Книга Дорогая Лав, я тебя ненавижу - Элия Гринвуд

все осознать.

– Они могут делать со мной все, что, черт возьми, захотят, Ви, но не с тобой – никогда с тобой.

– Но… А как же ты? – мой голос надламывается. – Твои мечты? Твоя стипендия? Тебе не нужно было этого делать, Ксав. Я была готова уехать. Я была не против.

Ксавье смеется и заключает меня в объятия, упираясь подбородком мне в макушку.

– Ну, это чертовски плохо, потому что я против.

Выплакав все глаза, я обмякаю в его объятиях, зажав окровавленную ткань его рубашки между пальцами и вдыхая его запах. Его разбитые губы кажутся слишком суровыми, поэтому я оставляю легкий поцелуй на нетронутом уголке его рта.

Он сам это сказал.

Все полетело к чертям.

И это будет продолжаться.

Завтра, на следующей неделе, в следующем месяце.

Разница в том, что… теперь мне все равно.

Потому что я нашла человека, ради которого стоит пройти через огонь.

– Я люблю тебя, Эл, – шепчет Ксавье, проводя большим пальцем по моей нижней губе, и я смеюсь над этим прозвищем.

– Я люблю тебя, Зи, – хриплю я.

Он улыбается.

Я улыбаюсь.

Затем я мысленно перекладываю Ксавье из ящика «То, что я любила и потеряла» в совершенно новый.

Такого у меня никогда раньше не было.

Мой любимый ящик всех времен.

То, что я любила и сохранила.

Эпилог

Авина

Университет Дьюка. Первый курс

– Ты еще можешь передумать, понимаешь? Пока не слишком поздно, – Диа идет за мной, неся коробку с надписью «ХРУПКОЕ» к грузовику Ксавье, припаркованному у входа.

– Черт, ты права. Давай перенесем все обратно в общежитие, – фыркаю я, затаскивая тяжелую коробку в багажник машины. Я едва успеваю закрыть заднюю дверь, когда Ксавье, который уже десять минут разговаривал по телефону с нашим арендодателем, заканчивает звонок и обходит грузовик, чтобы встретить нас.

– Все готово? – Ксавье обхватывает меня сзади за талию и прижимает к своей груди. Я по-девчачьи хихикаю, когда он осыпает поцелуями все мое лицо.

– Осталась одна коробка. – Я поворачиваю голову через плечо, чтобы поцеловать его, наши губы двигаются медленно и чувственно в непревзойденной синхронности.

– О, черт возьми, нет, – посмеиваясь, вмешивается Диа. – Она моя еще несколько минут. Руки прочь, Эмери.

Диа уже собирается разнять нас, как вдруг рингтон ее телефона раздается по пустому кампусу – преимущество переезда через две недели после начала летних каникул. Большинство студентов уже разъехались.

Мы с Ксавом отстраняемся друг от друга как раз вовремя, чтобы увидеть, как Диа достает свой телефон и проверяет имя звонившего. Ее губы растянулись в улыбке, которая, однако, не достигла ее глаз.

Это тот самый Случайный Парень.

Должно быть.

– Неважно, продолжайте сосаться. Я скоро вернусь, – дразнит Диа, отдаляясь от нас и прижимая телефон к уху. Я откидываю голову на плечо своего парня, наблюдая, как моя лучшая подруга все глубже зарывается в яму отрицания.

– Это ее новый парень? – спрашивает Ксав, его губы на уровне моего уха. Он пользуется возможностью поцеловать мою шею и прикусить зубами чувствительную кожу за ухом.

Я содрогаюсь всем телом.

– Скорее это временное решение постоянной проблемы, – поправляю я.

Диа, может, и злится на меня за то, что я съехала из нашего общежития и поселилась с Ксавом за пределами кампуса, но мы обе знаем, что ей не помешало бы иметь комнату для себя – становилось все труднее и труднее протаскивать Ксавье к себе каждый раз, когда мы возбуждались.

Кроме того… двухъярусные кровати.

Не сексостойкие.

Конечно, мы с Ксавом не очень нежны в постели, ладно, мы животные, но я никогда не забуду, как мне пришлось объяснять Дие, почему верхняя койка была сломана. Я возместила ущерб, но она не давала мне покоя несколько месяцев. Даже сейчас понимаю, что никогда этого не забуду. Серьезно, однажды она расскажет эту историю на моей свадьбе.

– Ты сказала ей, что он вернулся в город? – спрашивает Ксавье.

От этой мысли у меня мурашки бегут по коже.

– Нет. И не собираюсь, – отвечаю я.

Последнее, что сейчас нужно Дие, это возвращение в ее жизнь Финна, мать его, Ричардса, особенно учитывая все то, что сейчас происходит с ее семьей. Финн был и всегда будет слабым местом Дии. Ее эпическая, возможно токсичная любовь. Меня не волнует, что он вернулся в Сильвер-Спрингс после того, как исчез с лица земли, – это чуть не убило Дию.

Боже, это было почти год назад.

Безумие, как быстро все меняется.

Тогда Ксавье выступал на коктейльной вечеринке, открывая миру свои самые сокровенные тайны. Последовавшие за этим события оцениваются на твердую десятку из десяти по шкале безумного дерьма. Слухи распространились по городу как лесной пожар, и к утру понедельника каждый студент Истона знал личность Зака.

Однако никто не осмелился заговорить об этом с Ксавье.

Они бы не дожили до выпускного, если бы сделали это.

«Жеребцы» оставались верны своему капитану до конца и были более чем счастливы разбить челюсть и подбить глаза любому, кто открывал рот. Но лучшая часть? В конце концов, из всех людей именно Лейси разоблачила Бри как администратора группы на Facebook[26] и «распространительницу признаний». Это было вроде из-за того, что Бри сказала, будто Лейси выглядит толстой в своей форме болельщицы.

Одна короткая запись в телефоне Лейси, и для Бри все было кончено. Светлая сторона в том, что план мести Лейси избавил нас от Бри. Эта сучка получила столько наказаний, что не смогла бы вписать в свое расписание еще один коварный план по разрушению наших жизней.

Родители Ксава были немедленно уволены из Истон-Хай, и, как уже говорилось, мистер Холл обрушил на Ксавье ад из-за признания. Он отстранил его от занятий на три недели и назначил ежедневные дежурства по уборке до окончания школы. Ксавье ни разу не пожаловался. Он просто принял все как есть и ждал, что Дьюк позвонит и лишит его стипендии.

Только… они так и не позвонили.

Позже мы узнали, что у отца Финна были широкие связи в Дьюке и он потянул за некоторые ниточки. Я до сих пор не представляю, что мистер Ричардс должен был сделать, чтобы изменить ход событий. Знаю только, что через день Ксаву позвонил кто-то из высокопоставленных лиц, занимающихся отбором, и похвалил его за мужество и самоотверженность, проявленные при передаче собственной матери властям.

Что касается моей мамы, то я была близка к тому, чтобы стать сиротой, когда отказалась от работы ассистента. Такое обычно случается, когда ты чуть не доводишь маму до сердечного приступа.

Она