Книга История Рунного посоха - Майкл Муркок

– Нам кое-что известно об их военной экипировке…

– В самом деле? Знаешь, Мелиадус, людям свойственно лгать. Мы недовольны тобой. Мы поручили тебе задание, но ты выполнил его лишь частично и отнесся без должного внимания. Ты терял время во дворце Тарагорма, предоставив эмиссаров самим себе, когда должен был уделять внимание им. Ты глупец, Мелиадус. Глупец!

– Мессир, я…

– Это всё твоя нелепая одержимость горсткой бунтарей из замка Брасс. Ты хочешь заполучить девушку? Поэтому ты так упорно преследуешь их?

– Боюсь, они угрожают нашей империи, благородный мессир…

– Так ведь и Коммуназия угрожает нашей империи, барон Мелиадус, – настоящими мечами, настоящими армиями, настоящими кораблями, которые могут двигаться и по суше. Барон, ты должен забыть о своей глупой вендетте и замке Брасс, или же – и мы предостерегаем тебя! – берегись нашего недовольства.

– Но, мессир…

– Мы предупредили тебя, барон Мелиадус. Выбрось замок Брасс из головы. Вместо этого попытайся узнать всё, что только возможно, об эмиссарах, выясни, где ждала их машина, как им удалось выбраться из города. Оправдай себя в наших глазах, барон Мелиадус, восстанови былую репутацию…

– Да, мессир, – проговорил барон Мелиадус, скрежеща зубами, чтобы сдержать гнев и горечь.

– Аудиенция окончена, Мелиадус.

– Благодарю вас, – сказал Мелиадус, чувствуя, как кровь бросилась в голову, – мессир.

Он попятился от Тронной Сферы.

Развернулся на каблуках и помчался по вытянутому залу.

Он достиг украшенных драгоценными камнями дверей, промчался мимо стражников и зашагал по сияющим коридорам, полным мерцающего света.

Мелиадус всё шагал и шагал, торопливо переставляя ноги, но движения его были автоматическими, рука, крепко сжимавшая рукоять меча, побелела от напряжения.

Он шел, пока не оказался в огромной приемной дворца, где благородные господа дожидались аудиенции короля-императора, спустился по ступеням, которые вели к воротам, открывающимся во внешний мир, сделал знак носильщицам подавать паланкин, забрался в него и, тяжело откинувшись на подушки, позволил нести себя обратно в черный с серебром дворец.

Теперь он ненавидел короля-императора. Он питал отвращение к существу, которое так унизило его, сорвало его планы, так его оскорбило. Король Хуон дурак, если не понимает потенциальной угрозы, которая исходит от замка Брасс. Такой дурак не годится на роль правителя, не достоин командовать рабами, не говоря уже о бароне Мелиадусе, Великом коннетабле ордена Волка.

Мелиадус не станет слушаться глупых приказов короля Хуона, он будет делать то, что считает правильным, а если король-император возражает – к черту короля-императора.

Чуть позже Мелиадус выехал из дворца верхом. Он выступал во главе отряда из двадцати человек. Двадцати тщательно отобранных человек, которые, как он знал, последуют за ним куда угодно – даже в Йель.

Глава четырнадцатая

Пустоши Йеля

Орнитоптер графини Фланы приближался к земле, его брюхо задевало верхушки сосен, крылья едва не путались в ветвях берез, пока наконец из-за леса не показалась вересковая пустошь.

День стоял холодный, пронизывающий ветер свистел на пустоши, забираясь под тонкую одежду.

Дрожа от холода, путешественники выбрались из летучей машины и устало огляделись по сторонам. Рядом никого не было.

Д’Аверк сунул руку под куртку и вынул кусок тонкой кожи, на котором была нарисована карта.

Он указал точку на ней.

– Мы движемся сюда. Теперь надо загнать орнитоптер в лес и спрятать его.

– Почему просто не бросить здесь? Его вряд ли кто-нибудь найдет в ближайшие пару дней, – сказал Хоукмун.

Но Д’Аверк был серьезен.

– Хоукмун, я не хочу, чтобы у графини Фланы были какие-нибудь неприятности. Если машину найдут, ей не поздоровится. Пошли.

И они принялись катить и толкать металлическую машину, пока не загнали ее под сосны и не накрыли толстым слоем валежника. Эта птица несла их, пока не закончилось топливо. Они и не ожидали проделать на ней весь путь до Йеля.

Теперь предстояло идти пешком.

Четыре дня они шли по лесам и вересковым пустошам, почва понемногу становилась всё беднее по мере того, как они приближались к границам Йеля.

Затем, в один из дней, Хоукмун остановился и указал на что-то:

– Смотри, Д’Аверк, – Йельские горы.

И действительно, вдали показались горы, их пурпурные вершины скрывались в облаках, а основания были из коричнево-желтой породы, так же как и долины вокруг.

Пейзаж выглядел диким и прекрасным, ничего подобного Хоукмун до сих пор не встречал.

Он вздохнул.

– Значит, в Гранбретани все-таки остались места, не оскорбляющие взора.

– Да, красиво, – согласился Д’Аверк. – Но и страшновато. Нам придется найти где-то здесь Майгана. Судя по карте, до Лландара еще много миль по этим горам.

– В таком случае поднажмем. – Хоукмун поправил перевязь меча. – У нас имеется небольшое преимущество во времени перед Мелиадусом, но вполне вероятно, что уже сейчас он торопится в Йель, чтобы отыскать Майгана.

Д’Аверк стоял на одной ноге, энергично растирая ступню другой.

– Верно, но, боюсь, эти сапоги долго не протянут. Я выбрал их из тщеславия, очень уж красивые, но непрактичные. Учусь на собственных ошибках.

Хоукмун хлопнул его по плечу.

– Я слышал, где-то здесь обитают дикие пони. Моли, чтобы нам удалось поймать и приручить парочку.

Однако никаких диких пони им не попалось, желтоватая почва под ногами была твердой и каменистой, а небо над головой переливалось живым светом. Хоукмун с Д’Аверком начали понимать, почему жители Гранбретани испытывают перед этой местностью суеверный ужас – действительно, и в небе, и в земле ощущалось что-то неестественное.

Наконец они вплотную подошли к горам.

С близкого расстояния они оказались такими же желтыми, хотя и с вкраплениями темно-красной и зеленоватой породы, очень гладкими и угрюмыми. Странного вида животные бросались врассыпную при появлении чужаков, пока они преодолевали зубчатые скалы. А из укромных пещер за ними наблюдали диковинные, похожие на людей создания ростом меньше фута, с волосатым телами и совершенно лысыми головами.

– Когда-то они явно были людьми, – заметил Д’Аверк. – Их предки обитали в этих краях. Однако Трагическое Тысячелетие оставило здесь заметный след.

– Откуда ты это знаешь? – спросил Хоукмун.

– Я читал книжки. Из всей Гранбретани именно в Йеле последствия Трагического Тысячелетия проявились заметнее всего. Потому-то это место такое заброшенное, люди просто не хотят больше здесь жить.