Книга Колдунья из Бельмаира - Бертрис Смолл

— Боюсь, что правители никогда не позволят тебе сделать это, — с грустью возразила дракониха.

— Правитель Албан встанет на мою сторону, — парировал Диллон. — Я в этом уверен.

— Но Дренг всеми силами будет сопротивляться этому. Если Сапфира станет твоей любовницей, Туллио тоже будет против такой реформы, — сказала Нидхуг.

— Тогда я сделаю это изменение в законе до того, как Сапфира станет моей любовницей, — сказал Диллон. — Изменив этот закон, я узнаю, насколько амбициозен Туллио. Мне показалось, он недоволен тем, что Сапфира хочет стать моей любовницей. И если Туллио и заключил со мной письменный договор, то только для того, чтобы сберечь честь племянницы, насколько это вообще возможно в данной ситуации. Я думаю, он всеми силами попытается отговорить Сапфиру пойти на этот шаг. И как знать, может, ему это удастся и Сапфира откажется стать моей любовницей. Тогда проблема сама собой решится. Так что, Нидхуг, не стоит волноваться раньше времени.

— Не думаю. Сапфира вступит с тобой в связь независимо от того, захочет Туллио или нет, — парировала Нидхуг. — Сапфира очень амбициозна и не сомневается в том, что ей удастся заполучить твое сердце.

— Мое сердце заполучить никому не удастся, — твердо проговорил Диллон. — Ведь оно целиком и полностью принадлежит Синнии. Я всегда буду любить свою Синнию. Даже если мы встретимся через сотни лет.

— Ах, если бы меня кто-то любил так же, как ты любишь Синнию! — с легкой завистью сказала Нидхуг.

— Мой дядя любит тебя, — уверил ее Диллон, ласково улыбаясь. — И ты любишь его, мой чешуйчатый друг. Хотя, признаюсь, вы самая странная пара, какую мне приходилось когда-либо встречать.

— О да, мы просто невозможная пара, — согласилась Нидхуг. — Я до безумия влюбилась в Сирило, в принца лесных фей. Я глупа, как все женщины, и это понимаю, но ничего не могу с собой поделать. Я люблю его и в обличье смертного, и тогда, когда он превращается в дракона. Как же я скучаю по нему!..

— Не волнуйся, он вернется, как только к нам придут какие-нибудь вести от мерфолков, — поспешил заверить ее Диллон. — А сейчас ему лучше остаться в Лесном королевстве своей матери. Это усыпит подозрения моей бабушки, что Сирило влюбился в дракониху.

Нидхуг не смогла сдержать смеха.

— Королева лесных фей Илона — самое грозное создание, какое мне когда-либо приходилось видеть, — заметила она.

— В чем-то это действительно так, — с улыбкой проговорил Диллон. — Но мне кажется, что в душе Илона не так грозна, как хочет выглядеть.

…На следующий день с помощью магических заклинаний Диллон перенес трех правителей в свой дворец. Они встретились в комнате для совещаний, стены которой были отделаны панелями из редких драгоценных сортов дерева. Нидхуг присутствовала при этом важном разговоре.

— Я собираюсь упразднить древний закон о том, что бельмаирки, вступившие в связь с яфирами, не имеют права возвращаться в свои семьи.

— Я этого никогда не позволю! — вскричал правитель Дренг. Лицо его побагровело от гнева.

— Кровь яфиров и бельмаирцев настолько перемешалась за все эти годы, что старый закон стал в высшей степени бессмысленным, — объяснил свое решение Диллон. — К тому же я собираюсь заключить с яфирами мирный договор. И, отменив этот закон, я сделаю первый шаг к перемирию между нашими народами.

— Мне нравится это предложение, — ответил правитель Албан. — То, что вы собираетесь сделать, очень разумно. Уже несколько сотен лет мы страдаем из-за глупой гордости короля Напира IX. Давайте же навсегда забудем о его глупой ошибке и не будем вести себя подобно ему. Я целиком и полностью разделяю мнение короля.

— А что скажете вы, правитель Туллио? — с упором спросил Дренг. — Неужели и вы отречетесь от древних обычаев Бельмаира ради этого короля из Хетара, которого нам навязали?

Правитель Туллио на несколько минут погрузился в молчание. Их с Диллоном взгляды встретились, потом он сказал как ни в чем не бывало:

— Я тоже на стороне короля. По-моему, он совершенно прав, нравится это вам, Дренг, или нет. Времена меняются, и только мы стоим на месте. Давно пора двигаться вперед.

— Изменники! Вы все изменники и предатели! — закричал Дренг. — Вы можете упразднить этот закон, если хотите, на своей территории. Но в Бельтране он будет продолжать действовать! Я не позволю ни одной женщине, побывавшей в плену у яфиров, в том числе моей внучке, вернуться в Бельтран.

— Вообще-то мне не требуется вашего разрешения, когда я ввожу новый закон или упраздняю старый, — сказал Диллон. — Я просто хотел отдать дань вежливости по отношению к вам, правителям. Албан и Туллио, благодарю вас за поддержку. А что касается вас, мой дорогой Дренг… — Диллон смерил его тяжелым взглядом. — На этот раз я вас прощаю. Но в дальнейшем я буду более суров, если вы посмеете столь же открыто мне не повиноваться. Закон, который я только что отменил, будет признан недействительным во всем Бельмаире. Нравится вам это или нет. Вы меня поняли?

Ни слова не говоря, Дренг поднялся со своего места и покинул комнату.

— Думаю, он не упустит случая отомстить за свое поражение, — сухо заметила Нидхуг.

— Я расскажу Сапфире о том, что вы изменили закон, — лукаво улыбнувшись, проговорил Туллио.

— Наше соглашение остается в силе, если, конечно, она сама захочет стать моей любовницей при нынешних обстоятельствах, — ответил Диллон. — А если откажется, не волнуйтесь, я возмещу вам моральный ущерб.

Правитель Туллио поднялся, кивнул и молча вышел из комнаты.

— О каком соглашении вы говорили? — поинтересовался правитель Албан. — Извините, что спрашиваю вас об этом. Наверное, это не очень деликатно с моей стороны.

— У меня почти год не было женщины, и мне нужна любовница, — откровенно объяснил Диллон. — Я сын лесной феи и принца-тени, и такое воздержание для меня невыносимо. Сапфира из Бельданы подходит мне. Во-первых, она нравится мне физически, во-вторых, сама дала мне понять, что не против стать моей любовницей. Но я не мог вступить в такие отношения с Сапфирой, не заключив договор с ее родными.

Правитель Албан понимающе кивнул.

— Значит, мои племянницы вам не понравились? — спросил он.

— Понравились. Но ваши племянницы не из тех девушек, с которыми можно было бы заключать подобные сделки. Любовные отношения вне брака — не их удел, — сказал Диллон. — Они красивы и обаятельны, но я слишком уважаю их, чтобы сделать одну из них своей любовницей. А Сапфира очень самоуверенная и наглая особа. Она считает, что рано или поздно сможет занять место моей жены. Я с самого начала откровенно с ней объяснился. Сказал, что никогда не женюсь на ней, но Сапфиру это не останавливает, она слишком уверена, что своего добьется. Туллио все это очень не нравится, и я могу его понять. Интересно, как поведет себя Сапфира теперь, когда так изменились для нее обстоятельства? — Диллон усмехнулся. — Ведь закон, запрещавший женщинам, побывавшим в плену у яфиров, возвращаться к своим родным, я отменил.