Книга Темная комната - Майнет Уолтерс

— Почему же?

Дин снова застонал от такого непонимания:

— Потому что она очень быстро поняла, что не выносит его. Вот только не знала, как ему об этом сказать. И снова в этом имеется большая доля вины ее отца. Слишком уж он увлекся приготовлениями к предстоящей свадьбе. Позвал в гости половину Суррея и Гемпшира. Конечно, Джинкс чувствовала себя обязанной перед этими людьми, ей было неловко все отменять. То есть, я хочу сказать, что среди приглашенных были солидные люди, даже пара министров. А им просто так не скажешь, что никакого торжества не будет, придется как-то объяснять…

Фрейзер усмехнулся:

— Да, в подобной ситуации мне оказываться не приходилось. Наверное, это довольно забавно. — Он помолчал. — Похоже, вы правы, его, видимо, действительно уже не было в доме. Тем более, что они серьезно поругались в понедельник, тридцатого мая. Логично было бы предположить, что он уехал из ее дома сразу же после этой размолвки. — Сержант задумчиво потянул себя за губу. — Однако она сама утверждает, что четвертого июня в субботу утром он опять появился в доме. И когда Джинкс уезжала в Хеллингдон Холл, они даже тепло попрощались.

Дин неуверенно пожал плечами:

— Значит, с Лео произошли какие-то коренные перемены, а это просто невозможно. Клянусь Богом, если бы я немного спокойней относился к виду крови, я бы ему пару раз все же вмазал по носу. Это был законченный слизняк и мерзавец.

— Что вы хотите этим сказать?

— Что Джинкс вам наврала. Никаких добрых прощаний между ними не могло быть.

— Вы тоже считаете, что они были в ссоре?

— Нет. Просто мне кажется, что она не хотела, чтобы кто-то знал о его уходе. Поэтому и сочинила все про это теплое прощание, которого на самом деле не было. Если бы нам всегда приходилось говорить правду о своих личных отношениях, то со стороны мы выглядели бы как трясущиеся и дрожащие существа без какого-либо самолюбия. Я, например, без зазрения совести вру, когда речь заходит о моих любовных связях. И продолжаю сочинять сказки про своих дружков еще долгое время после того, как мы расстаемся.

— Жаль, что вы не рассказали всего этого полиции, когда вас допрашивали в первый раз, сразу же после автомобильной аварии Джинкс, — укоризненно покачал головой Фрейзер.

— Да я бы все рассказал, если бы они хоть намекнули, что им интересно послушать про события, случившиеся до пятницы десятого июня, но они расспрашивали только о том, что было уже после того, как она вернулась из Гемпшира. Я и ответил, что она слегка изумила нас тем, что сообщила об отмене свадьбы, когда приехала из Холла. Она ведь пришла к такому решению еще за две недели до того. А они почему-то ответили, что это как раз Лео ее бросил. Впрочем, я все равно ничего бы им не доказал, да и добавить было нечего.

— Ладно. Теперь остается вспомнить, что же было в пятницу третьего июня. Что-нибудь необычное происходило на работе?

— Съемки в районе доков для журнала мод. Начали в половине девятого и до семи вечера работали без перерыва. Затем вернулись сюда, и Джинкс бросила меня одного в студии в половине восьмого, послав на прощание воздушный поцелуй. Она еще сказала тогда: «Неделю теперь управляйся сам, будь паинькой». И с тех пор я ее больше не видел.

— А вы разговаривали с ней после этого?

— Да, один раз, и то по телефону.

— Когда это было?

— Вечером в воскресенье.

— Кто из вас кому звонил?

— Она мне.

— Домой?

Дин кивнул.

— Значит, это был важный звонок, — предположил Фрейзер.

— Вы угадали. Мне как раз исполнилось тридцать лет, и она понимала, что я просто умру, если не услышу ее голоса, даже если учесть, что она в это время лежала в больнице и страдала амнезией. — Он обаятельно улыбнулся. — Я уже говорил, что это самая очаровательная леди на всей земле.

Фрейзер перелистнул пару страниц в своем блокноте:

— Странно, — задумчиво произнес он, — а она сказала, что попросила вас позвонить Уолладерам и выяснить, не погибли ли Лео и Мег. Она ничего не говорила о вашем дне рождения. Послушайте, сэр, вы можете поручиться за то, что хоть что-то в вашем рассказе — правда?!

Полицейский участок Ромсей-роуд, Винчестер.

1 час дня.

Звонок из Солсбери раздался в полицейском участке как раз в тот момент, когда старший детектив Чивер инструктировал своих подчиненных по поводу вопросов, которые следовало бы задать семье Кингсли в Хеллингдон Холле. Чивер снял трубку и молча выслушивал сообщение в течение пяти минут, иногда тихо поддакивая, чтобы подтвердить свою заинтересованность в информации собеседника. Под конец разговора он спросил:

— Скажите, а эта проститутка уверена в том, что правильно опознала своего обидчика? — И после паузы добавил: — Итак, у вас двое свидетелей, готовых поклясться, что это он. Да, мы собирались допросить всех членов семьи еще раз сегодня днем. Нет, он вообще пока что не входил в число подозреваемых. — Следующая пауза. Затем: — Потому что ему едва исполнилось шестнадцать лет, когда погиб Лэнди. Хорошо, хорошо, я тоже знаю на что способны некоторые подростки. — Он сжал губы так, что они стали похожи на узенькую полоску. — Ну, и когда же она сможет прибыть сюда? Полчаса. Хорошо, мы будем ждать. Да, да, да. Там дежурят наши машины еще со вчерашнего дня. Вся семья находится в доме, включая самого мистера Кингсли. Он как раз вернулся сегодня утром из Лондона. — Чивер снова принялся слушать, потом раздраженно крикнул: — Нет, не собираемся мы у нее ничего воровать! — Он со злостью швырнул трубку на рычаг и обвел собравшихся свирепым взглядом. — Проклятье! — прорычал старший детектив.

— Что там стряслось? — аккуратно поинтересовался Мэддокс.

— Выяснилось, что Майлз Кингсли избивал проституток в Солсбери. Мне только что сообщили о его художествах. По всем критериям получается, что он — самый настоящий психопат.

— И что это означает для нашего расследования?

Чивер в раздражении принялся теребить свой галстук:

— В настоящий момент мы больше напоминаем судно, выброшенное на берег. Сейчас к нам прибудет сотрудница полиции с тем материалом, который она успела собрать на Майлза Кингсли. Пока что предлагаю временно отложить нашу поездку и дождаться ее прибытия. — Он скрестил руки на груди. — Вот вам величайшая загадка, джентльмены. Почему, во имя всего святого, Майлзу Кингсли понадобилось убивать мужа своей сестры, а потом ее подругу и жениха? Вы находите в этом хоть каплю смысла?

— Вам не кажется, сэр, что вы опережаете события? — запротестовал Мэддокс. — Если этот подонок избивает проституток, отсюда вовсе не следует, что он к тому же является и убийцей.

— Значит, ты до сих пор предполагаешь, что все это наделала Джейн?

— Конечно. Она — единственный человек, имеющий мотивы для всех трех убийств.