Книга Правосудие Бешеного - Виктор Доценко

Мирский, мельком взглянув на вошедших, сразу обо всем догадался. От обуявшего его ужаса он поперхнулся шампанским и тем не менее сделал попытку спастись, попытался вскочить с ковра, но один из пришедших, тот, что с родинкой, нежным тоном сказал ему, во всю ширь улыбаясь для женщин:

- Сиди, сучка, и не рыпайся, если хочешь жить!

Второй мужик, извинившись по-английски, на корявом немецком объяснил проституткам, что они хотят поговорить с Виктором наедине, а потому и просят дам удалиться.

Хозяйка подала знак девушке, и та, пожав плечами, двинулась за ней.

- Одевайся! Быстро! - приказал тот, что с родинкой.

- Не убивайте меня, я сделаю все, что вам нужно! - захныкал Мирский, спеша выполнить приказ.

- Ты и так будешь делать все, что мы тебе скажем... - угрюмо сказал второй. - Никто не любит, когда его долго и медленно разрезают на кусочки...

- Где сумка? - спросил первый, когда Виктор оделся и они втроем вышли на улицу.

- Какая сумка? - не понял Мирский.

- Мягкая, спортивная, большая, которую из Москвы взял с собою твой шеф. Предупреждаю один раз: соврешь и тут же потеряешь первый палец, второй раз руку, а третий раз, сам понимаешь, навсегда избавим тебя от головной боли и от перхоти. - Парень с родинкой говорил тихим, вполне дружелюбным тоном, но от этого тона у Мирского пробежал мороз по коже.

- Кажется, он отвез ее в местное отделение Дойче-Банка... - дрожащим голосом неуверенно сказал Виктор.

- Если она окажется спрятанной в доме, ты об этом очень пожалеешь! - во всю улыбаясь, пригрозил парень с родинкой.

- Нет, она точно не дома! Клянусь вам! - Мирский сейчас чувствовал себя, как кролик перед удавом: его трясло мелкой дрожью, язык заплетался настолько, что он с трудом произносил слова.

- Так поехали!

Киллеры усадили Мирского в его машину. Тот, что с родинкой, взялся за руль, а второй сел на заднее сиденье с Виктором. Машина направилась к дому Джанашвили.

- Сейчас ты поможешь нам войти в дом, - сказал второй Виктору, - если все пройдет без проблем, мы тебя отпустим. Да не трясись ты, еще в штаны наделаешь... - брезгливо поморщился киллер.

- А как... ну, это... я вас должен провести?

Конечно, у Мирского промелькнула мысль, что его вряд ли оставят в живых: кому нужен свидетель, видевший участников похищения? Но, как говорится, надежда умирает последней. Почему-то Мирский был уверен, что Джанашвили хотят похитить, а может быть, и просто завладеть тем, что находится в сумке, то есть деньгами. Если так, то его, вполне вероятно, оставят-таки в живых: одно дело - грабеж или похищение, другое - убийство. Моментально все проанализировав, Мирский решил, что никакие деньги и ценности, тем более чужие, не стоят его собственной жизни, а потому нужно просто не злить этих преступников и точно выполнять их требования.

- Сейчас сядешь за руль, мы подъедем ко входу. Ты выйдешь, откроешь дверь и не будешь ее закрывать. Все остальное - наши проблемы. Только не вздумай бить тревогу - тогда умрешь очень и очень больно!

- Хорошо, я все сделаю... - прошептал Мирский. Он окончательно сдался, понимая, что если их нашли и здесь, несмотря ни на какие ухищрения, то уж его-то найти не составит никаких проблем. - Вы правда меня отпустите?

- Да, не ссы только...

Перед самой оградой парень, сидевший за рулем, приказал Мирскому занять водительское место, и тот повел машину к воротам. Тот, что с родинкой, отодвинув сиденье назад до упора, притаился спереди, а второй достал небольшой автомат с глушителем и, уперев его ствол в бок Мирскому, спрятался сзади.

Перед воротами Виктор набрал код дистанционного управления, створки ворот автоматически разъехались, и машина медленно подкатила к парадному входу в дом. Мирский вышел из машины и поднялся по невысокому крыльцу к входной двери.

- Палыч, это я, открывай! - нервно улыбаясь и облизывая от волнения губы, проговорил Мирский прямо в зрачок висящей над дверью телекамеры.

Через мгновение замок щелкнул, и дверь распахнулась. Виктор вошел в нее и поставил собачку замка на предохранитель - теперь язычок замка не мог сработать. Мирский вошел в дом. Выждав с минуту, из машины крадучись выползли киллеры и тоже пробрались в дом.

По дороге Мирский рассказал незнакомцам, где и что в доме находится, так что они ориентировались в нем почти безошибочно. Парень с отметиной сразу отправился наверх, в спальню Джанашвили. Второй пошел по коридору первого этажа к комнате, в которой была оборудована охранная автоматика и где скорее всего был Бахрушин.

Второй киллер все рассчитал правильно: не успел он сделать и нескольких шагов, как из комнаты видеонаблюдения вышел Бахрушин. Киллер немедленно нажал на спуск. Раздалось несколько глухих хлопков, и Бахрушин упал, обливаясь кровью, на пол. Для порядка киллер произвел контрольный выстрел в голову и только после этого пошел назад, в глубь дома. В гостиной он увидел сидящего на диване трясущегося от страха Мирского. Тот нервно кусал ногти и ждал, когда и чем все кончится.

- Пошли наверх! - приказал киллер, ткнув его в плечо автоматом.

Обреченно кивнув, Виктор поплелся к лестнице, ведущей на второй этаж.

Там их уже поджидал киллер с отметиной.

- Он в спальне, спит, кажется. Есть у него оружие? - спросил он у Виктора.

- Да, пистолет. Он у него под подушкой. И вроде еще один был. Но где он, я не знаю. Точнее, Нугзар его все время перекладывает с места на место...

- Понятно. Давай стучись в дверь и окликни его, пусть он ее откроет.

- Нугзар! Спишь? - крикнул Мирский и постучался.

- Что надо? - послышался из-за двери недовольный голос Джанашвили.

- Открой, дело есть. Я тебе газету тут одну привез со статейкой интересной, хочу показать.

- Что за статья, о чем?

В двери щелкнул замок. Джанашвили уже настолько надоело безделье, что он был рад любому новому развлечению - и это притупило его знаменитую всегдашнюю бдительность.

Как только Нугзар отпер дверь, первый киллер оттолкнул Мирского и, рывком распахивая дверь, ворвался в спальню. Джанашвили, сбитый с ног дверью, упал на пол. Киллер с лета ударил его ногой в пах - и Нугзар взвыл от боли. Второй киллер ввел Мирского в спальню и стволом автомата показал на пол. Виктор сел рядом с корчащимся от боли шефом.

- Ну что, Нуга, пришел твой час... - угрюмо сказал второй киллер и, заметив, что боль Нугзара отпустила, снова двинул своим тяжелым ботинком в пухлый живот приговоренного.

- Жить хочешь? - спросил первый, наклоняясь к Джанашвили и беря в горсть его редкие волосы на затылке. Нугзар тут же кивнул. - Тогда говори, где твоя сумка, которую ты от общака утаил.

- В банке... - прохрипел Нугзар, - здесь, в городе.