Книга Рубежи - Талани Кросс

— Если стену с Максом так и не выучили, давай покажу еще одну руну — она должна сработать.

Ян на автомате вылил зачерпнутый огонь в руну и поднял непонимающий взгляд на Мигеля. Тот кивнул на творящееся за пределами круга активации: тварей не только не убавилось, а наоборот, стало еще больше. Должно быть, пришли на вой. И на Яна, как на идеальную приманку. Вот только костерить себя на чем свет стоит хоть в мыслях, хоть вслух можно бесконечно долго, но делу это никак не поможет.

— Хорошо, — согласился Ян. — Сейчас попробую получше укрепить руну, а потом сразу хватай мои руки и плети. Ты же сумеешь направить мой поток?

— Смогу, — нахмурился Мигель, как будто подобное не обойдется им обоим без последствий.

А хоть бы и так, что они теряют? Вариант «умереть от клыков гончих смерти»? Ну, такая себе потеря! И Ян вновь зачерпнул из Изначального Пламени, укрепил руну, поднялся. Мигель перехватил его запястья и потянул огонь наружу, добавляя в него свой собственный. Плетение цельным не выходило, рвалось и крошилось искрами, как бенгальские огни, и вторя ему, на коже Яна крошилось благословение, отдаваясь болью в кистях рук. Защитная руна внизу начала мигать, купол пошел трещинами, и до них вновь донесся голодный вой гончих смерти. И тогда Майки неожиданно очнулся и толкнул в бок замершего в ожидании Арсения:

— Добавь воды им, а я… я руну подержу.

В голосе все еще слышались нотки истерики, но от слов он перешел к делу: закусив губу, сосредоточенно выцеживал себя в сужающийся круг безопасности, потому Сеня его послушал. Он встал по правую сторону от Яна и уцепился за его руки, больно сжав большие пальцы. Но настоящий ад начался, когда сквозь кожу полилась чужая магия, чуждая магия, заставляя крепче сжать зубы, лишь бы не заорать. Зато плетение в этот раз осталось цельным и вскоре закрутилось в сложный узор, после чего и Сеня, и Мигель отступили, и удержать получившуюся руну стоило огромных усилий. Ян каким-то чудом сумел не только сделать это, а еще, подняв руки над головой, увеличить заклинание в диаметре и активировать.

Несмотря на весь потраченный огонь, взрыва не случилось. Добавленная Арсением вода выкипела паром и, подхваченная ветром, прошлась по загривкам обступивших их гончих, поглаживая, словно добрый хозяин старого пса. Потом долгое мгновение ничего не происходило, и все вокруг от теней до творцов замерли в ожидании непонятно чего. А потом произошло чудо. Черноту маслянистых тел тварей изнутри рассекали золотистые солнечные лучи, растворяя, как день растворяет ночь. Потом прозрачные фигуры лужами разливались по серой земле, покрывались ледяной корочкой, тут же дробившейся в мелкое крошево.

— Не пепел, а снег, да? — ни у кого конкретно спросил Сеня.

— Нет, — Мигель покачал головой. — Соль. Шана… Шанкьяхти-хи рассказала мне векшскую версию легенды про столкновение двух рек, и там говорилось, что тени получились из слез богини Сарасвати. Вот я и подумал, что вдруг «утешение» сработает. Правда, это целительское заклинание, но ведь…

— …очередной избранный, — закончил за него Ян и поморщился. — Теперь понятно, почему без Сени ничего не выходило. Вопрос в том, откуда Майки узнал, что надо делать? — Он обернулся ка парнишке и заметил, что тот все еще питает руну своим огнем. — Эй, боец, вольно.

Майки не откликнулся. Тогда Сеня, стоявший к нему ближе других, толкнул парнишку в плечо и, когда тот начал заваливаться набок, подхватил под руку.

— Угас? — испугался Ян.

— Так быстро не угасают, — успокоил его Арсений. — А выгорают иначе. Скорее всего просто шок. Нам бы по-хорошему сейчас обратно на Внешний Рубеж и сдать его целителям…

— Ян, — перебивая Сеню, позвал Мигель. — Вот оно. То, что я почувствовал утром.

