Книга Взлет и падение «красного Бонапарта». Трагическая судьба маршала Тухачевского - Елена Прудникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вышинский: Вообще фашизмом увлекался? А конкретно?
Буланов: Он увлекался Гитлером, говорил, что его книга “Моя борьба” действительно стоящая книга… Он подчеркивал неоднократно, что Гитлер из унтер-офицеров выбрался в такие лица…
Вышинский: А Геббельс при чем тут?
Буланов: Он говорил, что Бухарин будет у него не хуже Геббельса… Надо полагать, что, когда он проводил эту параллель, насколько я понимаю и разбираюсь, он вкладывал тот смысл, что он, председатель Совнаркома, при таком секретаре типа Геббельса и при совершенно послушном ему ЦК будет управлять так, как захочет…»
«Вышинский: Как тогда ставился вопрос о войне (Речь идет о 1934–1935 гг. – Авт.)
Розенгольц: В отношении войны линия у Троцкого была на поражение.
Вышинский: Предполагалось, что будет война? Когда?
Розенгольц: В 1935 или 1936 году.
Вышинский: Значит, Троцкий предполагал, что война должна возникнуть в 1935–1936 годах, и в этой связи…
Розенгольц: Стоял вопрос о перевороте… стоял вопрос о желательности и необходимости осуществления военного переворота применительно к срокам возможного начала войны. Тут разница могла быть в течение нескольких недель…
Вышинский: Значит, в 1934 году, во время беседы с Седовым, стоял вопрос о войне в 1935–1936 годах и о ставке на поражение.
Розенгольц: Да, да…»
…
«Крестинский: В феврале 1934 года я виделся и с Тухачевским, и с Рудзутаком… получил от обоих принципиальное подтверждение, признание линии на соглашение с иностранными государствам, на их военную помощь, на пораженческую установку, на создание внутренней объединенной организации, они заявили даже, что вопрос у них не в принципе, а в необходимости выяснить свои силы…»
«Буланов: Вооруженный переворот, по определению Ягоды, они приурочивали обязательно к войне. Я как-то задал Ягоде недоуменный вопрос: я, собственно, не понимаю – война, непосредственная опасность, напряженное положение и в это время правительственное потрясение – так на фронте дела могут весьма и весьма пошатнуться. Ягода мне на это прямо сказал, что я – наивный человек, если думаю, что они, большие политики, пойдут на переворот, не сговорившись с вероятными и неизбежными противниками СССР в войне. Противниками назывались немцы и японцы. Он прямо говорил, что у них существует прямая договоренность, что в случае удачи переворота, новое правительство, которое будет сконструировано, будет признано, и военные действия будут прекращены».
…
«Рыков: …О сношениях “центра” с немецкими фашистами. Естественно, что в этом вопросе мы, и лично я, старались несколько смягчить свои показания, потому что это очень скверная вещь… Что характерно в этих переговорах? Характерно то… что немецкие фашисты отнеслись, конечно, с полным благожелательством к возможности прихода к власти правых и всячески будут это приветствовать… И в отношении своих военных действий против Союза, что они соглашаются на сотрудничество, мирное сожительство при определенных уступках хозяйственного порядка в виде концессий, льгот по внешней торговле и так далее… что с немцами можно сговориться с такого рода уступками без территориальных уступок. …Немцы настаивали на том, чтобы национальным республикам было предоставлено право свободного выделения из системы Союза.
Вышинский: Что это значит по существу?
Рыков: Это означает то, что от СССР отходят крупнейшие национальные республики, из национальных республик они пытаются делать смежные с ними территории, которые сделают своими вассалами и тем самым получат возможность нападения на оставшуюся часть Союза. Они приближаются таким образом к сердцу СССР, им облегчается возможность ведения с их стороны победоносной войны против СССР.
Вышинский: Следовательно, это расчленение СССР, отторжение от него ряда республик?
Рыков: Да.
Вышинский: Подготовка фашистам плацдарма для нападения и победы?
Рыков: Да, это несомненно.
Вышинский: Не только орудием, но и сознательными соучастниками?
Рыков: Нет. Но во всех вожделениях наших мы не были людьми, идущими до конца в отношении фашизма, мы все-таки ограничивали сговор определенными уступками, но мы являлись орудием в том смысле, что этот сговор, то, что приводило к этому сговору, все это облегчало фашизму возможность аннулировать его…»
…
«Рыков: …Существование военной группы во главе с Тухачевским, которая была связана с нашим центром и которая ставила своей целью использование войны для низвержения правительства. Это подготовка самой настоящей интервенции. Наши сношения с немцами, которые мы всячески усиливали, должны были всячески стимулировать военное нападение…
Вышинский (Бухарину): …Был ли у вас разговор с Рыковым относительно открытия фронта?
…
Бухарин: Был разговор с Томским, он сказал относительно идеи открытия фронта.
Вышинский: …Кому открыть фронт?
Бухарин: Против СССР.
Вышинский: Кому открыть фронт?
Бухарин: Германии.
…
Вышинский: А как открыть фронт, кто с вами об этом говорил?
Бухарин: Говорил об этом Томский, что есть такое мнение у военных.
Вышинский: У каких это военных?
Бухарин: У правых заговорщиков.
Вышинский: Конкретно?
Бухарин: Он назвал Тухачевского, Корка, если не ошибаюсь, и потом троцкистов…»
…
«Вышинский: Связь с польской разведкой имела место?
Рыков: Через Белорусскую польскую организацию и Ульянова эта связь существовала. Отношения были очень близкие. Был контакт по вопросу о так называемой независимой Белоруссии…
Вышинский: Вы на предварительном следствии говорили о том, что в переговорах с поляками вы были согласны на отторжение от СССР Белоруссии…
Рыков: Этот вопрос обсуждался в свое время в центре, и мы все единогласно – я, Бухарин и Томский – были за то, что в случае возникновения такого национального движения мы допускаем это выделение.
Вышинский: То есть отторжение?
Рыков: Ясно, выделение или отторжение, мы употребляли более мягкие слова.
Вышинский: Вы шли прямо на такой изменнический акт, как отторжение Белоруссии от СССР к Польше.
Рыков: На независимость. Белоруссия должна была быть под протекторатом Польши.
Вышинский: В вассальном отношении…»
«Розенгольц: Теперь я хотел отметить еще, что в более ранние годы – в 1923 году – в связи с имевшимся у меня деловым контрактом…
