Книга Белая ночь - Джим Батчер

Вурдалак пригнулся и одним прыжком одолел добрых двадцать футов, приземлившись с таким рыком, что я ощутил неприятную слабость в коленях.

А из прохода тем временем выпрыгивали все новые. Десять. Двадцать. И поток их все не иссякал.

— Блин-тарарам, — прошептал я.

Рамирес шумно сглотнул у меня над ухом.

— Эх, — произнес он. — Так, девственником, и помру.

Витто испустил омерзительный, полный садистской радости смешок.

— Наконец-то! — взвыл он. Черт, он даже сплясал чечетку от радости. — Наконец-то конец этому маскараду! Убейте их! Всех убейте!

Не знаю, кто завизжал первым, вампир или невольница, но этот визг подхватили остальные, и вурдалаки, обезумев от жажды крови, ринулись вперед, не разбирая дороги.

Я убрал щит и всю энергию, что накачал в жезл. Ни то, ни другое не помогло бы мне спастись из этой адской бойни, в которую вот-вот готова была превратиться пещера.

— Вот теперь да, — выдохнул я. — Это западло — так западло.

Глава ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

— Так я и знал, — буркнул Рамирес. — С самого начала подстава.

Он повернулся ко мне и вдруг выпучил глаза. Только тут я сообразил, что скалю зубы в улыбке как безумный.

— Так и есть, — ответил я. — Она самая.

Мне доводилось видеть, как открывают проход в Небывальщину настоящие профессионалы. Младшая из Летних Королев Сидхе делала это так мастерски, что вы и не замечали этого, пока переход не возникал перед вами. Я видел как делал это Коул — так небрежно, словно занавеску отодвигал, да и переход оставался при этом почти незаметным и исчезал спустя несколько секунд, оставляя за собой лишь тот же влажный запах, который наполнял сейчас пещеру.

Я так не умею.

Но я умею делать это почти так же быстро и почти так же эффективно.

Не обращая внимания на разбегавшихся по пещере вурдалаков, я резко повернулся и ринулся в самую гущу вампиров.

— Уходи! — крикнул Рамирес. — Я все равно не могу бежать. Я их задержу, уходи!

— Возьми себя в руки и прикрывай меня со спины! — рявкнул я.

Я снова сконцентрировался, перехватив посох в правую руку. Руны на нем снова ожили, и я поднял его, нацелив концом в воздух в четырех футах над полом пещеры. Потом разом высвободил энергию и выкрикнул: — Aparturum!

Яростный ало-золотой свет заструился вдоль деревянного посоха, разрывая ткань реальности. Я повел посохом слева направо, прочертив в воздухе огненную линию — и спустя мгновение она начала расползаться, как разбегается огонь по занавеске, оставив за собой проем из Провала Рейтов в Небывальщину.

В проеме маячил какой-то очень морозный лесной пейзаж. Сквозь деревья пробивался серебристый лунный свет, и ледяной ветер гнал к нам в пещеру вихри рыхлого снега, мгновенно таявшего и превращавшегося в прозрачную, пусть и холодную желеобразную массу — эктоплазму, материю потустороннего мира.

В снежных вихрях шевельнулись тени, а потом из проема вынырнул мой брат с саблей в одной руке и обрезом в другой. Одежда его причудливым образом сочетала байкерский кожаный прикид и самую что есть настоящую кольчугу. Длинные черные волосы он собрал в хвост, и глаза его горели от возбуждения.

— Гарри!

— Не спеши! — рявкнул я ему. — У нас тут не кризис и не…

— Остальные сей… — берегись!

Я повернулся и увидел, как один из вурдалаков взмывает в воздух и летит прямо на меня, выставив перед собой все свои когти.

Рамирес вскрикнул и метнул в тварь очередной зеленый заряд. Вурдалак напоролся на него в верхней точке траектории, и огонь прожег у того в животе дырку размером с мусорный бак.

