Книга Моей надежды серебро - Лесса Каури

– Кабинет хозяина! – торжественно провозгласил старик, открывая резные двери.

Окна просторной комнаты выходили на бескрайние Кроттонские поля. Среди золотых нив торчали шляпки милопеев с рожками печных труб, будто гномы в смешных шляпах выглядывали то тут то там. Стены комнаты были отделаны бело-голубой тканью – цвета клана Тот – с золотым орнаментом. Еще крепкая, отполированная до блеска мебель дышала древностью. На огромном черном столе нашлось место и золотому канцелярскому набору, инкрустированному самоцветными камнями, и куче картинок в разнообразных рамках.

– Вот мой хозяин со своей возлюбленной, – старик улыбался, протягивая мне одну из них. – Правда, прекрасная пара?

На картинке будущий Младший министр обнимал смеющуюся Лиану, которой пришлось приподняться на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. Здесь они были молоды и прекрасны, эти герои последней войны, а их смех, сияющие глаза и сплетенные руки являлись символом любви, победившей смерть.

– Как это здорово! – искренне сказала я. – Они великолепны! Кстати, вы, случайно, не знаете, где сейчас может быть Лиана Сивилла? Я всю жизнь мечтаю получить у нее автограф!

– Они расстались сразу после войны и не поддерживали отношений, – пожал плечами старик. – Если бы они писали друг другу письма, я бы знал об этом.

Я почувствовала себя глубоко разочарованной.

– Жаль! А откуда у вашего хозяина эта картинка?

– Лиана подарила, – управляющий перевернул рисунок, – здесь и памятная надпись есть!

Прочитав несколько слов, написанных резким почерком, я так вцепилась в локоть Транша, что братец едва не взвыл.

– Вот это… – я потыкала дрожащим пальцем в одно из слов, – это – тоже боевое прозвище?

– Конечно, – кивнул управляющий. – Сейчас все как-то позабылось, но те, кто сражался бок о бок в последней войне, их помнят!

В порыве чувств я крепко поцеловала ошарашенного старика, горячо поблагодарила за экскурсию, выразила величайшее почтение его хозяину, и, все еще держа за руку Транша, потащила его к выходу.

– Шарен!.. Шарен, да что случилось? – шипел он, пытаясь вытащить локоть из моих пальцев – как и всякая кошка, я при желании могла быть очень цепкой.

– Теперь я знаю, где искать Лиану! – шепнула я ему на ухо. – Побежали скорее к ней, пока она еще куда-нибудь не пропала!

* * *

Наш путь лежал в Верхний Тайль. Мучимый любопытством Транш пытался задавать вопросы, но я отмалчивалась – мне нужно было подумать.

В одном из разговоров со мной Лигос, говоря о капитане Сивилле, дал ей очень точную характеристику: «Мощная дамочка! Во время разговора с ней мне все время хотелось проверить, достаточно ли мужественная у меня прическа, чистые ли руки и правильно ли подвешена шпага!» А ведь и у меня возникли подобные мысли – при посещении Катакомб Смерти. И, конечно, архимагистр Боран, как один из участников войны, знал прозвища тех, кто воевал с ним бок о бок!

Мы соскочили с Лунного луча во дворе Тайлевилльского университета магии. Транш, кажется, обиделся, потому что замолчал. Оживиться его заставил лишь морок горного тролля, прошедший мимо и выплюнувший ему под ноги чью-то большеберцовую кость. Впрочем, на нас тролль внимания не обратил. Подозреваю, что причиной этому была ярко вспыхнувшая брошь в виде серебряного паука, которую я прикрепила к камзолу. Брошь когда-то дал мне Черный Боран для прохода в Катакомбы Смерти, и с тех пор я носила ее в поясной сумочке.

В знакомый уже зал с менгирами Стоунхенджа я буквально ворвалась, дрожа от возбуждения. Но… кресло посередине, в котором обычно вязала на спицах импозантная старушенция, при одном взгляде не которую хотелось привести в порядок шерстку и вылизать лапы, пустовало.

– О нет! – воскликнула я. – Нет-нет-нет! Небесные Кошаки, пожалуйста!

– Здесь нельзя повышать голос! – раздалось за моей спиной.

Резко обернувшись, я увидела ее выходящей из третьего дверного морока. В руках у старушки был портновский метр. Видимо, она снимала с кого-то мерки для своего следующего вязаного шедевра.

Я склонилась в глубоком поклоне. Как не склониться перед легендой из своего детства?

– Прошу прощения, госпожа, но мне необходимо с вами поговорить! И я очень расстроилась, обнаружив, что вас здесь нет!

«Горгулья» Лиана смерила меня взглядом все еще зорких глаз.

– Если речь опять пойдет о твоем друге, Зиле Ригтоне…

– Речь пойдет о другом моем друге – Лигосе даэр Тамраэле! – я протянула ей письмо, написанное Лигосом специально для меня.

Лиана Сивилла повесила метр на спинку своего кресла и взяла письмо. Пальцы, от старости похожие на птичьи когти, сломали сургучную печать. Острый нос старухи едва не проткнул бумагу. Я-то при первой встрече с ней подумала, что Боран, называя ее горгульей, подшучивает над ее внешностью и суровым характером. Она и правда напоминала мифическое существо… Да, Цап меня побери, она и была мифическим героем войны, с которым мне, наконец, довелось встретиться!

Транш смотрел на нас обоих таким непонимающим взглядом, что мне захотелось тут же отправить его погулять.

– Время делает важное – незначительным… – пробормотала старуха. – Лигос просит меня показать тебе кое-что, но зачем тебе это нужно?

– Я хочу вернуть Кроттону законного правителя! – глядя ей в глаза, ответила я. – Мы с Лигосом хотим!

– Вы с Лигосом… – фыркнула Лиана, и на мгновение я увидела ее молодой – прекрасной и дерзкой. – Иди за мной, дитя. А ты, кошак, – она ткнула пальцем Транша в грудь, – побудь здесь!

Нам в спину донеслось разъяренное шипение – брат терпеть не мог, когда его называли кошаком!

Створка пятого дверного морока исчезла, и жар опалил мое лицо. Однажды я уже шагнула в эту дверь, чтобы оказаться в Вартейловском буше.

В следующее мгновение в мое горло уперся наконечник стилета, острого как бритва, а песок под ногами начал проваливаться…

– Откуда у тебя письмо, отвечай! – прошипела старуха, удерживая меня с силой, которую в ней нынешней нельзя было заподозрить.

– Лигос дал его мне, – просипела я, чувствуя, как горячая струйка крови потекла по шее. Запах крови в Вартейле звучит набатом. И это значит, что у нас всего несколько секунд до тех пор, пока сюда не сбегутся все местные твари. – Клянусь Небесными Кошаками, госпожа Сивилла, я не вру!

Клинок прижался сильнее. Мои ноги уже увязли в песке выше колен, и я приготовилась принять кошачью ипостась, чтобы выбраться, однако этого не потребовалось.

Лиана убрала стилет и протянула батистовый платок, пахнущий какими-то травами.

– Прижми к ране – аромат отпугнет демонов. И давай руку, я помогу выбраться. Ты – настоящая амимара. Другая бы уже верещала от ужаса!

Она выдернула меня из песка, как пробку из бутылки. Обернувшись, я увидела, что воронка никуда не исчезла. Наоборот, она становилась глубже.