Книга Тайны Морлескина - Наталия Викторовна Шитова

и увидеть то, в чём они уже себя убедили. Вреда в этом нет. Тем более, что бабушкино заблуждение… хм… довольно приятное, и оно мне польстило. А ты сегодня весь вечер зачем-то дёргалась… Хотя, я тебя понимаю, конечно. Мешаю я тебе. Но мой добровольный отпуск и правда можно быстро прервать, только скажи.

– Ты так говоришь, будто бы это ты живёшь у меня, а не наоборот! Это же я поселилась тут, заставила тебя нарушить планы…

– Ты не заставляла!.. – запротестовал Дайра. – Я сам!

– Ага, сам, – хмыкнула я. – Ты остался здесь со мной, переделал квартиру… Так кто кому мешает?!

– Не выдумывай! – строго сказал Дайра и решительно отставил чашку.

– А, ладно, – безнадёжно отмахнулась я. – Но сейчас-то, когда уже не надо притворяться перед бабушкой, сейчас-то что с тобой такое?

– Ничего, – моргнул Дайра.

– Угу, как же. Тебя что-то гнетёт, и как бы ты не старался это скрыть, это очень заметно.

– Правда? – буркнул Дайра, похоже, чтобы лишь бы что-нибудь сказать.

– Кривда!.. Да ну тебя! – рассердилась я.

Дайра подавил вздох, взглянул на меня и улыбнулся.

– Да что ты всё время улыбаешься, когда на меня смотришь?!

Он пожал плечами, не переставая улыбаться.

– Что, такая смешная?!

Дайра опустил голову и всё-таки тяжело и медленно вздохнул.

– Нет, – произнёс он уверенно. – Не смешная. Но я улыбаюсь, потому что мне хорошо, когда я тебя вижу, вот и всё.

Весь мой дурацкий праведный гнев мгновенно испарился, и стало стыдно.

Я всё время гнала от себя мысли о том, что должен чувствовать Дайра, постоянно сталкиваясь со мной на ограниченной жилой площади. Не видеть друг друга за перегородками, но постоянно слышать и ощущать присутствие – это неплохая идея. Для меня. А для молодого здорового мужчины, который не скрывает, что влюблён? Да ещё этот древний стих, будь он неладен. Первые недели я постоянно ждала, что Дайра сделает шаг к… Ну, к чему-то большему, чем дружеские объятия. Мне казалось, он должен хотя бы попытаться.

Сначала я придумывала, как я буду избегать таких ситуаций и как стану потактичнее отказывать, если понадобится. Но таких ситуаций ни разу не случилось. Мне достался то ли дружелюбный сосед по коммуналке, то ли общительный заботливый брат. Но ведь слова-то были произнесены. Я их помнила, и они не давали мне покоя.

Да, я была влюблена в Ольгера. Так сильно влюблена в его великолепную загадочность… Но первая и последняя ночь всё расставила по местам. И теперь если и снились мне холодные васильковые глаза, то только в тягучих и тревожных кошмарах.

А Дайра был тёплым во всех смыслах. И я всё чаще ловила себя на мысли, что, если бы он попытался обнять меня немного сильнее и нежнее, чем по-братски, ни отталкивать, ни избегать его я не стала бы.

Но он не пытался, вот в чём всё дело-то.

Поэтому, когда Дайра заявил, что ему хорошо, когда он меня видит, молчать дальше было невозможно.

– Дайра, а ты можешь взять обратно?..

Я замолчала, не зная, как сказать, чтобы не показаться совсем дурой. Он подождал немного, потом нахмурился:

– Да говори уже.

– Возьми обратно свой стих.

Он недоумённо заморгал. Искренне так, будто ничего не понял.

– Тот древний стих, где «аур-тэ» в конце. Ольгер мне объяснил, откуда это повелось и что означает… Возьми назад эти слова.

Нет, он правда вначале не понял. Потому что сейчас его брови медленно приподнялись, и глаза округлились.

– Аля, ты не понимаешь, о чём говоришь.

– Я понимаю. Я не могу так. Не хочу. Ты этого не заслужил…

Дайра вскинул руку с вздёрнутым указательным пальцем:

– Подожди-ка!

Некоторое время он молчал, закусив губы, потом сказал без улыбки:

– Послушай, что скажу…

За этой фразой у него обычно не следовало ничего хорошего.

– Не надо, – робко возразила я.

– Надо! – уверенно сказал Дайра. – Я просто обязан объясниться, иначе мне с самим собой не ужиться будет.

– Хорошо, давай.

– Можно, я рядом сяду?

Я засуетилась, расправляя одеяло, и подвинулась, освобождая ему место. Дайра присел на постель, как-то боком и наполовину: подогнул под себя правую ногу, оставив левую на полу. И несколько долгих секунд молчал, не поднимая глаз.

– Алиша, я очень тронут тем, как серьёзно ты это восприняла, – проговорил он неторопливо. – Но ты должна понять: ни этот стих, ни мои слова не накладывают на тебя абсолютно никаких обязательств. Никаких, понимаешь?

– Я понимаю, но…

Он покачал головой:

– Никаких – это значит без «но». Ты мне не