Книга Ключ для пешки - Ирина Кайлес

Дальше все было как во сне. Близкий вой сирены, выстрелы, крики… Кто-то поднял Олега. Федя схватил безвольно повисшую руку отчима, будто только так и можно было удержать, не отпустить уже ускользнувшую жизнь… Кто-то мягко взял юношу за плечи. Федя не понимал, что ему говорят, почему пытаются оторвать его руку от еще теплого тела. Когда руку все же освободили и Олега, истекающего кровью, положили на носилки, Федя очень четко и ясно увидел, как тело накрывают белой простыней.

Юноша кинулся к носилкам… кто-то крепко держал его… он вырывался как мог, с нечеловеческой силой, как пойманное животное, пытающееся вырваться из западни… Это неправда!!! Это не может быть правдой!!!

День спустя, сидя у гроба, Федя впервые по-настоящему, отчетливо осознал произошедшее, и настолько больно ему было это принять, что, казалось, часть его самого погибла вместе с Олегом.

— Олег Павлович, простите меня… — прошептал он, — простите меня за все.

Ведь сколько было ненависти, гнева, ярости, страха, боли, обиды, а сейчас… Полнейшая безысходность. Сердце тисками сдавило такое глубокое горе… Федя впервые в своей жизни ощутил непоправимое, то, что уже никогда не изменить. Если бы можно было вернуть тот день и никуда не ехать, остаться на даче… Как это принять?!! Когда буквально день назад он был жив, полон энергии и сил, продолжал строить грандиозные планы, осуществиться которым уже не суждено…

Жертва Олега до такой степени потрясла Федю, что все в его мире перевернулось. Как отчим, который всегда его недолюбливал, часто был так жесток и резок, как он мог спасти его, Федину, жизнь ценой своей собственной?!! Юноше хотелось бы думать, что главной причиной этой жертвы был не он сам, а любовь Олега к его матери. Однако в глубине души Федя всем своим существом понял: это — ответственность. Подобно кадрам из фильма, промелькнули сцены: подкинутые наркотики, тот разговор, подозрения, обвинения, история с Ключом… Пусть жестоко, пусть тяжело, пусть больно, но… это — не ненависть. Та же ответственность, чувство, в котором Олег пошел до конца.

Глава 29 Наташа

После похорон ночью Федя долго не мог уснуть. Перед глазами стояло лицо матери: постаревшее, осунувшееся, с черными кругами под глазами, опухшими от слез. Наташа упала без чувств, когда закрывали крышку гроба. Какие-то незнакомые люди бесконечно подходили, что-то говорили… Цветы, венки, завалившие могилу… Зачем эти цветы? Ведь никогда, никогда уже не будет на Земле этого человека. Как мама будет жить без него?! Ангелина Андреевна так и не приехала. Когда она узнала о смерти Олега, у нее случился тяжелый сердечный приступ и ее увезли в больницу. Как она там? Ей ведь уже много лет…

Этот день был бесконечно долгим, бесконечно тяжелым, самым страшным, самым ужасным днем в его жизни. Господи, ну почему?!! Почему?!! Слезы лились по щекам, и Федя даже не пытался их остановить.

На тумбочке зазвонил мобильник. Федя непроизвольно посмотрел на часы: половина второго ночи. Какой идиот так поздно звонит?! Юноша взял трубку, взглянул на экран…

— Мама?! Что случилось?!

— Федя… помоги…

— Мама! Алло!!!

Телефон молчал. Федя, швырнув трубку на кровать, босиком, в пижаме, бросился в комнату матери… Влетел в дверь…

— Мама!!! Мамочка, что с тобой?!!

Наташа лежала на полу, ночная рубашка была вся в крови. Федя кинулся к ней…

— Врача… вызови… — едва смогла она прошептать.

Федя взял из ослабевшей руки телефон. Руки дрожали так, что он лишь с третьей попытки набрал номер скорой помощи, едва смог вспомнить свой домашний адрес…

— Мама, мамочка, очнись! Очнись, пожалуйста!!! — в шоке, Федя пытался привести Наташу в чувство, но она уже не приходила в себя.

Скорая приехала через пять минут. Федя пулей помчался к входной двери. По дороге споткнулся обо что-то, упал, в кровь разбил колени, тут же вскочил, добежал до двери, открыл…

— Быстрее! Быстрее, пожалуйста!!!

Врачи вернули Наташу в сознание, поставили укол, уложили на носилки.

— Нужно срочно госпитализировать, — высокий врач с бородой деловито укладывал инструменты в чемоданчик.

— Что с ней? — Федя немного успокоился.

— В больнице поставят окончательный диагноз, но, похоже, она потеряла ребенка.

— Можно я с вами поеду?

Врач внимательно посмотрел на Федю. Вид подростка настолько сейчас вызывал сочувствие, что сердце врача не выдержало:

— Одевайся. Только быстро.

Федя натянул брюки прямо на пижаму, ботинки надел на босые ноги, накинул куртку и через полминуты был уже внизу.

Часа три он просидел в приемном покое. К Наташе не пускали, врач пообещал выйти к нему и все сказать. И Федя ждал. Приближался рассвет. Юноша сидел, словно окаменевший, и тупо смотрел в одну точку. Из опухших глаз медленно продолжали катиться слезы. «Только не мама… Господи… Господи, помоги!!! Помоги ей, сохрани ее, Господи, я прошу тебя, я тебя умоляю! Господи, помоги! Помоги!!!» — душа надрывалась в неистовой молитве.

— Чайку хочешь попить? — толстая добрая дежурная медсестра с сочувствием смотрела на парня. Тот даже не шелохнулся. — Эй! Ты меня слышишь?

— Что?

— Чайку, говорю, хочешь?

— Нет, спасибо.

— Ты бы поспал немного. Врач выйдет — я тебя разбужу.

— Нет. Я не хочу.

— Да не терзайся ты. Все нормально будет. Мало ли как в жизни случается.

Федя не выдержал и разрыдался. Стресс был не в меру сильным, и юноша совершенно не мог уже владеть собой. Медсестра участливо села рядом:

— Ну будет тебе… Тихо, тихо… — она обняла подростка по-матерински, похлопала по плечу. — Не надо так… Давай-ка я тебе успокоительное дам.

Дежурная принесла две таблетки и стакан воды:

— Выпей. Полегче станет.

Федя послушно выпил таблетки, но успокоиться все равно не получалось. Тут наконец вышел врач:

— Вот черт! Я ж совсем забыл про тебя! Тут еще одну тяжелую привезли… — увидев, в каком состоянии находится парень, доктор виновато сжал губы. — Все хорошо с твоей мамой, максимум через неделю дома будет. Быстро пойдет на поправку — так, может, дня через три. Но ребенка она потеряла. Отец-то где у тебя?

— Сегодня… похоронили… — выдавил Федя, вытирая слезы.

— Господи, горе-то какое… — охнула медсестра.

Мужчина помрачнел, положил Феде руку на плечо:

— Держись. Держись, парень, — сел на кушетку, помолчал. — Поезжай-ка ты домой, выспись как следует. Дать тебе денег на такси?

— Можно я с мамой побуду?

— По правилам нельзя… — сказав эти слова, врач понял, что посмотреть на юношу уже не сможет, и решительно произнес: — Да черт с тобой, иди. Пойдем, провожу.