Книга Дикость - Кейт Хаск

– Дорогуша, ты можешь это выяснить? – Томас придвинулся ближе к водителю и спросил.

– Да, конечно, – водитель занервничал.

– Отлично. Давай только побыстрее, мне ещё «Золушку» сегодня по Диснею смотреть, – друг вновь придвинулся ко мне и улыбнулся.

– Ну чего ты опять? Хочешь, чтобы и он уволился? – я прошептала.

– Мне просто скучно, – парень зевнул.

Из-за угла показался свет фар. Мы оживились. Я знала, что это тот самый Зигги, ведь перед въездом в этот переулок стояла ещё одна наша машина. Парням в ней было велено пропустить только одну машину Зигги.

– Ну неужели! – Томас первым вышел из машины.

– Простите, его «Золушку» мы не смотрим, – я извинилась перед водителем и пошла за другом.

Я застегнула пальто на все пуговицы, а Том решительно хотел заболеть перед Рождеством и оставил своё пальто в автомобиле. Пока я пыталась уговорить его пойти одеться нас уже окружили наши люди и ребята Зигги, сам он не торопился выходить из машины.

Вскоре парень с ярко-салатовыми волосами показался из черного джипа и уверенно подошёл к нам.

– Прошу прощения, малость заблудился, – высокий парень спортивного телосложения подошёл к нам.

За все эти годы я отточила мастерство ведения переговоров и это притом, что большую часть времени я была под воздействием наркотиков или алкоголя. Человеческую натуру я щелкала как орешки, в этом мне тоже не было равных. Это происходило даже тогда, когда мне не хотелось заглядывать в чужие души, но приходилось, так как эта привычка уже стала частью меня.

– Мультик, но это ведь твой родной город, – Томас усмехнулся, а я положила руку ему на плечо, пока друг не набросился на Зигги.

– За последний год слишком многое поменялось, – парень тоже был из храбрых.

Я понимала, о чём он толкует. После нашего с Томом переезда мы стремительно заполнили рынки Вашингтона, так что местным дилерам приходилось иметь дело только с нами и делить проценты от продаж. На районах толкали только наш товар, а от конкурентов мы быстро избавлялись. Многим такой подход не понравился, да и мне бы подобное не понравилось! Но что же делать, если смелости чтобы совершать подобное у меня хватало, а трусливые дилеры всё терпели. Конечно, были смельчаки, но они уже поплатились за свою смелость. Я их не критикую: кое-какие нападения на нас были идеально продуманы, но дело в том, что мне ужасно везло. Смерть обходила меня стороной.

– Зигги, ты ужасно опоздал, – я тяжело выдохнула, чувствуя, как холодный воздух наполнял мои легкие.

– Только не проси меня… – парень сдвинул брови, осмелившись перебить меня.

– Под словом «ужасно» я имею виду «непростительно». Твое отношение к работе «непростительно» я не могу вести дела с таким ненадежным человеком, как ты, Зигги – я не позволила ему договорить.

– Вот и правильно, почему бы вам не вернуться в родные края?

– С радостью познакомлюсь с твоим приемником. Прощай, Зигги, – я скомандовала и кивнула двум парням, что стояли слева от меня.

Они ловко и быстро скрутили парня и поволокли в свою машину. Ребята знают, что делать, я полностью им доверяла в вопросах: как и куда деть тело. Мы с Томом развернулись и направились к своей машине, игнорируя крики и угрозы Зигги.

– Ну что, а теперь в объятия Колина? – Томас спросил.

– Как ты думаешь, что мне подарить ему на Рождество? – я спокойно прогуливалась.

– Неведение того, что мы творим за его спиной.

– Брось, Колин не дурак, он просто сделал правильный логичный выбор. Он выбрал меня, пусть даже с таким багажом как…

– Как я? – Томас засмеялся.

– Нет, дурачок. Всё это, – я кивнула назад.

– Ну, так что поехали смотреть «Золушку»?

– Поехали.

Мы сели обратно в прогретую машину и поехали домой. Новый засекреченный дом находился далеко за городом, там я могла не бояться, что кто-то решит напасть на меня или на Томаса. Наши отношения с Колином были засекречены. Он не мог брать меня с собой на светские мероприятия, так что я отсиживалась дома и подписывала смертные приговоры.

Я не рассказывала ему о том, чем промышляла в новом городе, но он прекрасно обо всём догадывался и предпочитал молчать. Мы никогда не говорили о прошлом то, что было уже не исправить, а вот настоящее это могло бы весьма осложнить. Мы молчали о тех людях, которых я убивала и, конечно же, о Ронни.

Я оставила его в Нью-Йорке и с тех пор мы не виделись. Он не искал меня, не звонил. Иногда мне казалось, что он просто никогда и не нуждался во мне, как я в нём. И когда я уехала, смысла искать меня просто не было.

Жизнь с Колином была другой и я была любима как никогда прежде. Иногда мне это льстило. Я позволяла Колину любить себя, боготворить, но в ответ не могла ничего ему дать. Я казалась себе такой опустошенной и раздавленной, словно жизнь покинула моё тело, но Колин ничего не просил он просто ждал, когда я снова смогу любить. Он верил в это, а я уже и не надеялась.

Томас не раздумывая уехал вместе со мной. Наша связь с ним росла и укреплялась с каждым днём. Когда-то мы были просто друзьями, но сейчас были близки как никогда прежде. Одна душа на двоих: мы понимали друг друга без слов и чувствовали настроения. Мы идеально дополняли друг друга, но Ронни ему я всё же заменить не могла.

Томас время от времени летал в Нью-Йорк и виделся с другом и Уолшем. Я просила его ничего мне не рассказывать, так как мне больше было не интересно знать, как идут дела у Ронни. Томас оправдывал эти поездки тем, что пытается отговорить друга от глупостей. Ему, как и прежде не нравилась работа Ронни. Несчастный Томас надеялся вразумить друга и убедить бросить работу, но всё безрезультатно.

Пару раз он ездил вместе с ним в другие страны, а после возвращения закрывался в своей комнате и несколько дней не выходил. Он говорил мне, что видел «дьявола» и увиденное его ужаснуло.

– Смотри, машина Колина уже возле дома, – Томас оживился.

– Наверное, освободился пораньше, – я заметила бронированный внедорожник.

Мы с Колином виделись не так часто как хотелось бы, но в отличие от Ронни он не уезжал от меня на несколько месяцев. О большем я и мечтать не могла.

– Сейчас угадаю: снова белые розы и какой-нибудь подарок, – Томас проговорил, выходя из машины.

– Не ерничай, – я попросила.

– Когда ты ему уже скажешь, что предпочитаешь цветы в горшочках, а не этот срезанный веник, что вскоре завянет? Один лишь вид этих роз меня вгоняет в тоску, и я начинаю думать о смерти, – друг напыщенно говорил, стараясь дразнить меня.

– Тебе просто завидно, – я перебила.

– А вот и нет!

Мы вошли в дом и продолжали спорить. Я прошла в гостиную, аромат роз доносился как раз из этой комнаты. Колин сидел в кресле, уткнувшись в свой телефон, но вскоре заметил моё присутствие.