Книга Айн Рэнд. Эгоизм для победителей - Дженнифер Бернс

Несмотря на то что Рэнд категорически не признавала анархизм, многие её последователи уверенно утверждали, что анархизм был логическим следствием объективизма. Опрашивая студентов, придерживающихся правых взглядов, Western World Review писал: «Её философия и этика будто бы являют собой промежуточный пункт в виде кампуса или социальной квартиры на пути к анархизму, с которым она не согласна»[530]. Новая мода на анархизм во многом напоминала протест против родителей. Анархизм предлагал способ разрешения противоречий, которые многие находили в философии Рэнд. Как можно было противостоять применению силы (ключевое рэндианское положение), но при этом быть сторонником минимального государства? Р. У. Брэдфорд, будущий редактор журнала Liberty, вспоминал: «Лишь некоторые были готовы принять то, как спутанно она рассуждает в отношении этого вопроса, но подавляющее большинство не могло закрыть на это глаза. Практически все они стали анархистами»[531]. Для многих либертарианцев, обученных Рэнд абсолютистскому мышлению, это были два простых шага: государство – это плохо, тогда почему не ликвидировать его полностью? Чайлдс высказался об этом так: «Что касается этики, то политический вопрос государства рассматривался с двух сторон: ты либо за него, либо против»[532]. Рассуждая об истоках радикального либертарианства и нового анархо-капитализма, Джером Таккилл назвал роман «Атлант расправил плечи» «началом последнего извержения»[533]. Что характерно, он назвал свои мемуары о либертарном активизме «Обычно всё начинается с Айн Рэнд».

В некотором роде Рэнд гордилась своей ролью интеллектуального оппонента новым левым. В первом, вышедшем после разрыва с Нейтаном номере «Объективиста» она хвалила организацию из Бруклинского колледжа под названием «Комитет против студенческого терроризма» за противоборство с левым восстанием при помощи листовок, в которых «осуждалось насилие, обозначались актуальные философские проблемы и говорилось о том, что решение проблем крылось в трудах Айн Рэнд и литературе по философии объективизма»[534]. В то же время она подчёркивала, что студенты, изучающие объективизм, «не могут и не должны пытаться быть теоретиками изучаемого предмета». Она повторяла указание, данное двумя годами ранее: «Наша задача – рассказать людям, что такое объективизм, ваша задача – рассказать им, что он существует». Подобные ограничения не удовлетворяли студентов, придерживающихся правых взглядов, в особеннности тех, кто интересовался анархизмом.

Упразднение NBI, пожалуй, ускорило трансформацию объективизма в настоящее движение, изобилующее конкурирующими школами, каждая из которых указывала в качестве основы своей позиции философию Рэнд. Анархистам противостояли «минархисты» – сторонники сведения функций государства к минимуму, точно следовавшие рассуждениям о правительстве в «Природе правительства», эссе из «Добродетели эгоизма». В этом эссе Рэнд утверждала, что правительство выполняет жизненно важную социальную функцию, «помещая репрессивную физическую силу под объективный контроль, то есть под объективно определённые законы» (оригинальный курсив соблюдён). Правительство давало индивидам возможность жить в мире и формировать долгосрочные отношения, зная, что они будут под объективной защитой. Рэнд непреклонно утверждала, что анархизм, «сбивающий с толку некоторых молодых сторонников свободы», просто не сможет функционировать. Даже совершенно рациональному обществу, состоящему из нравственных людей, потребуются «объективные законы» и «судья для решения честных разногласий между людьми». Тем не менее обе стороны анархистско-минархистских дебатов настаивали на том, что только они понимают истинный мысл политической философии Рэнд[535].

Вместо того чтобы воспринимать эти дебаты как признак интеллектуального здоровья и богатства, доказательство интереса к её идеям и энергии, порождённой ими, Рэнд была решительно против использования её работ без одобрения. Даже когда она обозначала официальную позицию, то утверждала, что «объективизм не является организованным движением, и никто не должен считать его таковым». Однако это суровое предостережение едва ли смогло помешать её читателям называть себя объективистами и проводить лекции, создавать партии, клубы и новостные рассылки, посвящённые её философии. Рэнд была принципиально против воинской повинности, чем располагала к себе политически активных студентов, искавших рациональное объяснение своей антивоенной позиции. Кроме того, «Атлант расправил плечи» навсегда укрепил в сознании правых идею о безгосударственной капиталистической утопии. Анархисты верно подметили, что идеи Рэнд впервые открыли им двери к возможностям радикального антиэтатизма. Отрицанием нравственности воинской повинности и налогообложения объективизм делегитимизировал две основные функции любого государства. В то же время художественные произведения Рэнд говорили о том, что до альтернативного мира рукой подать. Если даже однажды подумать об Ущелье Голта, забыть его уже будет невозможно.

Идеи Рэнд создали мощный поток волн правых студентов, чьим новым символом стал чёрный анархистский флаг, дополненный золотым значком доллара. Широкая отсылка к радикальному либертарианству придавала флагу несколько значений. Значок доллара, тотем Джона Голта и «Атланта», был явной отсылкой к Рэнд. Впрочем, его непосредственное соседство с анархистским флагом говорило и о другом влиянии, помимо Рэнд, – обычно анархистском. Каким бы ни было точное значение чёрного флага, для конвенциональных консерваторов он начал выглядеть угрожающим, поскольку стал появляться и за пределами объективистской субкультуры, в рамках более широкого консервативного движения. Работая над репортажем о конференции в Южной Калифорнии, проводимой «Молодыми американцами за свободу» совместно с радикально либертарным Рампарт-колледжем Роберта ЛеФевра, журналист консервативного новостного издания Chalcedon Report Гэри Норт ужаснулся от увиденного. Вместо любящих науку консерваторов, веривших в Бога и землю, конференцию наводнили странные люди, размахивающие чёрными флагами со значком доллара. Полные энтузиазма либертарианцы выдвигали предложения по созданию офшорных налоговых гаваней и спорили насчёт отдельных моментов объективистской доктрины. «Когда разговор перешёл в дебаты по поводу истинности героизма Риардена в «Атланте», без оглядки на мир, в котором мы живём, я ушёл», – отчитывался Норт. В заключение он добавил: «Полагаю, можно сказать, что YAF унесло не в том направлении»[536]. Реакция Норта была показательной. Многие представители консерватизма просто не могли понять новую моду на либертарианство. По их мнению, эта тендения могла стать опасной, если не пресечь её на корню.