Книга Шелковая вендетта - Виктория Холт

– Нет... нет, – запротестовала она.

– Я так обрадовался, – сказал Чарльз.

– И как долго вы пробудете в Лондоне на этот раз? – спросила я.

– Все зависит от брата. У него много дел. Он поехал в глубь страны. Когда он приедет, мы вместе вернемся в Италию.

– Я помню вашу горничную... Марию. Она все еще при вас?

– Мария со мной.

– Ну, надеюсь, вы приятно проведете здесь время.

– Я прослежу за этим, – пообещал Чарльз. – Ну... было очень приятно повидать вас обоих. – Он со значением посмотрел на каждого из нас. – Надеюсь, мы еще встретимся. А сейчас я повезу синьорину к Джулии. Аи revoir.

Я посмотрела, как они уходят, и сказала:

– Как неудачно получилось. Я имею ввиду... что Чарльз встретил нас вместе.

Дрэйк пожал плечами. Думаю, он находился тогда в таком отчаянном положении, что не замечал опасности. Но мне очень не понравилось то, как посмотрел на нас Чарльз, и в словах его явно прозвучала угроза.

Я рассказала Дрэйку про синьорину – как у нее сломался экипаж, и как она жила в Шелковом доме, а потом уехала вместе с братом и прислала нам из Лондона два письма с изъявлениями благодарности, после чего окончательно исчезла с нашего горизонта.

– Вскоре после этого произошло несчастье с Фил-липпом, – сказала я. – Этот случай как-то выпал у меня из памяти. По правде, я даже не сразу вспомнила, кто она такая, хотя лицо ее показалось мне знакомым.

– Интересно, что Чарльз опять встретил ее... и совершенно случайно.

– Мне кажется, почти все в жизни выходит случайно. Вернувшись в салон, я никак не могла выкинуть из головы эту встречу в чайном магазине. Мне было неприятно, что Чарльз застал меня наедине с Дрэйком, зная какие выводы может сделать из этого такой человек, как он.

Через несколько дней я услышала о Чарльзе и Маддалене де Пуччи от Касси.

– Она остановилась в гостинице вместе со своей горничной и ждет возвращения брата.

– Да, она говорила об этом, когда я видела ее. – Я рассказала Касси о встрече в чайной, куда мы с Дрэйком зашли выпить чаю.

Касси знала о нашей дружбе с Дрэйком. Можно сказать, она знала почти все. Касси жила чужими проблемами, ее очень интересовало все, что происходило с другими людьми. Она была доброй и хорошо понимала движения человеческой души – наверное, потому, что люди были ей интересны, и потому, что она любила их.

– Чарльз очень увлечен ею, – сказала она мне, – конечно, она очень красива... исключительно красива... и то, что она иностранка, только добавляет ей очарования. Мне очень жаль Хелен, если это действительно так. – Хелен была женой Чарльза. – Он никогда не был верным мужем, и до сих пор она мирилась с этим. Но на этот раз он увлечен слишком сильно.

– Он увлекся ею еще в Шелковом доме, – сказала я. – Помнишь, как он взбесился, когда узнал, что она уехала, ничего не сказав ему на прощанье.

– Все кругом плохо. Когда я думаю об этом браке... Джулии и Дрэйка... то прихожу к заключению, что лучше остаться одинокой.

– Конечно, когда ты один, жить проще, – согласилась я. – Все течет гладко и ровно. А когда ты связываешь свою жизнь с другим человеком, это влечет за собой как взлеты, так и падения.

– Я бы ни за что не хотела оказаться на месте Хелен и жить с неверным мужем... или как Джулия – страстно любить своего мужа и быть отвергнутой им. У тебя с Филиппом было по-другому. У вас были замечательные отношения, но он умер.

Я кивнула.

– Прости, мне не следовало напоминать тебе об этом, – сказала Касси. – О, дорогая, тебе надо было выйти за Дрэйка. Всякому ясно, что он любит тебя. Этого так хотела твоя бабушка.

– Обстоятельства часто складываются иначе, чем мы того хотим.

– Я бы очень хотела, чтобы Джулия была счастлива. Но это вряд ли когда-нибудь произойдет. Боюсь, ей становится все хуже. Она пьет все дни напролет... гораздо больше, чем мы можем себе представить. Когда я в последний раз была у нее, она лежала ничком на полу. Я пошла в гардеробную, чтобы принести плед, и увидела там несколько бутылок. Он пьет и на виду у всех, и потихоньку. Как она дошла до этого, Ленор? Потому ли это случилось, что она не нашла с Дрэйком счастья?

– Вспомни, ее первый муж тоже сильно пил. Она могла перенять эту привычку у него. Думаю, тогда это ей просто нравилось, а теперь она находит в этом забвение, не понимая того, что губит этим пьянством и здоровье, и жизнь, и надежду на счастье.

– Это настоящая трагедия. Я часто вспоминаю, как она готовилась к выходу в свет. Помнишь, как она волновалась? Потом приехала графиня и напугала ее еще больше. Бедная Джулия. Тогда она слишком много ела, теперь – слишком много пьет. Помнишь, каким ужасным был ее первый сезон – она то загоралась надеждой, то впадала в отчаяние; и как она была подавлена, когда этот сезон в результате не оправдал ее ожиданий!

– Я хорошо это помню.

– А потом она вышла за старика, который сделал ее богатой. Мне кажется, если бы она нашла кого-нибудь помоложе, у нее не развился бы комплекс, будто она не столь привлекательна, как другие женщины... и может быть, тогда она была бы другой. Она никогда не была особенно счастлива, и у меня такое чувство, словно я должна ее опекать.

– Думаю, ты испытываешь это чувство ко всем.

– Я очень хочу, чтобы ты как-нибудь сходила к ней вместе со мной. Пожалуйста, Ленор. Я знаю, что она хочет повидать тебя.

– Я в этом не уверена.

– Но это действительно так. Она все время говорит о тебе. Пойми, Ленор, она очень несчастна.

И мы пошли. Джулия встретила меня очень радушно и была гораздо жизнерадостней, чем в первый раз. Возможно, она поняла, какой вред наносит себе пьянством, и делала попытки к исправлению.

Она готовилась к приему и была возбуждена. Последнее время стало модным устраивать фортепьянные концерты. Она считала это прекрасной идеей. Предполагалось, что придут многие коллеги Дрэйка. «Фортепьянный концерт, а потом – буфет, – радостно восклицала она. – Ну разве не чудесно я все придумала!»

Касси была безумно рада, что она чем-то заинтересовалась, и всячески старалась поддержать ее.

– Ты придешь? – просительным голосом сказала она мне.

Я согласилась.

В последние дни бабушка ходила подавленная. Она знала, что я опять встречаюсь с Дрэйком, и волновалась. Видимо, она считала, что я слишком долго жила как монахиня. Я была молода и уже вкусила радости замужней жизни. Но бабушке хотелось видеть меня благополучно устроенной, замужем за хорошим человеком. Это было главным ее желанием. Дрэйка она считала в этом отношении идеальным, но он был женат.

Я чувствовала, ее мучает страх, что мои эмоции могут завести меня слишком далеко. Наверное, мне следовало объяснить ей, что мои чувства к Дрэйку никогда не доведут меня до безрассудных поступков. Я любила его, но спокойной сестринской любовью. Теперь я знала, какие разные чувства можно испытывать к мужчинам...