Книга Заговор - Джонатан Рабб

— Мешанина из Джона Стюарта Милля с сильным привкусом Макиавелли. — Ксандр кивнул. — Очень по меньшей мере странный замес для краеугольных камней современного консервативного движения.

— Думайте что вам заблагорассудится, — последовал ответ. — Это самое лучшее для нашей страны.

— Итак, они вас шантажировали, — сказала Сара. — Почему? Почему бы попросту не убить вас?

— Потому, уважаемая мисс Трент, что на том этапе у меня не было ничего, что могло бы им повредить. Меня никогда не оставляли наедине с манускриптом, никогда у меня не было времени снять с него копию для себя, никогда не было никаких доказательств, привязывающих их к нему. Более того, я был им нужен… или, точнее, они отыскали довольно умные способы, как меня использовать. В частности, мой летний дом в Монтане сделался местом частых встреч.

— В частности?

— Там, мне кажется, они все это и организуют. Площадка, так сказать, еще одна школа для тех, кто готов обратить иллюзию в реальность. Меня уже больше года туда не пускают. Как бы то ни было, а меня превратили в очень удобную отвлекающую персону, если кто-нибудь вдруг заинтересовался бы Тигом, Вотапеком и Седжвиком. Даже расположение этого дома делает меня основным кандидатом на связь с Темпстеновской школой. Меня частенько занимала мысль, не это ли вообще было у них на уме. Сбивать людей вроде меня с вами с пути истинного. В конечном счете это сработало. — Сенатор помолчал. — Это, однако, выглядело довольно нечестно. — Он положил маленькую черную книжку на стол. — Ну, я и прихватил у них кое-что.

— Расписание! — воскликнул Ксандр. — Когда? Как?

— Очень хорошо, доктор. — Шентен подтолкнул к нему книжку. — У меня в руках она оказалась месяц назад. Как?.. Не столь уж и существенно, верно? — Он смотрел, как Ксандр принялся листать страницы. — Судя по датам, настоящий фейерверк начнется меньше чем через три дня. Уверен, вы понимаете, что случившееся в Вашингтоне и с зерновым рынком предназначалось только для того, чтобы прощупать почву. Новый Орлеан, мне кажется, ошибка. Взрыва не должно было произойти еще в течение трех дней: ему отводилась роль части чего-то куда более всеобъемлющего.

— Почему же вы ничего не сделали, чтобы остановить их? — спросила Сара. — Если вы знали о нашем существовании, то почему не вышли на контакт с нами? Три дня не так уж…

— Потому, мисс Трент, что в тот момент, когда я попытался бы такое проделать, в тот момент, когда я выказал бы малейшее к тому намерение, я был бы мертв. Контакт с вами? Что за нелепая мысль! И где же, по-вашему, мне следовало начать поиски? Я знал, что вы к сему причастны. И все. За пределами же этого… нет, тут должно быть как раз наоборот. Как вы убедитесь, все это куда более масштабно и хитроумно, чтобы можно было порушить, не нанеся удар прямо в сердце, в основу, в ядро. Меня никогда не подпускали так близко. — Старик поправил подушку у себя за спиной. — Вам двоим каким-то образом удалось провести их. Я попросту рассчитываю на то, что вы и дальше будете действовать так же. Вы были очень осторожны, когда забирались в дом: никто не заметил. Выбирайтесь из него с не меньшим тщанием. Я же вручаю вам расписание и желаю успеха.

— В сердце, в ядро? — настойчиво допытывался Ксандр. — Иными словами, вы считаете, что блюститель существует? Есть человек, стоящий за всем этим?

