Книга Смертный приговор - Андреас Грубер

– Там же, где и Белок.

– Верно, – подтвердил Хаузер, который уже ознакомился со всеми делами. – Откуда он не выходит. Поэтому никак не может стоять за этими убийствами. Что наталкивает меня на следующий вопрос: что связывает Вандера, присяжных и актуальную серию убийств?

Пока Мелани наливала Сабине кофе, а себе свежее какао, Хаузер скачал личное дело Вандера через Ведомство по уголовным делам города Вены. Сидя в гостиной, они изучили три убийства детей, которые садовник совершил в Германии. В их распоряжении оказались показания свидетелей и отчеты криминалистов и судмедэкспертов, но имена жертв во всех документах были вымараны по соображениям конфиденциальности. Удалось выяснить следующее: две жертвы были из полных семей, третий ребенок воспитывался матерью-одиночкой. Для получения прочих деталей нужно было обращаться в немецкие органы.

Спустя полчаса Сабина подперла голову руками. Глаза болели. Все это было бессмысленно; они зашли в тупик.

– Мы должны заняться вторым следом. Расскажите мне об этом докторе Лазло. Кто он?

– Звездный адвокат. – Мелани откинулась назад. – Тусуется в высшем обществе на гламурных вечеринках для венских джетсеттеров[29] и частенько появляется на телевидении как ведущий новостей.

– Где он сейчас?

– После того как вчера во время обыска его дома мы обнаружили в подвале несколько кусков человеческой кожи с татуировками, которые свидетельствуют о похищении детей и убийствах, он арестован. Сегодня вечером судья по делам содержания под стражей отправит его в следственный изолятор.

– Какие признаки указывают на то, что им манипулировали, чтобы он похитил Клару?

Сейчас заговорил Хаузер:

– Вероятно, он и сам не знает, что им манипулировали. Некто, скрывающийся за определенным IP-адресом, с помощью федерального трояна завладел компьютером Клары и заманил доктора Лазло фейковыми мейлами и фотографиями обнаженной Клары.

Сабина в задумчивости теребила нижнюю губу.

– Федеральный троян? – повторила она. – Немецкое БКА разработало эту вирусную программу. Как этот некто узнал о пристрастии Лазло?

– Мы не знаем.

– О’кей, но у нас есть IP-адрес? Это же здорово, – заявила Сабина, но по выражению лица Хаузера поняла, что совсем не здорово.

– Это немецкий IP-адрес, и поэтому у нас связаны руки, – объяснила Мелани.

Сабина погрустнела. Теперь она поняла, почему Мелани Дитц сразу проявила готовность помочь и нажала на все рычаги, чтобы Сабина прилетела в Вену. Но в этом случае она тоже не могла помочь. Единственный человек, который знал бы, что делать, пропал два дня назад.

Зазвонивший сотовый Хаузера вывел ее из задумчивости. Разговор продлился всего несколько секунд, затем Хаузер сунул телефон в карман.

– Коллеги из отдела криминалистической техники наконец-то смогли отследить маршруты электронных писем с [e-mail], с которого вирус «троян» попал на компьютер Клары. А теперь угадайте, куда ведет последний узел? К интернет-соединению в Висбадене!

У Сабины замерло сердце.

– В деле «Каннибал» – звонивший, который забронировал комнату в Айфеле, тоже был подключен к вышке сотовой связи в Висбадене, – вспомнила она.

– Бинго. – Мелани посмотрела на нее. – Теперь нам нужна ваша помощь!

У Сабины пересохло во рту.

– Вы можете сделать мне копию дела Клары?

Хаузер поморщился.

– Конечно, – ответила Мелани.

– Хорошо, сегодня вечером я вернусь в Вену, – решила Сабина. Так как все следы вели в Германию, отсюда она мало что могла сделать. – Возможно, вы пока сможете установить географическое местоположение IP-адреса.

– Техники-криминалисты этим займутся, – сказала Мелани. – Я свяжусь с вами.

56

В двадцать часов Сабина приземлилась во Франкфурте. В полете она несколько раз прочитала материалы по делу Клары, но не продвинулась ни на шаг вперед. Как загипнотизированная, она смотрела на фотографию огненно-красной татуировки, которая занимала почти всю спину ребенка. Обнаженные люди, охваченные пламенем, кричат в дымящемся болоте; некоторые лица, искаженные мучениями, повернуты к зрителю. Картина напоминала жуткий образ Ада. И это на коже одиннадцатилетней девочки!

Забрав оружие из ячейки, Сабина направилась к выходу в зал прилета. Погода во Франкфурте была мерзкая. Когда Сабина под проливным дождем тащила чемодан к парковке, где стояла ее машина, зазвонил телефон. Она спряталась под крышу остановки для автобусов-шаттлов и ответила.

– Фрау Немез? Хорошо долетели? – Голос прокурора Мелани Дитц казался обеспокоенным.

Сабина вытерла дождевую воду с лица и прижала телефон к уху.

– С небольшим опозданием. Есть какие-то новости?

Связь была плохая, да еще мимо промчалась машина, которая окатила ее фонтаном.

– Через неофициальный контакт с Дойче Телеком мы выяснили географи… расположение IP-адре…

– Это действительно в Висбадене? – крикнула Сабина.

– Капелленвег, 3.

Капелленвег! В голове у Сабины зазвенели тревожные звоночки.

– Вы уверены?

– Да, вы знаете этот адрес? – спросила Мелани.

В тот же момент у Сабины перед глазами сложилась картина: ужасная потеря… мать-одиночка… вилла в лесу.

– Вы еще там? – спросила Мелани.

– Да… я знаю этот адрес, – ответила Сабина. – Следующие полчаса я буду в машине, по дороге в Висбаден. Вы могли бы попытаться за это время кое-что для меня выяснить?

– Выкладывайте.

– Из документов с вымаранными фамилиями мы знаем лишь то, что третья жертва Вандера – это ребенок, которого воспитывала мать-одиночка. Вы можете выяснить у немецкого БКА фамилию этой женщины?

– Будет непросто, но мы… постараемся… – Мелани положила трубку.

Сабина схватила чемодан и побежала под дождем к своему автомобилю.

Федеральный троян, с помощью которого манипулировали Михаэлем Лазло, чтобы похитить Клару, был отправлен с компьютера на вилле судьи Ауэрсберг.

По дороге в Висбаден Сабина позвонила в бюро Дитриха Хесса. Ей пришлось ждать пятнадцать минут, прежде чем он наконец ответил.

– Вы уже вернулись? – прогремел голос президента БКА из колонок устройства громкой связи. Он был разочарован, что не смог избавиться от нее на более долгий срок. – Вы звоните, чтобы сообщить мне о своем поражении?

Ему бы этого так хотелось!

– Наоборот, – ответила она. – Мне нужна ваша помощь.