот забрал себе в голову, что смогу выстрелить дальше, чем он, если только мой лук не треснет.

— Что ж валяй, лесник, валяй, балда! Выступай смелее, Хампшир! — со смехом подзадоривали лучника его товарищи.

— Клянусь душой! Смейтесь, сколько влезет, — воскликнул Джон, — но да будет вам известно, что меня учил делать длинные выстрелы сам старик Хоб Миллер из Милфорда.

С этими словами Джон сел на землю и, поместив большой черный лук так, что подошвы уперлись в рукоять, он наложил стрелу на тетиву и обеими руками стал тянуть ее к себе до тех пор, пока наконечник не оказался на уровне основы. Старый лук скрипел и стонал, и тетива вибрировала от сильного натяжения.

— Кто этот болван, который стоит на пути моего выстрела? — спросил лучник, вглядываясь в даль.

— Он стоит по ту сторону моего колышка, — ответил брабантец, — ему нечего опасаться.

— Что ж, пусть простятся ему его прегрешения! Хотя, пожалуй, стоит он слишком близко, чтобы ему угрожала моя стрела.

Джон поднял обе ноги, нажимавшие на рукоять лука, и спущенная стрела огласила долину густым сочным гудением.