Наиля, любила искренне, но стала осторожной и не торопилась рвать с Леонидом. Это было необычно для той Вики, которую я знала, но ожидаемо для той, которая прошла через болезненный разрыв. Я тоже не торопилась. Я видела, что Леонид действительно испытывает к Вике чувства, и хотела уничтожить их. В идеале Вика должна была сама порвать с Шевчуком. Все другие варианты меня не устраивали, однако четырнадцатого февраля я неожиданно получила шанс нанести удар, к которому давно готовилась. В тот день я ушла с работы раньше, приехала домой, позвонила Вике. Вика вообще не приходила в офис, я догадывалась почему, но хотела услышать рассказ от неё. Хотела записать его, поэтому позвонила с ноутбука, снимая происходящее на телефон. Я поставила его так, чтобы он не попадал в зону действия видеокамеры. Запись вы только что слышали. Вика была счастлива. И я была счастлива. Но я не собиралась использовать запись. Во всяком случае – сразу. Я рассчитывала, что окончательное возвращение Наиля заставит Вику порвать с Леонидом и тогда мне не придётся делать то, что я… В общем, делать то, чего я не хотела. За то время, что я играла лучшую подругу Вики, я научилась её любить. Не наивную, а открытую. Не глупую, а добрую. И очень хорошую. Я сохранила запись, но решила выждать. Легла спать в отличном настроении, и представьте моё удивление, когда на следующий день я узнала, что Вика умерла. Мне сказали, что она покончила с собой. Как?! Это был мой первый вопрос. Обращённый к самой себе. Во время нашего разговора Вика не скрывала, что счастлива. Что должно было произойти, чтобы она захотела умереть? Этот урод снова её бросил? Явился, посмеялся, макнул в дерьмо и ушёл? И она сорвалась? Какое-то время я думала именно так и даже хотела отдать запись полицейским, но… Не смотрите на меня так. Я знаю, что не такая хорошая, как Вика. Клянусь – я собиралась отдать запись полицейским, но потом встретилась с другим полицейским и поняла, что они подозревают убийство. И всё встало на свои места. Вика, может быть, и могла покончить с собой, но версия убийства мне показалась правильней. И ещё я поняла, что полицейские знают, что Наиль был у Вики, но ушёл. А я последняя, кто видел Вику живой. После меня – только убийца. А я знала, что Вика ждала Наиля снова. И ещё я знала, что Наиль из очень богатой семьи. Я не знаю, зачем он её убил, но я точно знаю, что Наиль приходил к Вике, а значит, он её убил. Да, вы правильно поняли – я решила шантажировать Наиля Зарипова. Я не такая хорошая, как Вика. И я не смогла пройти мимо возможности заработать. И всё, что мне было нужно – продумать, как не попасться. За пару дней я разработала безопасную схему взаимодействия с Наилем, купила всё необходимое и сделала ему предложение. И записала это видео. Через несколько дней оно автоматически выгрузится во все мои аккаунты, а оба файла – этот и полная запись разговора, окажутся в открытом доступе. Если я не отменю действие. – Вера вздохнула и сделала ещё один глоток кофе. – Если вы видите меня сейчас, это означает, что я не отменила загрузку, а это означает, что я умерла. Меня убили. А убить меня мог только тот, кого я обвиняю в убийстве Виктории Рыковой, «Девочки с куклами» – её близкий друг Наиль Зарипов. Я обвиняю его в убийстве Вики и своей смерти.
28 февраля, вторник
После просмотра записи тишина в кабинете царила минуты три, не меньше. И это время мужчины провели в глубокой задумчивости, лишь изредка бросая друг на друга взгляды. Затем Шиповник кашлянул, но руководитель не позволил ему продолжить совещание – это должен был сделать главный.
– Егор.
Подполковник подобрался, поскольку по имени хозяин кабинета обращался к нему очень и очень редко.
– Да?
– Думаю, следователь тебе уже звонит.
– Скорее всего.
– Нужно тщательно продумать встречу с Дилярой Зариповой. Теперь она неизбежна.
– Согласен. – Шиповник помялся. – А что делать с журналистами? Сейчас они толпой навалятся.
– Пока пресс-служба ответит, что мы проверяем факты. Что дальше – будет зависеть от хода расследования. – Руководитель покосился на Вербина.
Вербин ответил серьёзным взглядом и кивнул:
– Я постараюсь.
– Ты всегда стараешься. – Чем похвала неожиданнее, тем она приятнее. Но увлекаться признанием заслуг Феликса руководитель не стал, видимо, чтобы опер не привык, и снова вернулся к Шиповнику: – Как ты понимаешь, сейчас какое-то время все будут разговаривать на повышенных тонах и, увы, разговоры эти будут пустыми. Их я возьму на себя.
А вот это хорошая, серьёзная и очень нужная сейчас поддержка – руководитель сказал, что прикроет их, давая возможность спокойно вести расследование. Ну, относительно спокойно, учитывая обстоятельства.
– Я скажу, что вы очень заняты и дёргать вас не надо, но я должен быть в курсе абсолютно всего, что у вас происходит.
Чтобы не оказаться в дурацком положении.
– Я понял, – кивнул подполковник.
В это мгновение у них обоих зазвонили телефоны, и руководитель кивком показал, что оперативники свободны. Шиповнику, разумеется, Анзоров. Феликс дождался конца разговора, а затем произнёс:
– Один вопрос не успели проработать.
– Что за вопрос?
– Ольга Старова.
– Да, не успели. – Подполковник нахмурился. – На твой взгляд, какова вероятность появления ещё одного трупа, связанного с расследованием дела Рыковой?
Об этом Вербин размышлял много, поэтому ответил сразу:
– Не в ближайшее время. Во-первых, убийца должен узнать о запросе Старовой. Во-вторых, обдумать его, прикинуть, несёт ли запрос ему угрозу. Не будем забывать, что благодаря публикации и заявлению Погодиной, интерес к таким расстройствам сейчас на пике. – Феликс понимал, что говорит о жизни Ольги, и если он ошибается, последствия могут оказаться чудовищными, но тем не менее говорил так, как думал, к каким выводам пришёл. – Я оцениваю вероятность как низкую. – Подумал и добавил: – Сейчас я говорю о Старовой.
– Я понимаю, – ответил Шиповник. – И я с тобой согласен. И ещё я думаю, что послание Погодиной окончательно успокоит убийцу.
Ведь оно, по сути, раскрывает дело Рыковой.
– Да, – кивнул Феликс.
– Убийцу, в которого веришь только ты, – произнёс подполковник. – И твоя Ольга.
– А вы? – удивился Вербин.
– Я обязан рассматривать все версии, но верить во все не обязан. Что у тебя по плану?
– Встреча с Романовым.
– Что за фрукт?
– Врач, который работал с Бурминым.
– Собаки, – припомнил Шиповник.
– Так точно, Егор Петрович.
Подполковник
