Книга Судебные ошибки - Скотт Туроу

Мо указал на тонкую полоску почти того же красновато-желтого цвета, что и рукоятка.

— Кровь?

— Думаю, этот человек смог бы работать в группе расследования убийств. При стрельбе обычно бывает кровь. А она представляет собой любопытный материал для отпечатков. Высыхает быстро. И отпечаток зачастую сохраняется дольше, чем жировой. Но когда идентифицируешь отпечатки в крови, обычные химикалии, которые пристают к жировым выделениям, не годятся. Тут отпечаток буквально выгравирован в крови и зачастую так слабо, что его не видно. Ты не видишь на этом пистолете никаких кровавых отпечатков, так ведь?

Ларри не видел.

— Десять лет назад на этом пришлось бы ставить точку. Сейчас мы делаем инфракрасные цифровые снимки, они выдвигают кровь на первый план и делают невидимым находящийся под ней материал, в данном случае рукоятку. Потом я подверг этот снимок дальнейшей обработке в поисках полосатого изображения. И обнаружил четыре кровавых отпечатка — три частичных и очень четкий отпечаток большого пальца. Один частичный на спусковом крючке, три остальных на рукоятке.

Мо отодвинулся вместе со стулом, чтобы Ларри видел изображения на большом мониторе. Старчек почтительно кивнул, но его снедало нетерпение.

— Ты пропустил их через АСООП?

— Конечно.

Дикермен полез в папку и положил перед Старчеком две дактокарты. Одна была почти двадцатипятилетней давности, с отпечатками Эрно Эрдаи, снятыми, когда он поступил в полицейскую академию, на другой были снятые при его аресте за выстрел в человека. Коллинза, как теперь Ларри знал наверняка.

— Потому ты и понял, что тут дело Гэндолфа, — сказал Ларри.

Мо кивнул.

— Понимаешь, — сказал Ларри, — Эрно вырвал пистолету человека, который держал его за ствол — предположим, то был Коллинз, — и выстрелил в него. За это и отбывал срок. И вот почему на спусковом крючке есть отпечаток его пальца.

— Эта информация могла бы мне пригодиться, — сухо произнес Мо. — Не располагая ею в то время, я снова обследовал пистолет, надеясь подтвердить идентификацию мистера Фаруэлла. И по запоздалому соображению сделал то, с чего следовало начинать: проверил патронный барабан. С удовольствием обнаружил, что из хранилища мне прислали заряженный пистолет и что у меня хватило глупости касаться спускового крючка без предварительной проверки.

— Извини, — сказал Ларри, — но это объяснимо. Когда Эрно доставили в участок, его адвокат сказал, что он признает себя виновным. И видимо, никто после этого не потрудился осмотреть оружие.

— Видимо, — сказал Мо, покачивая головой при мысли о баснословной глупости всех, включая себя. — Моя жена считает, что у меня приятная работа за письменным столом. Как думаешь, счел бы кто-то это самоубийством?

— Мо, во время бейсбольного сезона — нет.

Дикермен скривил рот и кивнул. Об этом он не подумал.

— Сколько там было патронов? — спросил Ларри.

— Всего один. Но в барабане находились еще четыре стреляные гильзы.

Следовательно, из пистолета было произведено четыре выстрела. В отчетах полицейских указывалось, что Эрно выстрелил в Коллинза всего один раз. С разрешения Дикермена Ларри взял пистолет и прижал пластиковую обертку, чтобы получше разглядеть оружие. Это был пятизарядный револьвер, определенно тридцать восьмого калибра.

— В общем, — сказал Мо, — когда сердце у меня заработало снова, оказалось, что я заглянул туда не зря. На всех гильзах очень четкие отпечатки. Насколько я понимаю, в гнездах барабана они не высохли.

Он щелкнул мышью компьютера, продемонстрировал новые снимки, потом указал на отдельный пластиковый пакет с пулей и гильзами в мешке с револьвером.

— И ты проверил отпечатки по базе данных?

— Да. Этот человек был арестован в пятьдесят пятом году, когда ему было двадцать два, за участие в действиях агрессивно настроенной толпы.

Эти действия обычно означали драку в баре, обвинения по ним почти никогда не выдвигались. Мо выложил и эту дактокарту. По прошествии десяти лет Ларри пришлось напрячь память, чтобы узнать человека на фотографии. На ней он был гораздо моложе, чем в то время, когда Ларри знал его. Однако Старчек вспомнил, кто это. Человек с отталкивающим лицом на черно-белом снимке был Гасом Леонидисом.

Сначала Ларри был очень доволен собой, потому что сумел вспомнить. Потом, когда понял, что это означает, его пронизало ощущение острой тревоги.

Макграт-Холл строился как арсенал во время Первой мировой войны. Полиция занимала это здание с двадцать первого года, и ходила шутка, что с тех пор там оставалось несколько служащих. Оно представляло собой мрачный, неподвластный времени склеп. Мо в признание его положения занимал кабинет с большими окнами на север. Из них был виден приходящий в ветхость район Кевани, отделенный от Макграт-Холла нестриженым газоном, железной оградой и несколькими деревьями. Ларри увидел обертку от бутербродов, гонимую ветром по тротуару, и наблюдал за ней, пока она не скрылась из виду. «Ну и дело, — думал он. — Черт возьми, ну и дело».

Ларри вновь склонился над оружием. Это был «смит-вессон» — несомненно, пистолет Гаса. И на его спусковом крючке отпечатался палец Эрно, в барабане находился один нестреляный патрон. Одну выпущенную пулю извлекли из тела Коллинза в операционной. О трех остальных сведений не было. «Нет, — сказал себе Ларри, потом снова, — нет», — затем довел ход мыслей до конца.

— Мо, думаешь, это орудие убийства в моем деле?

— Думаю, баллистическая лаборатория сможет установить это наверняка. И полагаю, эксперты по ДНК смогут определить, чья кровь была на руке Эрдаи. Мне нужно отправить пистолет обратно в хранилище для соблюдения последовательности. Но позабочусь, чтобы кто-то пришел и расписался за него. Я просто хотел дать тебе предварительные сведения.

Mo протянул конверт со своим заключением. Ларри сунул его в карман куртки, продолжая ломать голову. Сейчас ему оставалось только полагаться на то шестое чувство, которое часто его направляло. А оно подсказывало, что кровь на руке Эрно принадлежала не Коллинзу. Имея теперь время задуматься, Ларри осознал, что во всех отчетах о стрельбе в баре указывалось: после выстрела на Эрно набросились не менее полудюжины полицейских. Пистолет у Эрдаи вырвали до того, как он приблизился к истекавшему кровью племяннику. Значит, кровь на рукоятке пистолета Гаса Леонидиса принадлежала кому-то другому. Ларри неторопливо перебирал возможности, споря главным образом с собой. Выстрел в Луизу был произведен в упор. И если палец Эрно отпечатался в ее крови, значит, четвертого июля девяносто первого года в ресторане «Рай» стрелял он.

Стрелял Эрно. Этот пистолет был орудием убийства. И шесть лет спустя он как-то оказался у Коллинза. На пистолете были и его отпечатки пальцев. Не было только отпечатков Ромми. А он признался в убийстве.

— Значит, Эрно с Коллинзом или кто-то из них совершили это совместно со Шлангом, — сказал Ларри. — Шланг их не выдал, и Эрно отблагодарил его, когда понял, что умирает.