Книга Джек Ричер, или Выстрел - Ли Чайлд

— Камеры?

Винтовка вновь начала медленное движение.

— Они под свесом крыши. Одна — на северной стороне, другая — на западной. Можно предположить, что такие же камеры установлены и на сторонах, которые нам отсюда не видны.

— Они большие?

— А какими они должны быть?

— Достаточно большими, чтобы ты мог в них попасть.

— Смешной ты человек. Даже если бы они были шпионскими камерами, вделанными в пачку сигарет, я бы в них отсюда попал.

— Ладно, тогда послушай меня, — прошептал Ричер. — Вот как мы поступим. Я займу стартовую позицию. Затем мы дождемся, когда Франклин вернется в офис и у нас появится связь. А потом я сделаю свой ход. Если почувствую, что ничего не получается, ты должен будешь разбить обе камеры. Двумя выстрелами: «бэнг-бэнг». Это замедлит их ответные действия секунд на десять или даже на двадцать.

— Не выйдет, — возразил Кэш. — Я не стану стрелять в деревянное сооружение, в котором находится заложница.

— Она наверняка в подвале, — сказал Ричер.

— Или на чердаке.

— Но ты же будешь стрелять по свесу крыши.

— Вот именно. Если она на чердаке, то сразу ляжет на пол, как только услышит выстрелы, а я стреляю именно в этом направлении. То, что для одних потолок, для других — пол.

— Не будем спорить, — сказал Ричер. — Просто рискни.

— Нет. Я не стану это делать.

— О господи, сержант, ты упрям, как истинный морпех.

Кэш не ответил. Ричер снова шагнул вперед и долго смотрел в сторону дома.

— Ладно, — сказал он. — Новый план. Наблюдай только за западными окнами. Если увидишь вспышку выстрела, начинай вести заградительный огонь по той комнате, откуда сделан выстрел. Заложница не может находиться в той же комнате, где засел снайпер.

Кэш молчал.

— Хотя бы это ты можешь сделать? — спросил Ричер.

— А если ты будешь находиться в доме?

— Я готов рискнуть. Добровольно и вполне сознательно. Ну так как? Хелен будет твоим свидетелем. Она адвокат.

Кэш молчал.

— Теперь я понимаю, почему ты занял только третье место, — проворчал Ричер. — Тебе необходимо разозлиться.

— Согласен, — сказал Кэш. — Если я увижу огонь бандитов, то начну стрелять.

— А никто другой стрелять и не может, ты не забыл? Ведь ты дал мне только проклятый нож.

— Армия всегда недовольна, — проворчал Кэш.

— А что делать мне? — спросила Хелен.

— Новый план, — сказал Ричер и коснулся изгороди ладонью. — Вы, пригибаясь к земле, пройдете вдоль ограды и остановитесь напротив дома. Там вы должны залечь. Они не смогут вас заметить. Слишком далеко. Слушайте телефон. Если мне потребуется их отвлечь, я попрошу вас немного пробежать в сторону дома, а потом обратно. Зигзагом или по кругу. Туда и обратно. Очень быстро. Нужно, чтобы у них на экране появилась точка. Опасность вам грозить не будет. К тому моменту, когда они успеют навести на вас винтовку, вы уже вернетесь сюда.

Она молча кивнула.

— А я? — спросила Энн Янни.

— Вы останетесь с Кэшем. Будете играть роль полиции нравов. Если он не станет мне помогать, лягнете его как следует. Хорошо?

Никто ему не ответил.

— Все ясно? — спросил Ричер.

— Да, — ответили они один за другим.

Ричер исчез в темноте по другую сторону дороги.

Он продолжал идти по обочине вдоль каменистого края поля, все больше углубляясь во влажную пшеницу, дождался, когда кронштейн ирригационной системы медленно прокатился мимо, а потом двинулся за ним. Затем свернул на девяносто градусов и зашагал на юг под кронштейном, так что вода стекала по его волосам, коже и одежде. Потом Ричер перебрался на соседнее поле, подождал, когда к нему приблизится другой кронштейн, и пошел под ним, подняв вверх руки, чтобы на него попало побольше воды. Когда кронштейн свернул в сторону, Ричер повторил тот же маневр, пока не оказался на третьем поле. Так он переходил с одного поля на другое, стараясь, чтобы вода промочила его одежду.

Оказавшись напротив подъездной дорожки, он продолжал идти по кругу под льющейся водой, дожидаясь, когда завибрирует сотовый телефон.

Наконец завибрировал и телефон Кэша, он вытащил его из кармана и включил. Раздался негромкий голос Франклина:

— Пожалуйста, все отзовитесь.

— Я здесь, — услышал Кэш голос Хелен.

— Здесь, — отозвалась Янни, притаившаяся в трех футах от Кэша.

— Здесь, — сказал Кэш.

Потом он услышал голос Ричера:

— Здесь.

— Отлично, слышу всех хорошо, — сказал Франклин, — мяч на вашей стороне.

— Стрелок, проверь дом, — сказал Ричер.

Кэш поднял винтовку и повел ею справа налево.

— Никаких изменений, — доложил он.

— Я пошел, — сообщил Ричер.

Наступила тишина. Десять секунд. Двадцать. Тридцать. Целая минута. Две минуты. Потом Ричер спросил:

— Стрелок, ты меня видишь?

Кэш снова поднял винтовку и поводил справа налево вдоль всей подъездной дорожки.

— Нет. Я тебя не вижу. Где ты?

— Я продвинулся примерно на тридцать ярдов.

Кэш переместил винтовку. Отмерил тридцать ярдов до начала дорожки и внимательно вгляделся в перекрестье прицела.

— Хорошая работа, солдат. Продолжай движение.

Янни подползла поближе и прошептала в ухо Кэша:

— Почему вы его не видите?

— Потому что он псих.

— Нет, объясните мне. У вас ведь прибор ночного видения, верно?

— Лучший, какой можно купить за деньги, — ответил Кэш. — И работает на тепловое излучение, как и камеры наблюдения. Полагаю, что Ричер прошел полями. И как следует намочил одежду водой. Она поступает прямо с водоносного горизонта, очень холодная. Поэтому температура его тела заметно понизилась. И если я не могу его видеть, значит, и им это не под силу.

— Ричер здорово придумал, — сказала Янни.

— Рисково, — ответил Кэш. — В конечном счете даже глупо. С каждым шагом он высыхает. И становится теплее.

Джек Ричер шел по полю в сплошной темноте десятью футами южнее подъездной дорожки. Не быстро и не медленно. Его туфли промокли и вязли в земле. И норовили сползти. Ему было так холодно, что он начал отчаянно дрожать. А это было плохо. Тело дрожит, чтобы быстрее согреться. А он не хотел согреваться. Пока не хотел.

Владимир привык к определенному ритму. Он начинал обзор с восточного монитора и смотрел на него четыре секунды, затем три секунды на северный: «Восток — два, три, четыре, север — два, три. Восток — два, три, четыре, север — два, три».