Книга Звездолов - Патриция Поттер

* * *

Фостер и Синклер во весь опор скакали к морю. Уже у самого берега Синклер разрешил себе оглянуться. Погони не было. Быть может, им еще повезет? Он вынул из споррана полированную металлическую пластинку и пустил солнечный зайчик в окно башни.

Ответа не последовало. Он повторил сигнал — и снова ничего. Ладно, времени нет; лентяи-караульные небось опять дрыхнут.

Он посмотрел на Фостера. Тот сидел в седле неестественно прямо, вытянув шею и внимательно оглядывая прибрежные заросли осоки и низкие дюны. Потом пришпорил коня, и Синклер последовал его примеру.

Проехав еще немного вперед, Фостер спрыгнул наземь, на ходу вынимая из ножен кинжал. Поравнявшись с ним, Синклер остановился и, не веря глазам, уставился на трех почти голых мужчин, связанных полосами белой ткани.

Выругавшись вполголоса, он тоже спешился и стал рядом с Фостером; тот нагнулся, чтобы разрезать путы. Один из связанных был в сознании, двое других лежали не двигаясь.

— Какого дьявола?.. — прошипел Синклер.

— Думаю, кто-то раскрыл твой секрет, — ответил Фостер, не сводя взгляда с бедолаги, который пытался встать, стыдливо пряча глаза от своего господина.

— Койннич Синклер, — обратился к нему Эдвард, — в чем дело?

— Не знаю, лэрд, — отвечал тот, с ужасом глядя на него. Он хорошо понимал, какой ценой заплатит за промах. — Мы приехали сменить караульных, подали знак, как всегда, и нам ответили. А потом на нас напала толпа вооруженных людей. Больше я ничего не знаю.

— Толпа?

— Да, самое меньшее человек десять или пятнадцать.

— Ври больше, — вмешался Фостер. — Так-таки десять или пятнадцать?

Койннич Синклер потупился.

— Они напали на нас сзади.

— Значит, не знаешь.

Койннич поник головой, но упрямо твердил:

— Их было много.

Синклер посмотрел на море и вдруг заметил, как из-за башни показалась крохотная лодочка.

Фостер проследил за его взглядом и встал.

— Кажется, кто-то едет. Ну что ж, пожалуй, мне пора убираться из Шотландии.

Синклера душил страх. Фостер — наемник, ему что, он может отправиться куда захочет, но у него, у Синклера, только и есть, что эта земля, и сейчас она утекала у него меж пальцев, как морской песок!

— Мы не знаем, кто там, — сказал он вслух. — Нас трое… нет, четверо, — поправился он, потому что второй караульный уже приходил в себя. — Можно попытаться захватить их врасплох.

— Десять или пятнадцать человек? — поведя бровью, насмешливо откликнулся Фостер.

— В лодке я вижу троих. У нас пистолеты. А они ни о чем не подозревают.

Фостер раздумывал; Койннич по-прежнему бубнил, что нападавших было много. Он взглянул на следы, ведущие к морю. Пять или шесть разных отпечатков.

— Драгоценности! — в отчаянии выкрикнул Синклер. — Я отдам тебе остальные драгоценности Маргарет.

Как-то они уже чуть не подрались из-за этого. Фостер собирался взять себе все, но, к несчастью для него, у Синклера людей было больше. Пришлось поделить все пополам.

Фостер кивнул, отдал Койнничу нож, а меч и пистолет оставил себе. Синклер растолкал второго, едва очнувшегося караульного и сунул ему в дрожащие руки кинжал.

— У тебя есть шанс заполучить назад свои тряпки, — сказал он. — Не то так и пойдешь домой голым.

Лодка уже приближалась к берегу. Синклер спохватился — они заметят коней — и быстро махнул одному из освобожденных родичей, чтобы отвел их подальше. Остальные, прижавшись к земле, отползли от все еще лежавшего без сознания, связанного караульного.

Сердце у Синклера билось так громко, что он всерьез боялся — не выдаст ли его этот звук. Но гребцы не убили его людей; это давало ему большое преимущество. Вот Фостер ни за что не оставил бы врагов в живых.

Густая трава мешала смотреть; он прищурился и увидел мужчину, несущего на руках женщину. Маргарет! Так они нашли ее… За ним шли два узкоплечих, худых юнца. Мальчишки?! Мальчишки обошли его молодцов?!

Все трое подошли вплотную. Фостер встал во весь рост и навел на них пистолет.

— Ну-ка, назад! — проскрипел он. Те остановились как вкопанные.

Синклер судорожно сглотнул и тоже поднялся, а за ним и Койннич.

Фостер медленно подошел к парням.

— Ах, боже мой, — медленно, врастяжку произнес он, разглядывая в упор темноволосого юношу, стоявшего чуть впереди своих товарищей. — Неужто брат Патрика Сазерленда? — И, не дожидаясь ответа:

— А Маргарет, ай-яй-яй! Как невежливо покидать наш гостеприимный кров не простившись!

Никто не сказал ни слова. Только ужас мелькнул в глазах темноволосого мальчишки да Маргарет спрятала лицо на груди державшего ее человека. Синклера очень забавлял их испуг.

— Кто еще с вами? — спросил Фостер. Никто не отвечал. Фостер кивнул Койнничу:

— Может, ты кого-нибудь из них разговоришь. Начни с женщины.

Койннич не двинулся с места. Фостер нетерпеливо глянул на него и протянул пистолет.

— Стрелять умеешь?

Койннич посмотрел на своего лэрда, потом на пистолет и в ужасе затряс головой.

Презрительно фыркнув, Фостер шагнул вперед. Молодой Сазерленд тоже сделал шаг, заслонив собою Маргарет.

— Пока я жив, ты до нее не дотронешься.

Указательный палец Синклера уже лежал на курке кремневого пистолета. Один выстрел. Только один — потом надо перезаряжать. Сначала в Сазерленда. Может, это не тот Сазерленд, которого ищет его пуля, но все равно — он из той же проклятой семейки. Поколебавшись всего мгновение, он нажал на курок, и звук выстрела расколол мирную предвечернюю тишину. Но рука тряслась, и пуля пролетела мимо.

— Чертов дурень! — заорал Фостер и, подняв меч, схватил Алекса за плечо. — Я не могу больше терять времени. Или один из вас скажет мне, кто еще там с вами, или мальчишка умрет.

* * *

Патрик с Гэвином были уже недалеко от Крейтона, когда услыхали выстрел.

У Патрика сжалось от ужаса сердце, но замер он лишь на миг, а потом вонзил шпоры в бока коню, и тот стрелой полетел к крепости, туда, где стреляли.

Гэвин старался не отставать, но Патрик почувствовал, что кто-то еще скачет за ними следом, и, обернувшись, ахнул — их догоняла Марсали.

Чертыхнувшись, он осадил коня — берег был уже совсем близко; никому не пойдет на пользу, если они очертя голову поскачут дальше, не зная, что ждет впереди. Да и жизнью Марсали зря рисковать ни к чему. Отчего, разрази ее гром, она не держалась позади, как было велено?!

Пытаясь успокоить дыхание, Патрик подождал, пока подъедут Гэвин и Марсали. Ему хотелось грубо накричать на жену, но ей стоило только посмотреть ему в глаза, и он осекся — столько тревоги было в ее взгляде, тревоги не за себя, но за мужа. И за брата.