Книга Великие пары. Истории любви-нелюбви в литературе - Дмитрий Львович Быков

с самыми верноподданными певцами бандитствующих режимов: Стоун тогда лучше понимал жизнь – возможно, потому, что сценаристом у него был Тарантино, который так возмутился режиссерским вмешательством, что вообще снял фамилию с титров.

Мы эстетизировать не будем, попробуем понять другое. Это другое в своей статье про Бонни и Клайда – к шестидесятилетию их гибели – сформулировал когда-то культуролог и документалист Андрей Шемякин: интересней всего, почему в 1932 году они были народными героями, а в 1934-м – антинародными изгоями. А народным героем, напротив, стал их убийца рейнджер Фрэнк Хеймер. Это, кстати, путь почти всякого художника: до какого-то момента он совпадает с народными чаяниями, а трагедия его начинается тогда, когда либо он вырастает над собой, либо народ уходит в другую сторону. В данном случае Новый курс Рузвельта принес первые результаты, ослабела Великая депрессия, и кумиром масс перестал быть бандит, грабящий банки. В фильме Артура Пенна, который до сих пор остается лучшим в череде фильмов об этой паре, эта тема как раз акцентирована: сначала от Бонни и Клайда многие в восторге – и прежде всего разорившиеся фермеры, у которых эти самые банки отбирают дома. И фильм этот, вызвавший в 1967 году негодование большинства критиков, в 1968-м становится хитом и едва ли не самым успешным проектом Уоррена Битти, притом что это его продюсерский дебют: мир сотрясается, молодежь восстает, Бонни и Клайд становятся чуть ли не символами контркультуры в одном ряду с Че Геварой, леваки призывают убивать представителей истеблишмента! Тот, кто вовремя почуял революцию (а художники в этом смысле более чутки, чем продюсеры), срывает все цветы. Хотя тут тоже есть свои риски.

2

Началась эта история в январе 1930 года, когда Бонни и Клайд познакомились на дне рождения у подруги; в активную фазу она вступила, когда Клайд, отсидев за несколько грабежей (ему добавили за убийство другого заключенного в драке, но пожалели за примерное в целом поведение), в феврале 1932 года вышел из тюрьмы Истхэм. Его сестра говорила, что в тюрьме, должно быть, с ним произошло что-то ужасное; его приятель из числа заключенных Ральф Фултс говорил, что на его глазах Клайд Барроу превратился из подростка в гремучую змею. Это лишний раз доказывает бесперспективность и даже вредоносность тюрем в деле исправления нравов. Техасской пенитенциарной системе Клайд отомстил два года спустя, напав на тюрьму Истхэм и устроив массовый побег. Техасское управление исправительных заведений давно не получало таких жестоких уроков. И правильно, я считаю. Все остальное неправильно, а тут Клайд действовал по справедливости.

Клайду Барроу к моменту освобождения исполнилось двадцать три. Он отлично взламывал сейфы и профессионально водил машину. Он сильно хромал, потому что в тюрьме отрезал себе два пальца на ноге, чтобы не выходить на работу; это его тоже характеризует как довольно безбашенного малого. Да, собственно, и по фотографиям всё видно: в шестнадцать лет он пухлый и благонравный, хотя уже немного грабил, а в двадцать два – абсолютный волк и не улыбается, а скалится.

Вспомнив о Бонни, он решил вовлечь ее в банду, а то скучно же. У Бонни к тому времени был опыт неудачного замужества – она выскочила замуж в шестнадцать лет, а начался их роман с Реем Торнтоном, когда ей вообще было пятнадцать; из-за него она бросила школу. Кстати, училась она прилично и отличалась бурной фантазией, а также хорошим литературным стилем, писала стихи. Она была довольно хорошенькая, и на некоторых фотографиях это даже видно, хотя часто ее портят гримасничанье и некоторая общая хмурость. Росту в ней было чуть более полутора метров. Кстати, Рей Торнтон тоже вступил на путь преступления и сел на пять лет, но, узнав о смерти Бонни, сказал: “Славно они повеселились. Жаль ее, но лучше кончить так, чем попасться”.

Примерно с начала апреля 1932 года Бонни присоединяется к Клайду и его приятелю Ральфу Фултсу; 19 апреля они пытаются ограбить небольшой магазин и попадаются. Клайд ускользнул – ему никак нельзя было попадаться, – а Бонни и Ральф получили по два месяца. Фултс после этого завязал, а Бонни, напротив, разгорячилась и ожесточилась. Когда она в начале августа навещала мать, Клайд напился и в баре соседнего городишки Стрингтаун расстрелял шерифа, а его помощников ранил. Он унес ноги, и 11 октября, уже в Шермане, они с Бонни убили владельца магазина, из кассы которого забрали 28 долларов.

Скоро у них появился свой механик – Клайд знал его ребенком: это был Уильям Дэниел Джонс, которому в 1932 году было всего шестнадцать. На момент выхода фильма Артура Пенна (1967) он был еще жив (дожил до 1974-го), в фильме его назвали Кларенсом Моссом. История Джонса по-своему увлекательней и, если хотите, трагичней, чем случай Бонни и Клайда. Вот бы про кого делать фильм с моралью “Кому суждено быть повешенным, тот не утонет”. Джонс отлично водил, разбирался в технике и во всем слушался Клайда.

6 января 1933 года банда Барроу, как ее называли впоследствии, попала в ловушку, расставленную для совершенно других людей, – и, ловко отстреливаясь, убила шерифа округа Таррант Малкольма Дэвиса. Это был пятый труп на их совести. Впрочем, уже после первого Бонни повторяла, что, кроме смерти, у них выхода нет и что движутся они к ней быстро.

3

22 марта 1933 года старший брат Клайда Бак освободился из тюрьмы, куда загремел за ограбление в Дентоне, Техас. Тоже интересный был человек Бак Барроу: за ограбление он получил четыре года, но в 1931 году, отсидев полсрока, сбежал. То есть как – сбежал: просто вышел из ворот тюрьмы и умудрился как-то спереть карабин охранника. Он был романтический парень, поехал немедленно в Западный Даллас, где жила его возлюбленная Бланш Колдуэлл. Бланш он крепко любил, у них была, что называется, страсть с первого взгляда. Он приехал жениться. Бланш согласилась, и примерно год они скромно жили, понемножку грабя (она помогала), но преступная жизнь ей скоро надоела. Она настояла, чтобы Бак, ее возлюбленный, досидел срок и остался чист перед законом, после чего они начнут с чистого листа. Она сама отвезла его в Хантсвилльскую тюрьму, где он сдался властям, чрезвычайно изумленным: его толком и не разыскивал никто. За побег ему два года набавили, но по случаю добровольной явки и в связи с кампанией техасского губернатора Фергюсона по разгрузке тюрем он был вчистую помилован в марте 1933 года. По случаю его освобождения младший брат закатил многодневную пирушку, для каковой цели Барроу сняли двухэтажный дом в Джоплине, штат Миссури. Первый этаж – гараж, второй – жилой. Они играли в карты, выпивали в день по ящику пива, немного грабили. Бак и Бланш вошли в банду, причем Бланш