Книга Блестящая девочка - Сьюзен Элизабет Филлипс

Флер прикрыла глаза. Тогда она могла бы добиться всего, о чем мечтала. Агентство Флер Савагар станет образцовой фирмой по управлению делами знаменитостей. Самая храбрая, самая быстрая, самая сильная…

Она проснулась в девять утра, и в свете дня ночные видения показались абсолютно глупыми. Невероятно, но она снова позволила себе унестись на крыльях мечты, усмехнулась она… Как глупо.

Из кухни пахло свежим кофе. Флер надела самый старый спортивный серый костюм, завязала хвост на затылке. Она уже почти вышла из спальни, но вернулась и легонько прошлась по губам помадой и сделала несколько взмахов кисточкой, придавая щекам румянец. Волосы торчали во все стороны. Она вдруг решила переодеться. Надела свободные брюки угольно-черного цвета и мягкий серый свитер. Очень старый свитер, напомнила себе Флер.

Джейк сидел за столом на кухне и пил кофе, вытянув перед собой ноги. Она прошла мимо него к холодильнику и налила себе стакан апельсинового сока.

— Я сделаю тосты, если ты приготовишь яйца.

— Ты уверена, что справишься? — поинтересовался он. — Насколько я помню, кулинария не самая сильная твоя сторона.

Она пропустила слова Джейка мимо ушей и стала вынимать из шкафа тарелки, сковородку, потом яйца из холодильника, потом грейпфрут. Флер взяла нож и разрезала его пополам.

— Но только не мудри, — сказал он, подходя к плите, и принимаясь разбивать яйца в миску.

— У тебя какой-то особый творческий замысел?

— Нет, но я не хочу класть грейпфрут на сковородку или поджаривать его в оливковом масле, ничего такого. Еда должна быть естественной.

— Можешь не волноваться, с твоим грейпфрутом я ничего не буду делать.

Они сели друг против друга, и внезапно Флер эта сцена показалась невероятно уютной, домашней, воскресной. Она испугалась так, что боялась проглотить кусочек, хотя уже положила его в рот.

— Я думала, у тебя в городе какая-нибудь шикарная квартира, — быстро проговорила она.

— Да, но очень многие люди мне там мешают. Я никак не могу с ними справиться. Я решил исчезнуть. В общем-то об этом я и хотел с тобой поговорить.

— О-о?

Флер задержала дыхание, собираясь выслушать Джейка. В голове вспыхнуло предупреждение об осторожности и необходимости сохранять дистанцию, если он намерен предложить какое-то общее дело. Ей не нужны сейчас никакие осложнения, а Джейк мог их создать. На нее уже столько всего навалилось, ничего больше ей не надо.

— Я вот подумал, что можно сделать с твоей мансардой.

— С моей мансардой? — Флер не могла поверить своим ушам.

— Я попросил твою секретаршу показать мне ее вчера вечером. Хорошее место, уединенное, изолированное, а мне именно такое и нужно, чтобы спрятаться и поработать.

Все надежды Флер рухнули. Ей хотелось, перепрыгнуть через стол и задушить Джейка Коранду. Она нужна ему не как агент, а как хозяйка, у которой он хотел арендовать мансарду!

Швырнув салфетку. Флер закричала:

— Ты сумасшедший, да? Скажи мне, с чего ты взял, что я могу даже подумать о чем-то подобном? Ты настолько привык, что люди целуют землю, по которой ты ступаешь? Неужели и впрямь думаешь, что я позволю тебе жить в моем доме?! — Она вскочила и показала ему на дверь. — Убирайся отсюда, Коранда! Мне надоело тебя видеть! Мне надоело тебя слушать! Мне надоело все, что с тобой связано!

Он закинул руки за голову и сцепил пальцы.

— Это следует понимать как отказ?

— Не остри! По-моему, я совершенно ясно все сказала. Я…

— Позволь мне все-таки договорить, прежде чем примешь решение. В общем-то одна мысль, которую я собираюсь высказать, тебя может заинтересовать.

— Да Боже мой! Коранда! Если ты собираешься предложить мне деньги…

Джейк поднял руку.

— Сядь, Цветик. Вчера вечером я говорил тебе про деловое предложение, которое надо обсудить. А теперь пей кофе и внимательно слушай.

Флер села, но к кофе не притронулась.

— Я должен снова начать писать, — сказал Джейк. — Если я не прорву блокаду сейчас, то уже никогда этого не сделаю. Я дал себе шесть месяцев. Я не буду играть, стану только писать. Я хочу, чтобы ты стала моим агентом.

Флер пыталась унять волнение и дрожь. Джейк — ее клиент.

Так все-таки она оказалась права! Трудновато было изображать холодного профессионала, но она старалась изо всех сил.

— Я была бы рада тебя представлять. Думаю, ты понимаешь, что я смогла бы облегчить тебе жизнь. — Она откинулась на стуле и выложила перед ним факты, как поступала всегда, предлагая услуги своего агентства, — Насколько тебе известно, у меня несколько клиентов на полном обслуживании. Это значит, я смогу вести все твои дела, весь твой бизнес, юридические вопросы, переговоры о фильмах…

Джейк перебил ее:

— Мои люди давно и хорошо со всем справляются. Я не собираюсь давать им отставку.

Флер почувствовала себя похожей на шарик, из которого только что выпустили воздух. Гнев снова вернулся к ней.

— Тогда что именно ты мне предлагаешь?

— Я хочу, чтобы ты имела дело только с тем, что я пишу.

Чтобы ты стала моим литературным агентом.

Флер посмотрела на него.

— Великое дело.

— Ты внесешь мое имя в список клиентов. Так чем ты рискуешь? Всего лишь небольшим кусочком недвижимости.

— Джейк, но за шесть лет ты не создал никакого литературного шедевра. Твое имя как писателя ничего не принесет моему агентству, разве что насмешки.

— Детка, но ведь в блокаде я оказался из-за тебя. И тебе придется помочь мне прорвать эту блокаду. Предоставить территорию.

Флер взяла свою тарелку и понесла к раковине. Вставив затычку в слив, она спросила, не оборачиваясь:

— Почему ты без конца твердишь это? Почему без конца обвиняешь меня?

— Как я уже говорил, до твоего появления в моей жизни я прекрасно писал.

— Это не ответ, сам понимаешь.

Она услышала скрип его стула и шаги за спиной.

— Возможно, это весь ответ, который ты можешь получить на данный момент, — напряженным голосом проговорил Джейк.

Флер с трудом сумела скрыть свое огорчение.

— И как же, ты думаешь, я должна помочь тебе прорвать блокаду? Лежа на спине?

— Пытаешься выдать желаемое за действительное?

Флер до боли в суставах стиснула ручку сковородки.

— Ты сволочь!

Он схватил ее за плечи; повернул к себе и сердито посмотрел на нее.

— Ты сама все хорошо понимаешь.

— Нет.

— Мне нужна помощь. Неужели так трудно осознать это? Я хочу избавиться от всего плохого, что случилось той весной, когда мы снимали «Затмение».