Книга Ступень Пятая - Инди Видум

что дружина Лазаревых стояла наготове, ожидая только сигнала выдвинуться. Сигнал так и не поступил, поэтому я склонен согласиться с Ефремовым: Лазаревы выжидали.

— Ох, Дмитрий Максимович… — тяжело вздохнула императрица.

— Что ох, Ваше Императорское Величество? Я вам предлагаю реальный план, как оставить на троне ваших потомков.

— Что вам пообещал Елисеев за то, что вы выступите в его защиту?

— Ваши подозрения меня оскорбляют, Ваше Императорское Величество. Я радею за благо страны, — встал в позу Ефремов.

— Возможно, я некорректно выразилась, — пошла на попятную императрица. — Мой покойный супруг говорил, что вы всегда ищете выгоду для своего подразделения. В чем ваша выгода в случае Елисеева?

— Так артефакты же, Ваше Императорское Величество, — уверенно ответил Ефремов. — Уж свою гвардию Елисеев наверняка артефактами снабдит самого высокого качества. Это раз. И два: он мне обмолвился, что предлагал вашему супругу кое-чему обучить моих людей, да только тот отказал.

— Обучить? — скептически переспросила императрица.

— Волховским техникам, — пояснил Ефремов. — Если вы не заметили, они очень действенны. И нужно, чтобы они работали на нас, а не против нас, как может случиться, если вы попытаетесь разлучить детей.

— Детей? — насмешливо переспросила императрица.

— Им по восемнадцать. Относительно нас с вами, Ваше Императорское Величество, они дети. Пусть сильные и обученные, но дети.

— Вот именно что дети. Они могут разочароваться друг в друге. Детская влюбленность, знаете ли, проходит иной раз без следа.

Императрица говорила с горечью, которая явно относилась к ее собственной прошлой жизни. Касалась ли она ее супруга или кого другого, было не понять.

— Даже если пройдет детская влюбленность, то останется долг, который прекрасно понимают и Ярослав, и Светлана. Да и не детская влюбленность у них давно. Если девушка остается у парня на ночь, то матери этой девушки нужно думать о том, что она станет бабушкой.

— Господи, какие гнусности вы говорите, Дмитрий Максимович, — возмутилась императрица. — Светлана всегда ночует во дворце.

— Она почти каждую ночь уходит телепортом к Ярославу, Ваше Императорское Величество. Так что дайте им свое материнское благословение и успокойтесь.

Это было неожиданно. Я был уверен, что переходы Светланы не засекли, потому что речь о них поднималась впервые. Но сейчас выяснилось, что от Туманова Ефремов нас прикрывал, не хотел доводить совсем уж до скандального разрыва.

— Боже мой, Дмитрий Максимович, я была бы и рада благословить, но ведь он незаконнорожденный.

— Кого это сейчас беспокоит, Ваше Императорское Величество? — философски заметил Ефремов. — Главное, чтобы на троне сидел сильный маг, а уж происхождение его совершенно неважно. Пусть Кирилл Андреевич его официально признает, это снизит градус возможных сплетен. Но знаете, что я вам скажу, Ваше Императорское Величество, не осталось дураков, которые поперли бы против Елисеева. Он себя за это время успел поставить правильно. Никто против него ни слова не скажет. Громко, я имею в виду, шипеть по углам, конечно, будут. Так и про любого шипеть станут. Но брак вашей дочери с Елисеевым выгоден стране больше, чем с любым другим. Более того, вам не выгодно, чтобы он женился на ком-то, кроме вашей дочери. И вообще, запретить бы ему возвращаться сейчас в Германию, пусть переводится в любой наш вуз, а мы посодействуем. А то там и свои магички есть, и Мальцева постоянно рядом трется. Уж Игнат Мефодьевич своего не упустит, женил бы Елисеева на внучке сразу, если бы тот дал малейшую слабину.

Я даже загордился, услышав от Ефремова о своей неимоверной ценности для страны. Можно сказать, не восемнадцатилетний парень, а стратегический запас, который нужно беречь, чтобы им никто ненужный не воспользовался.

— Ой, Дмитрий Максимович, хватит уже про Елисеева, — проворчала императрица. — Я уже поняла, что Светлане вообще повезет, если он на ней женится. Но давайте обсудим другие вопросы. Тех же Мальцевых надо призвать за нападение на Сысоевых, потому что это безобразие, что они там устроили.

— Это безобразие не дало сысоевской дружине выступить против вас, Ваше Императорское Величество, — напомнил Ефремов. — Потому что Сысоев был среди заговорщиков.

— Что ж теперь, Мальцевым медали выдать за помощь Отечеству? Этак у меня все кланы начнут воевать между собой, если поймут, что преступление не просто сходит с рук, а еще и оказывается крайне выгодным.

— Нет, разумеется, награбленное им оставлять нельзя, — согласился Ефремов. — Ему место в казне, потому что вина Сысоевых доказана. И штраф Мальцевым выпишем такой, чтобы подумали в следующий раз не только они.

Дальше речь пошла о совершенно приземленных вопросах: о том, что будет изыматься у заговорщиков и что оттуда нужно конкретно для ефремовской вотчины. Губу генерал раскатал знатно, захотев подмять под Императорскую гвардию несколько стратегически важных предприятий. В чем-то я его понимал, при Императорской гвардии должны быть свои службы, чтобы не полагаться на чужие устройства. Понимала и императрица, согласившаяся по большей части пунктов и лишь в нескольких местах давшая укорот своему подчиненному. Впрочем, возможно, ей не хотелось отвечать за те предприятия, которые они сейчас с Ефремовым планировали отжать у замазавшихся в измене кланов. А так появилось ответственное лицо, на которое все это можно свалить. Мне бы тоже хотелось обзавестись таким лицом.

— Кажись, Ярослав, Ефремов императрицу почти дожал.

Постников потянулся и подмигнул мне. Расслабленным он не выглядел, но и напряжение последних дней из его глаз почти ушло. Правда, Марту он попросил пока задержаться в макаровском поместье, аргументируя тем, что там чище воздух и меньше проблемных людей.

— Он не одинок. Светлана сказала, что откажется от наследования, если мать начнет на нее давить. В этом случае трон отойдет Андрею Лазареву.

На самом деле она сказала немного не так: что откажется от трона, если я откажусь разделить эту обязанность с ней. Сидеть на троне слишком геморройное занятие, чтобы меня привлекать. И слишком мешающее моим планам. Поэтому я предпочел бы вариант, когда Светлана остается со мной, а трон и все, что ему сопутствует, — отходит кому-то другому.

— Не самый хороший вариант для страны, — прикинул Постников. — Уверен, императрица поймет, что ты однозначно лучше.

— Иди ты, — хмыкнул я. — Мне Светлана нужна, а не страна. Так что я бы предпочел Лазарева на троне.

— Мало чего ты предпочел бы. Проблема в том, что любой, кто будет на троне, посчитает тебя для