Ян обернулся и от увиденного у него перехватило дыхание. От горизонта на них надвигалась черная маслянистая волна вечно голодных тварей, и эту истерику ни одно утешение не успокоит, сотвори его хоть избранный, хоть бог. А земля под ногами дальше руны ничуть не очистилась, значит, телепорт не сработает. Впрочем, телепортируйся они к Внешнему Рубежу — лишь отсрочат смерть, потому что заградительные костры это стадо надолго не задержит. Они возьмут количеством, просто растопчут все на своем пути, даже кусать и рвать плоть не придется. Перельются за край, как вода через дамбу во время слишком обильных дождей, и волна эта смоет все живое на Земле.

На плечо легла знакомая когтистая лапа и сжала его, привлекая внимание. Легкие вновь заполнил воздух, холодный разряженный горный воздух, и вдоха хватило, чтобы очистить сознание от паники. Ян посмотрел на свои искалеченные руки и криво усмехнулся.

— Сеня, тебе придется подержать водный купол над вами троими. Мигель, а ты, как все закончится, телепортируй нас к Внешнему Рубежу — чистой земли должно будет хватить. А я… Я сейчас.

Он расправил за спиной крылья и взмыл вверх, там, набрав высоту, выставил перед собой ладони и почувствовал, как поверх них легли лапы демона Максвелла. А затем с пальцев слетело простое, но смертоносное плетение, на лету обернувшееся сплошной стеной Изначального Пламени. Оно рухнуло на землю и стремительным потоком пронеслось к горизонту, чтобы столкнуться с надвигающейся оттуда тьмой.

Того, что случилось дальше, Ян не увидел. В глазах потемнело, руки заныли так, что он не сумел сдержать крик. Если бы демон все еще не удерживал его за плечи, наверное, Ян бы упал и разбился, в этот раз точно насмерть. Но у Агни явно были другие планы, потому он осторожно опустил его тело вниз под ноги друзьям и только после этого позволил потерять сознание.

Он очнулся не на Внешнем Рубеже, а в особняке Макса. В кресле у окна, закутавшись в шаль, спала мама: выглядела она уставшей, но лучше, чем в их последнюю встречу. Это и обрадовало, и одновременно с этим обеспокоило — мама все еще тратила свою жизненную энергию на поиски Ланы. Бесполезные, к несчастью, поиски. Не знаю, что конкретно собирается сделать, Ян приподнялся на локтях и услышал слева знакомый голос:

— Ты куда собрался, торопыга?

Спрашивали по-английски, и Ян, обернувшись, уставился на светловолосого мужчину, пытаясь вспомнить, где мог его видеть.

— Николас Тернер, — поняв, подсказал тот.

— А как же Мила?

— Парень, — добродушно улыбнулся Николас, — проблемы надо решать не по мере поступления, а по необходимости. С Людмилой Петровной сейчас Шанкьяхти-хи, и значит, ее болезнь может подождать. А вот после того, как заградительные костры иссякли, о Руке Бога стоит позаботиться в первую очередь, не так ли?

Немного подумав, Ян кивнул. Это же объясняло, почему вдруг его разрешили перенести с Внешнего Рубежа в особняк отца. Наверняка, сумели сложить два и два и понять, что эта стая гончих была первой, но далеко не последней.

— С Сеней и Мигелем, полагаю, все в порядке?

— Да, с ними Ольга. И им досталось куда меньше, чем тебе. Можно сказать, я их сюда за компанию притащил. Что касается Майки Феллоуза, с ним было все хорошо, когда его похитил собственный отец. По следу, как ты понимаешь, послать некого, но я бы не стал переживать за пацана. Финн, конечно, сволота та еще, но единственного сына не тронет, хоть тот по сути предал его, проникнувшись симпатией к новому избранному. По словам Абэ-сан, в день их ссоры он сказал, что знал, будто Иссина-сана загрызет собака, и что Иссин-сан заслужил подобную смерть. Думаю, он мог бы много чего рассказать про заговорщиков, но — увы.