Книга Франция и Англия X-XIII веков. Становление монархии - Шарль Эдмон Пти-Дютайи

Сдерживаемая, таким образом, соблюдением обычая, как могла французская монархия продолжать свое поступательное движение? Проникновение римского права, которое уже преподается в Парижском университете, изменит консервативный дух королевской Curia. Но еще до наплыва южных легистов Людовик Святой, без всякого политического расчета и в полной простоте сердечной, дал королевской власти такой источник силы, каким не пользовались ни его предшественники, ни могущественные короли Англии. Тем толкованием миссии короля, которое он дал и заставил принять, он открыл для своей династии неограниченное поле деятельности. Ни одно царствование не имело такого решающего значения, как его. Положение, что король находится в непосредственном общении с Богом, что он может обойтись без советов в тех случаях, когда он чувствует себя вдохновенным им, что он может давать «установления для общего блага», что его следует слушаться как уполномоченного Бога, — это положение о монархии Божьей милостью именно Людовик высказал в Франции и благодаря своей добросовестности и своим добродетелям заставил принять. Его династия применит это положение на практике и злоупотребит им. Он же пользовался им, чтобы попытаться установить порядок и справедливость на земле и возвести своих подданных на небо. Он был воспитан священниками и очень благочестивой матерью, и его мораль была христианской моралью, а не государственной, как та, которой руководствовался Филипп Август и которой будут руководствоваться преемники Людовика Святого. И его святость, его жалость к страданиям христиан, его справедливость, его желание возмещать причиненный вред доставили капетингской монархии как во Франции, так и за ее пределами тот престиж, которого она никогда не потеряет. Когда он умер в Африке, его восхваляли во всем христианском мире. Одна заупокойная молитва о Людовике Святом, составленная в XIV в., резюмирует все то, что церковь, уже причислившая его к лику святых, говорила о нем и всем, что он сделал для нее и для Франции:

«Счастливо королевство, король которого предусмотрителен, миролюбив, благочестив и целомудрен, неустрашим в годину бедствий. Таков был Святой Людовик… Король, ты заставил Францию жить в мире и поддерживал свой престол справедливостью… Благодаря этому королю церковь возвеличилась, и Францию теперь почитают».

Естественно, конечно, что этого святого, этот совершенный плод церковного воспитания прославляли клирики. Но вот свидетельства других, а не церкви, и притом свидетельства, имеющие более широкое значение в глазах историка: с севера до юга королевства, при известии о смерти Людовика Святого, труверы и трубадуры выражали скорбь, которая представляет собою чувство мирское и народное и даже чувство национальное, выходящее из узких пределов вассальной верности, так как Людовика оплакивали не только его «люди», для которых он был лояльным сеньором, но и все французы даже самого низкого звания. Автор Regres da roy Loeys пишет: «Добрый король Людовик. Он держал землю на благо баронов и мелкого люда… Кому понесут бедняки теперь свои вопли, когда умер добрый король, умевший так любить их?» Но с этих пор надежда найти в короле покровителя уже не исчезнет. Народ будет терпеть, словно ожидая нового воплощения Святого Людовика.

Культ монархии был создан. Королевские люди — юристы, финансисты, бальи, чиновники, крупные и мелкие, — совершат все остальное, чтобы сделать этот культ всемогущим.

Иллюстрации

Коронация Гуго Капета. Миниатюра XIII или XIV в.

Монограмма Гуго Капета

Печать Гуго Капета

Аббатство Сен-Дени. Миниатюра XIV в.

Гуго Капет и епископ Арнульф на Сен-Бальском соборе в Реймсе. 991 г. Миниатюра XIV в.

Франция в 1030 г.

Печать Роберта II Благочестивого

Герб Капетингов

Генрих I Французский. Скульптура из Версаля

Печать Генриха I Французского

Женитьба Генриха I Французского и Анны Ярославны.

Миниатюра XIV в.

Герцог Вильгельм Незаконнорожденный наносит поражение французам и посылает герольда Генриху I Французскому. Миниатюра XIV в.

Папа Григорий VII. Рисунок XI в.

«Dictatus papae» Григория VII