Книга Тайные врата - Эрик Мейер

– Именно это я и хотел узнать, – ответил Баретт. – Больше у меня нет сомнений. Ты меня все еще любишь, поэтому можешь все понять.

Эмма ужаснулась – она никогда не видела на лице Баретта такой высокомерной агрессивности. Почему сейчас его интересуют чувства Эммы к нему? Ведь он давно охарактеризовал их отношения как «прекрасную дружбу».

«Баретт сошел с ума, – подумала Эмма. – Настолько, что проверяет реальность, интенсивность, длительность ее чувств». Она не стала отвечать ему, что, если тест относился к наличию памяти о любви в прошлом, он не доказывал ничего в отношении настоящего времени. Баретт, как всегда, переоценивал работу своих компьютерных программ.

Конечно, когда-то Эмма любила этого человека. Она действительно уехала из Соединенных Штатов, потому что была беременна от него, а он не хотел детей. Она скрывала от Баретта, что Ребекка его дочь, с одной целью: сохранить их особые отношения. Она никогда не говорила с ним о Ребекке, скрывая, что регулярно ездит во Францию, чтобы повидаться с ней. Пусть он думает, что она плохая мать. Сначала бизнес, потом семья. Надо выбирать, говорил он. И она выбрала, как Дэн. Его жизнь – это «Контролвэр». Баретт не хотел ничего наполовину. Ноль или единица. 0,5 или 0,8 – никогда.

Эмма и раньше понимала, что его отношение к жизни, свидетельствующее, конечно, об особом уровне требований к окружающим, – прежде всего колоссальный эгоизм. К ее огромному удивлению, спустя совсем немного времени, после того как они расстались, Баретт женился на Амелии, одной из своих сотрудниц в «Конт-ролвэр», а несколько месяцев спустя объявил ей о рождении Кевина.

Шок – Дэн женат. Дэн с коляской. Дэн с младенцем на коленях. Эмма тогда подумала, что если он сделал этот шаг с другой женщиной, то потому, что никогда не любил по-настоящему ее, Эмму. Что она никогда не была для него чем-то большим, чем интеллектуальным партнером.

Дэн – рациональный аналитик. Мог ли он вообще испытывать любовь – чувство, по сути своей, иррациональное, – к другому человеку?

Эмма давно уже не любила его, но все же тест показал обратный результат. Когда возвращаются воспоминания, они вызывают прошлые эмоции.

– Дэн, – вдруг произнесла Эмма.

– Что такое?

– Гранье… Ты же не оставишь его…

Баретт вытянул ноги и поднял голову.

– Умереть, хочешь ты сказать? Сдохнуть, как крыса, в королевских подземельях? Не волнуйся. Он ничего не почувствует.

Эмма заставила себя посмотреть в глаза Дэну и ужаснулась. Она никогда не видела его таким надменным и уверенным в своем могуществе.

– Этот револьвер настоящее чудо, ты не находишь? – выдохнул Баретт, беря оружие. Он сунул ствол под нос Эмме и продолжал: – Он стреляет пулями, но совсем маленькими. Они едва проникают в кожу. Затем пуля открывается и освобождает такую маленькую молекулу, которая распространяется по телу. В «Нанотеке» делают прекрасные штуки…

Эмма дрожала, пытаясь казаться спокойной. «Нано-тек» – одно из предприятий, в которые инвестировал деньги Дэн Баретт. Один из лидеров нанотехнологий. Жесткие диски размером с булавку. Микрокамеры размером с таблетку аспирина. И, почему нет, пули, распространяющие смертельные молекулы в теле человека.

Она снова подумала о Гранье.

– Хочешь сказать, ты ввел ему…

– Кое-какое лекарство, разработанное в «Альца-корп». Начисто стирает память. Удаляет последние файлы, записанные на жестком диске мозга человека, понимаешь? – Баретт прокашлялся. – Увы, иногда даже слишком эффективное. Как ни странно, женщины особенно реагируют на него.

Эмма подалась в сторону двери.

– Не уходи, Эмма! Не бойся, – снова сказал Баретт, протягивая ей руку. – Я имел в виду ту шведскую красотулю.

Эмма вздохнула.

– Катрин Страндберг? – заикаясь, проговорила она.

– Именно! Девушка-зажигалка. Она прилетела ко мне в Бостон. К сожалению, она нашла четвертое доказательство – формулу божественного существования. Мне пришлось заставить ее принять мелатонин, чтобы она забыла об этом.

– Отравленный мелатонин!

– Отравленный… отравленный… Как ты резво! Просто лекарство, которое стирает лишние воспоминания. То же, что у меня в пулях, но расфасованное в таблетках мелатонина. Макреш – талантливый парень. Он взломал компьютер производителя, и…

– Но Катрин Страндберг не просто приняла мелатонин! – перебила его Эмма. – Она умерла ужасной смертью!

Баретт развел руками:

– Поверь, пожалуйста, что мне очень жаль. Ты меня знаешь, я человек трезвый. Люблю, чтобы все было в порядке. Но у моих подчиненных иногда воображение переходит все границы. Однако я никогда не говорил им о формуле! И тем не менее их вдохновляет Бог, а еще больше – мученики во имя Его! Святая Катерина, раздробленная утыканным гвоздями колесом и не отказавшаяся от своей веры, понимаешь? Религия наводит их на мысли…

У Эмму подкосились ноги. То, как Дэн произнес «колесо с гвоздями», и этот жуткий оскал, сопровождавший его слова, ужаснули ее. Она хотела потрясти его за плечи и прокричать, чтобы он очнулся от своего бреда: «Дэн! Ты сошел с ума! Это не ты. Вернись!»

Она глубоко вдохнула. Надо продолжать говорить с Бареттом, чтобы внушить ему доверие. Может быть, он потеряет бдительность хоть на несколько секунд. Тогда она завладеет его оружием.

– Катрин Страндберг открыла формулу существования Бога?

– Да.

– Ту же, что Ленотр? 0°=1?

– Именно.

– Как ей это удалось?

Баретт подошел к окну и оперся на него. Время от времени он бросал рассеянный взгляд на сад, вниз, в направлении дома королевы. Вдруг он заметил два синих шара с драконами, которые Пьер оставил на камине. Баретт положил револьвер на каминную полку и взял по одному шару в каждую руку.

– Просто повезло! – ответил он, постукивая шарами. – Две недели назад жена ландшафтного архитектора, с которого все началось, Бландин Костелло, нашла конверт, который ее муж спрятал в спинке дивана у них дома. В нем было письмо Ленотра к своему племяннику. Насколько я знаю, это единственное письмо садовника, известное на сегодняшний день… Как эта бумага оказалась у архитектора? Загадка! В любом случае, вдова не знала, что с этим делать.

Продолжая говорить, он ритмично постукивал шарами. Эмме казалось, она слышит щелканье хлыста.

– К счастью, Бландин Костелло решила позвонить Страндберг. Мы встречались все трое несколько лет назад, но в контакте с ней оставалась Катрин. Я попросил ее съездить в Экс, а потом заехать ко мне в Бостон. Обещал ей кое-что для музея. Она обрадовалась. Потом я посоветовал ей принять таблетку от джетлага… Ну а потом она отправилась во Францию на твой конгресс добрых теток.

Во время рассказа Дэна Эмме собралась с мыслями.

– Но ведь нужно было, чтобы и мадам Костелло умолкла?