Вурдалак приземлился, разбрызгивая кровь и ненависть. Впрочем, хотя его ноги почти ему не повиновались, он еще пытался драться.

Я отпрыгнул — точнее, попытался отпрыгнуть. Отворять проход в Небывальщину не то, чтобы очень сложно, но и не легко, и с учетом этого и имевшего место перед этим махалова мои силы начинали уже иссякать. Я оступился, так что прыжок вышел ленивый, томный, плавленый какой-то.

Томас успел схватить меня за воротник и дернуть к себе, иначе я вряд ли избежал бы когтей вурдалака. Другой рукой Томас вскинул обрез и выстрелом в упор снес тому голову — только ошметки и черные кровавые брызги полетели.

Даже так вурдалак ухитрился схватить его одной лапищей и полоснуть когтями другой. Силищей он обладал просто жуткой. Звенья кольчуги не выдержали и лопнули, а Томас вскрикнул от неожиданности.

— Какого черта! — зарычал он, бросил обрез и отсек замахнувшуюся для удара лапу саблей. Потом стряхнул с кольчуги вторую лапу и отшвырнул тело в сторону.

— Что, черт подери, это было? — выдохнул он, подбирая обрез.

— Э… — ответил я. — Тот самый черт. Пытался подрать.

— Гарри! — выпалил Рамирес, из последних сил пятившийся со своей раненой ногой. Он врезался в меня, и я подхватил его, не дав упасть. Чертов нож так и торчал из его ноги.

На нас наступало с дюжину вурдалаков.

Все замедлилось, как это бывает порой, когда в кровь ударяет свежая, форсажная доза адреналина.

Пещера окончательно обезумела. Вурдалаки находились в ней с полминуты, но их в ней уже было несколько десятков, и число их все увеличивалось, поскольку новые и новые твари выплескивались из аккуратного овального прохода в противоположном конце зала. Похоже, вурдалаки нападали на всех без разбора с одинаковым энтузиазмом. Мне показалось, что делегациям Мальвора и Скави доставалось больше, чем Рейтам, но, возможно, это просто соответствовало численным пропорциям их представительства.

Вампиры, по большей части безоружные и не готовые к бою, оказались застигнуты врасплох. Конечно, даже так они были менее уязвимы, чем смертные люди, и все же розовая кровь уже забрызгала стены, и вообще, вид все это имело довольно жуткий.

В одном углу леди Мальвора, белая как мрамор, оторвала вурдалаку лапу и колотила того ею по голове и плечам, пока не размозжила череп. Вурдалак упал, но четверо других разом навалились на нее и буквально разорвали на части у меня на глазах.

В другом углу мужчина-вампир схватил восьмифутовую банкетку и обрушил ее на пару вурдалаков, терзавших тело мертвого невольника. В третьем лорд Скави собрал вокруг себя группу своих придворных, и обезумевшие вурдалаки разбивались о нее как о скалу — до поры, до времени.

Другие сцены не были и вполовину так приятны, как эти.

Пытавшийся бежать вампир споткнулся о лежавшую на полу невольницу, девушку лет восемнадцати, и из чистой досады одним ударом кулака сломал ей шею. Мгновением спустя его догнали вурдалаки. Другие вампиры, похоже, окончательно утратили контроль за своим Голодом и набрасывались на первых подвернувшихся им невольников, не обращая внимания ни на их пол, ни на собственные гастрономические пристрастия. Какая-то невольница, извиваясь под навалившимся на нее Скави, визжала и пыталась выколоть себе глаза. Другая бессильно дергалась под кем-то из Мальвора; судя по конвульсиям, с ней случился сердечный приступ — и почти сразу же обоих растерзала волна вурдалаков. Только Рейты, похоже, в меньшей степени поддались всеобщему сумасшествию — возможно, они просто хорошо подкрепились еще до начала. Я разглядел только двоих невольников, валявшихся в своих изорванных кимоно на камнях у их группы.