— Разумеется, — ответил Шентен. — Именно поэтому выбор и пал на вас, доктор. Почему вы…

Лопнуло и разлетелось на множество мелких кусочков, казалось, все стеклянное вокруг, под градом пуль погас свет. Ксандр ринулся через стол к Шентену и тут же почувствовал, как его схватили и швырнули на пол между стеной и столом. Сара сидела на корточках рядом с ним, держа пистолет возле самого лица и зажав в руке книжку. В библиотеке вновь воцарилась тишина. Лишь несколько секунд спустя треск вертолетных лопастей заполнил комнату, луч прожектора, прорвавшись сквозь трепещущие шторы, уперся в Шентена, руки которого бессильно свисали, рот широко раскрылся, кровь заливала его грудь. Мгновение спустя луч выскользнул из комнаты, тарахтение стихло: судя по звуку, вертолет пошел на посадку. Сара рывком подняла Ксандра на ноги и бросилась к двери.

Не было возможности осмотреть сенатора или вникнуть в смысл сказанных им слов: «Именно поэтому выбор и пал на вас», — времени доставало только на то, чтобы не отстать, приноровиться к ее шагу, сначала по лестнице, потом через гостиную. Когда прыгнули в окно на битое стекло внизу, со стороны фасада донеслись ружейные выстрелы. Охранники Шентена держали людей Эйзенрейха на расстоянии, отдавая свои жизни за человека, которого от смерти отделяли минуты, но их жертва давала другим шанс на спасение. Сара бросилась вперед, Ксандр за ней, лес вставал перед ними какой-то поглощающей пустотой — и оттого казался ближе. Только увидев, как Сара распласталась на земле, Ксандр вспомнил про ограду. Плюхнувшись наземь, он уткнулся Саре в спину, по инерции они пролетели почти до самой металлической сетки. Отпихнув его, Сара взялась за кусачки. Ксандр, повернувшись лицом к дому, разглядывал потемневший фасад, скрывавший за своей безмятежной наружностью творящееся внутри насилие. Именно поэтому выбор и пал на вас. Эти слова не давали покоя.

Внезапно во всех окнах дома зажегся свет. И в тот же миг Сара ухватила Ксандра за шею и потянула к ограде. Она проделала дыру.

Мир за их спинами исчез, сомнения растаяли, одна только темнота, бесконечная, неумолимая, пока в отдалении не показалась дорога. Последний рывок к машине, ветви отброшены в сторону, дверцы захлопнулись прежде, чем ночную тишину нарушило урчание двигателя.

— Вперед!

Травинки потянулись к дороге вслед за умчавшейся в ночь машиной.

* * *

О'Коннелл спрыгнул с дерева и, прижимая пистолет к груди, стал пробираться сквозь заросли, проворно ступая по изрытой корнями земле. Для человека такой солидной комплекции он двигался с завидной сноровкой.

Все случилось быстро, как он и думал. Сара с Джасперсом добрались до ограды, не заметив двоих, бежавших из-за дома с ружьями на изготовку. Пять секунд понадобилось преследователям обнаружить цель, восемь, чтобы они, встав на колено, стали прицеливаться. Но первым сделал два точных выстрела О'Коннелл (глушитель свел все звуки к двум свистящим хлопкам), и промедлившие стрелки были уничтожены. Два тела упали одно на другое, образовав странное возвышение посреди ровной лужайки.

Теперь и он ударился в бега, понимая, что другие вскоре бросятся в погоню, и больше думая о тех двоих, кого его послали защитить. Двое. Джасперсу таки удалось. Стайн оказался прав: был тут инстинкт, наитие.

Впереди взревел запущенный дизель, и О'Коннелл ускорил бег. Спустя две минуты он вышел на дорогу, метнулся по утоптанному гравию на обочину и вывел из сложенного из сосновых ветвей и листвы шалашика, который сам же соорудил всего пять часов назад, небольшой мотоцикл. Слева от себя он слышал звук двигателя, пятнадцать секунд — и его двухсотпятидесятикубиковый застрекотал в ответ. Сунув пистолет за пазуху, О'Коннелл оседлал мотоцикл и отпустил сцепление. Ветер ударил в лицо, мешая различить в ночной тьме габаритные огни машины.