Книга Убить наследников - Юрий Лузанов

А то вон у президента Франции был один такой дублер, который настолько освоился, что настоящего главу государства скинул и теперь сам правит. По крайней мере, так разведка доносит.

Валя Рябинин перестал мазаться фекалиями и пить мочу. Теперь у него новое увлечение – поедание мозолей. Где-то он вычитал, что это нормализует работу желудка. В свободное от учебы время Валя шатается по городу, мозоли натаптывает.

Суставин и Пантелеев опростились. Они уволились со службы и поселились в доме у егеря Егорыча. Теперь бывшие следователи ходят с ним на охоту, грибы собирают, дрова заготавливают. Они отпустили бороды и ходят в рубахах навыпуск. Их лица порозовели и обветрились. Они увлеклись плетением лаптей, валянием из шерсти и кожемячеством. Жена Суставина заглянула к ним в гости, ей тоже понравилось. Она бросила свою работу в поликлинике, где потеряла все нервы, и теперь ходит в сарафане, косынке и сплетенных мужем лаптях. Огородничает, доит корову. Дочка Лиза считает родителей чокнутыми.

Сам Егорыч сделался набожным и вечера проводит в уголочке с иконой. Слыша резкие звуки, он пугается и торопливо крестится. Вот как вчера, когда под окном внезапно рассыпалась горохом глухая дробь лошадиных копыт.

Это проскакал Илья Муромцев.

Илья почти не слезает с седла. Носится на своей гнедой кобыле по лесам и степям, городам и весям. Синхронно полощутся на ветру его бурая шкура и Сивкина серая грива. Спешит Илья к тем, кому нужна помощь. Вдохнув воздух и прижмурившись, улавливает он вибрации тревоги и отчаяния. Тогда вмиг пришпоривает лошадь и спешит к страждущему.

Вот он поспел к немощной бабуле в Волгоград, чей деревянный дом сносили в интересах вороватого застройщика. Размахивая вырванным с корнем деревом, Илья на скаку сокрушает бульдозер. Скачет в офис застройщика, врывается в его кабинет и швыряет в стену копье. Оно вибрирует рядом с мясистым ухом прохиндея. Дорогие итальянские штаны щедро протекают. С этого момента застройщик больше не помышляет о сносе избушки. И вообще сворачивает свой бизнес, уезжает за границу, меняет имя и затаивается.

А Илья уже давно в другом месте. Под Красноярском, где три дня блуждает по лесу семилетняя девочка. Муромцев успевает отбить ее от волков: вертится юлой, мозжит морды булавой, рубит мохнатые тела мечом. Отводит девочку домой. Ее родители в полусумасшедшем состоянии тискают свою Настеньку. Потом, опомнившись, бросаются к спасителю, но того и след простыл.

Илья на берегу Оки. Бросается к отчаянной макушке, поплавком мерцающей на лунной дорожке. Сивка плывет следом. Они успевают в последний момент, когда тонущий почти выбивается из сил.

Орловщина. Пятеро бандитов с обрезами идут к дому фермера. Вся его большая семья спит: сам фермер с женой и шестеро детей. Он отказался платить дань и теперь должен за это ответить. «Мы утопим семейку в крови», – решают головорезы. Илья появляется вовремя. Двоим он сносит головы булавой, третьего пристреливает из его же обреза. Четвертого и пятого просто затаптывает.

Ростовская область. Три недели ищут маньяка, нападающего на девушек. Семеро изнасилованы, четверо убиты. Лучшие следователи присланы из Москвы, народ бурлит. Убийцу находит Илья. Он врывается в дом вице-губернатора и вытаскивает из постели его двадцатилетнего сынка. Тот верещит, грозит папой. Но в его потайном сейфе Илья обнаруживает улики – пряди и ногти убитых девушек, аудиофайлы их предсмертных криков. Подонок кидается в ноги. Илья неумолим. Вместе с уликами он доставляет мерзавца в отдел полиции. Там решают спустить дело на тормозах, но Илья пересылает копии материалов Ричу, и тот поднимает такой шум в соцсетях, что гнусный мажор до конца своих дней отправляется в тюрьму.

Все ближе к морю сносит Илью. Он уже в окрестностях Геленджика. По пути к черноморскому побережью он вырывает эфиопа из бахчевого рабства. Срущий тыквенными семечками бедолага какое-то время бежит от радости быстрее лошади.

Кудрявые волны Черного моря омывают ноги Сивки, она с трепетным вожделением входит в воду. Илья с удивлением оглядывается, прислушивается. Не ощущает ничего. Только ветер и соленые брызги летят в лицо.

Странно. Что привело его сюда? Чья беда? Кажется, никто не тонет, никого не истязают, не побивают каменьями и даже не глумятся. В кои-то веки прозрачная тишина и спокойствие воцарились в мире.

Неужели он наконец может отдохнуть? Илья проводит рукой по густой бороде. Смотрит в зеленоватую воду. Там шныряют беспечные мальки. Чуть поодаль, не обращая на них никакого внимания, медленно проплывает большая рыбина.

Илья выводит лошадь на берег, едет вдоль сонного прибоя. Вспоминает Алину, ее гибкий смех, сочащиеся солнцем зубы и запах цветочной росы, выпуклые загорелые икры, легкую юбку до колен, целующую ветер. Ее стремительный бег среди приморских камней. Здесь они познакомились. И здесь же, видимо, суждено ему найти свой приют. В лачуге рыбака или в заброшенном домике виноградаря. А может, в пещере Дрона, брата Алины, пусть и наполовину. «Я тоже только наполовину джуг, наполовину саяр. Это не мешает мне сполна пользоваться силой шкур. Со временем я тоже мог бы стать хранителем», – думает Илья.

Незаметно он засыпает. Сказывается усталость. Во сне он видит Алину в шкуре. Улыбается и погружается в сон еще глубже. Убаюкивающими толчками лошадь уводит спящего всадника в горы. Через небольшой перевал поднимает к плато. Слепя, мелькают светлокрылые бабочки, затейливо посвистывают жаворонки. Снова перевал, тук-тук-тук, вдоль ущелья, навстречу солнцу, которое вот-вот вынырнет из-за лобастого Бацехура, похожего на голову из «Руслана и Людмилы».

Илью будит сорвавшийся из-под копыт камень. Отбив чечетку, он гулко ахает в бездну. Его падение похоже на крик. Илья открывает глаза и озирается. Где-то рядом слышны шаги. Вон за тем утесом, чуть левее. Он спешивается и делает несколько шагов, осторожно выглядывает.

Вдали трое с рюкзаками взбираются в гору, один за другим. Неспешно и основательно, до дрожи знакомо. Илья протирает глаза. Думает, что еще не до конца проснулся. Но нет, троица путников никуда не исчезла. Идут себе и в ус не дуют. Два парня и девушка Надя. Студенты из Томска.

Илья отпускает верную лошадь, целуя на прощание ее гриву. Широкими энергичными прыжками (спасибо, шкура!) он настигает поднимающихся. Пристраивается за Надей. За милой девушкой, в которую он влюблен и, наконец, сможет ей в этом признаться. Даже хорошо, что он так изменился, обзавелся бородой и ранними морщинами. Пусть она не узнает его. Тот Илья уснул и больше никогда не проснется.

Она оборачивается. Взглянув на него, лукаво приставляет палец к своему левому виску. То ли намекает, что у него не все дома, то ли показывает на невидимый