Книга Книга дракона - Ричард Кнаак

Задержись Король-Дракон еще на несколько мгновений послесмертельного удара, нанесенного Серкадиону Мани, — возможно, он увидел бы, чтос колдуном-враадом произошло нечто странное. Тело, еще хранящее признаки жизни,начало погружаться в якобы мраморный пол. И пока оно погружалось, все меньше именьше оставалось от карлика, который все больше и больше сливался с полом,превращаясь в его неотъемлемую часть.

Серкадион Мани устроил свои библиотеки так, чтобы ничто иникогда не пропадало даром.

Даже сам хозяин.

Уэллен обнаружил, что все они перенеслись в тот самыйкоридор, через который вошли в цитадель. Сумрак все еще был без сознания.Возможно, он умирал, однако ученый ничем не мог ему помочь. Жизни всех троихнаходились в когтях Короля-Дракона, чьи заботы в данный момент не имелиникакого отношения к благополучию пленников.

Повертев в руках ключ, Пурпурный вернул ученому способностьдвигаться. Уэллен несколько мгновений наслаждался ею.

— Как это дейс-с-ствует? Скважины нет.

— Сумрак знал это, — с удовлетворением в голосе ответилУэллен. — Но ты сделал все, чтобы он не смог тебе помочь.

За это замечание он получил тыльной стороной кисти по лицу.Удар был легкий, но в исполнении Короля-Дракона сбил ученого с ног. Поднявшись,Уэллен почувствовал, что из левого уголка рта течет кровь. Теперь болела нетолько голова, но и челюсть.

— Ещ-щ-ще раз: как это работает? За новую шутку — головуснесу! А затем пос-с-смотрим, выкажет ли твоя женщина большую покорнос-с-сть!

Угроза в адрес Забены возымела успех. Осмотрев гладкую стенуи ключ, Уэллен пожал плечами.

— Я бы сказал, что для начала ключ нужно приставить к стене.Из немногого, сказанного… Сумраком, следует, что ничего другого сделать нельзя.— Он едва не проговорился о книге, до сих пор скрытой под плащом чародея. Этоттом еще мог спасти их всех! — После этого, вероятно, стена откроется. Если нет,можно попробовать повернуть ключ.

— Прос-с-сто. Разумно. Соглас-с-сен.

Обойдя своих пленников, Король-Дракон приставил ключ к стене.

Ничего не произошло. Тогда он попробовал повернуть ключ,отчего зубцы чуть слышно заскрежетали о камень. Уэллен приготовился к тому, чтоживой мрамор взбунтуется, но — нет.

Вместо этого стена неохотно начала расступаться вокруг тойточки, которой касался ключ. Дракон быстро отдернул его, издав победноешипение. Точка превратилась в округлое отверстие, которое постепенно росло.Ученому снова представилась гигантская пасть — только на сей раз изнутри.Неутешительная, однако, мысль.

Так-то лучш-ш-ше! — взревел Пурпурный. — Так-то лучш-ш-ше!

Стена расступалась гораздо медленнее, чем в прошлый раз.Король-Дракон, видя, что успех близок, начал проявлять нетерпение. Встав передпорталом, он попытался физическим воздействием заставить стену шевелитьсябыстрее, но из этого ничего не вышло. Тогда, в попытке свести нетерпение кминимуму, Король-Дракон отвернулся от стены — и встретился взглядом с Уэлленом.

— Считай, что тебе повез-з-зло, человечек. Ты — свидетельконца одной эпохи и начала другой! Начинается расцвет нового королевс-с-ства!Скоро Император Драконов покинет Тиберийские горы! Он будет править отс-с-сюда!Из… из нового Пенаклеса, да!

Пурпурный Дракон, очевидно, не собирался делиться огромнымзапасом знаний со своим золотым сюзереном. Скорее, он намекал на то, что самстанет новым владыкой царства. Но Уэллен, даже учитывая знания Серкадиона Мани,сомневался, что дракон справится с целым царством. Другим монархам навернякатоже есть что сказать.

Портал расширился достаточно, чтобы Король-Дракон мог выйтинаружу. Увидев заходящее солнце, Уэллен удивился. Какой это день — тот жесамый? Или следующий? Он был совершенно уверен, что время в цитадели и вне еедолжно течь с разной скоростью.

Пурпурный шагнул было наружу, но о чем-то вспомнил ивернулся к безмолвному, неподвижному телу Сумрака. Небрежно перевернув чародеяна спину, он сунул руку под его плащ.

Ну же, Сумрак!

Бедлам ожидал какой-нибудь хитрости, ожидал, что колдунвскочит и повергнет Короля-Дракона, но Сумрак лежал без движения. Это не былохитростью — значит, надеяться больше не на что.

— Дракон Глубин! Что за плащ-щ-щ… — Мгновением позже ужасныйрыцарь улыбнулся и извлек гобелен. — Да. Я совс-с-сем забыл о нем, и он бы таки пропал в этом жутком тряпье. Меж-ж-жду тем вещь определенно заслуживаетвнимания.

Снаружи в травах шелестел ветер. Уэллену очень хотелось безоглядки выскочить на волю, но он не мог оставить Забену и Сумрака.

Поднявшись, Король-Дракон принялся рассматривать затейливыйпредмет.

— Интерес-с-сно… Несколько изменений — и я смогупользоватьс-с-ся этим. Без вс-с-сяких ключей. Только я смогу входить сюда…

И тут Уэллен услышал хлопанье крыльев.

Огромное белое чудовище, словно сплошь из клыков и когтей,ворвалось в портал и ударило дракона в спину.

Ящероподобный рыцарь уронил и ключ, и гобелен и упал поднатиском некри.

Повинуясь единственно инстинкту, Уэллен бросился к Забене —из всех троих лишь она оставалась скованной парализующими чарами. Сумрак, вконце концов, не смог бы даже ползти, если вообще был еще жив. Схвативволшебницу за пояс, Уэллен потащил ее к выходу.

Несмотря на малый рост и сидячую жизнь книжника, Уэллен былдалеко не слаб. К тому же Забена оказалась совсем легкой. Еще до того, какПурпурный оправился от изумления и начал сопротивляться, Уэллен подтащил ее ксамому порталу.

Он не мог бы точно сказать, на что он рассчитывал. Онотлично понимал, что не сможет унести ее в безопасное место. Кто бы ни одержалпобеду, победитель легко и быстро настигнет беглецов.

И все же ученый не сдавался. Сдавшись, он никогда не простилбы себе этого. Слишком много людей уже погибло здесь, и если он сумеет хотя быненадолго отсрочить смерть Забены…

Ветер приятно освежал, но почва под ногами была слишкоммягкой. Приближающаяся ночь, которую он раньше счел бы благом, также работалапротив него. И некри, и Пурпурный легко отыщут его хоть ночью, хоть днем. А самУэллен уже сейчас мог сказать, что больше не владеет способностью видеть втемноте. Бредя же вслепую, да еще с Забеной на плечах, он даже не успеет отойтиподальше от цитадели, как победитель явится за своей добычей…

— Пожалуй, тебе пригодится моя помощь, сирах. Бедлам от душивыругался.