Книга Перекресток в Никодимске - Ярослав Чеботарев

медленно развернулась.

— Ты ко мне обращаешься в подобном тоне? — строго спросила завуч, сверля взглядом вскочившую с места Ивову.

— Жанна, сядь на место, я думаю, не…— попыталась спасти ситуацию Ксения Олеговна, но её слова потонули в новом грозном возгласе.

— Не только к вам, я обращаюсь ко всем присутствующим! — почти срываясь на крик, продолжила отличница.— Ко всем, кто уже неделю шепчется по углам. Вы обсуждаете близкого нам человека, так давайте говорить открыто, раз уж так удачно все тут собрались!

— О чём ты? — с неподдельным удивлением спросила Галина Григорьевна.

— Я о ситуации с Мишей и Еленой Андреевной! Вы же не случайно с утра её ещё на входе в школу перехватили, а теперь и Мишу зовёте на беседу. Так вот: я тоже хочу участвовать в этом разговоре! Но сначала выскажусь здесь,— здесь со всеми вами поговорить хочу!

    В классе на несколько секунд повисла напряжённая тишина. Жанна будто ждала, что завуч возмутится и будет ей перечить, но Галина Григорьевна молчала. На её лице застыла странная полуулыбка: похоже, заместитель директора была серьёзно заинтригована происходящим. Девочка глубоко вздохнула и с жаром продолжила.

— Мне плевать на то, что будет дальше, пусть даже меня из школы выпрут и к ЕГЭ не допустят, но я скажу всё как есть! Вы все в курсе, что у нашего классного руководителя, которую мы любим и уважаем, случилась беда. Вы все слышали об этом разные слухи, но я хочу вам рассказать, что произошло на самом деле!

    Миша испуганно взглянул на Ксению Олеговну. Та побледнела ещё сильнее и нервно сжала губы так, что те вытянулись в узкую чёрточку. Казалось, она вот-вот упадёт в обморок, но Жанна продолжала, не обращая внимания на учительницу. Она резко хлопнула ладонью по парте, оборвав скользнувший по рядам негромкий шёпот, и заявила:

— На Елену Андреевну напал, связал, избил и изнасиловал её собственный муж. Как я выяснила, он делал это неоднократно, в порыве ревности и из своих садистских побуждений, я так думаю. Присутствующая здесь Ксения Олеговна спасла Елену Андреевну и спрятала у себя дома. Потом по некоторому стечению обстоятельств к делу подключились мы с Мишей и стали оказывать помощь. Посодействовали Елене Андреевне вернуться в квартиру, выгнать из квартиры мужа, которому жилплощадь вообще никак не принадлежит. Потом помогали прийти в себя, приглядывали за её дочерью. В общем, помогали ей пережить весь этот кошмар. Елена Андреевна очень добрая и не стала заявлять в полицию, но это её дело, мы же помогали чем могли.

— А нам почему не сказали? — гневно воскликнула Вероника.— Мы бы тоже помогли.

— Сейчас объясню,— спокойно парировала Жанна.— Во-первых, квартира не резиновая, чтобы туда всем классом заваливаться. Во-вторых, вся эта ситуация не просто так случилась. И то, что Галина Григорьевна сюда пришла — точное тому подтверждение.

    Миша взглянул на Гидру. Казалось, та на секунду даже приоткрыла рот от удивления, а потом снова овладела собой и продолжила с каменным лицом следить за монологом Ивовой.

— Про Елену Андреевну уже давно кто-то распространял грязные слухи,— слухи о том, что она занимается проституцией, изменяет мужу и даже имеет половые связи со своими учениками! — громогласно продолжила Жанна.— Я внимательно проанализировала информацию и пришла к выводу, что это явно не случайно. Я не знаю зачем, но кто-то старательно гадил нашей любимой классной руководительнице; классному руководителю то есть, прошу прощения. Я не смогла узнать, кто это делал и зачем, но это даже не важно. Этот негодяй добился своего!

    Класс разом наполнился неодобрительными, гневными криками и возмущёнными возгласами. Жанна замолчала и ждала, пока страсти улягутся. Испуганная Ксения Олеговна сделала пару шагов к учительскому столу и, в изнеможении опустившись на стул, прикрыла лицо руками.

    Жанна, не дожидаясь, пока возмущение стихнет, снова хлопнула ладонью по парте.

— Психически неуравновешенный муж Елены Андреевны напал на неё, и только, как я уже говорила, вмешательство Ксении Олеговны, спасло её от ужасного конца. Но, к сожалению, на этом кошмар не кончился. Она получила тяжелейшую психическую травму, и я всерьёз боялась, что она покончит с собой. Вся её привычная жизнь попросту рухнула. Не думаю, что она была  счастлива сложившимся образом жизни, но, как бы то ни было, существовал спокойный привычный быт; дом, работа, забота о дочери. Ей ещё предстоит процедура развода по суду… Вы помните, как она свободно и спокойно общалась с нами и в соцсетях, и школе? Поднимите руку, кому она хоть раз не ответила на сообщение? Да она всем фотки лайкала, репосты делала, в конкурсах поддерживала, и вообще… вообще — она ко всем нам даже не как учительница относилась, а как бы… Как добрая старшая сестра, вот! Мы все ей как семья были,— были тем, чего ей в жизни не хватало с таким супругом. А теперь она одна, совсем одна против всех.

    Жанна снова прервалась, словно подбирая слова, и опустила взгляд в раскрытую тетрадь, лежащую перед ней на парте. На этот раз возгласов не было, класс слушал её в полном молчании. Девушка глубоко вздохнула и продолжила:

— После нападения вокруг Елены Андреевны появились ещё более отвратительные слухи. Я не буду их повторять, вы все слышали и вдохновенно шушукались об этом по углам, забыв, что за человек наша классный руководитель. Эти же слухи коснулись и меня, и Миши, его даже сильнее, и Ксению Олеговну. Как будто нашу учительницу вымазали в грязи, и каждый, кто пытается из этой грязи её вытащить, пачкается тоже. И, знаете, что самое противное? То, что вы все, самые близкие и родные для неё люди, помогаете неизвестной мрази поливать Елену Андреевну дерьмом. Фиг с ним, с мужем; даже родная мать от неё отвернулась. Но я не хочу отворачиваться. Я хочу помочь! Кто со мной? Вставайте! Ну же!

    После нескольких мгновений паузы раздался синхронный грохот отодвигаемых стульев, и весь класс поднялся в едином порыве. По рядам пронёсся гул обсуждения, но в этот раз мгновенно смолк, едва Жанна подняла руку, чтобы хлопнуть ладонью по столу. Ивова улыбнулась и предложила:

— Я хочу, чтобы вы сейчас же написали Елене Андреевне слова поддержки и благодарности. А ещё очень важно, чтобы любому, от кого вы услышите вонючий высер про нашу учительницу, вы говорили правду и по мере сил боролись с этим дерьмом. Я сама бы плюнула