Книга Импульс - Кэтрин Коултер

Отныне папаша уже не станет доставать его разговорами о вреде наркотиков. Нет у него больше власти над Делорио Джованни. Делорио — человек будущего, а Доминик Джованни — пережиток прошлого, ископаемое. Он вполне может отойти от дел — Делорио готов взять бразды правления в свои руки.

Очень скоро так и будет. У него теперь есть деньги, а ума ему всегда хватало. У него связи в Картахене и в Майами. Папаша об этом не знает, а ведь Марио Калпас уважает его — Делорио. Марио верит в него, он понимает, что старик уже выдохся и ему пора на покой. Но покушение на отца организовал не Марио. Это «Вирсавия». Попроси его Доминик как следует, он, Делорио, может, и попытался бы разделаться с убийцами.

Этот болтливый ирландский пижон — Маркус Девлин — никуда не годится, мерзавец отъявленный. Ничего так толком и не сделал, абсолютно ничего. Да, он спас старику жизнь, верно, но это всего лишь случайность, везение пешки. У него одно-единственное желание — возиться в постели с Рафаэллой Холланд, до остального ему и дела нет. Делорио сжал кулаки, потом медленно расслабился и улыбнулся. Теперь ему не стоит беспокоиться о пустяках. Он выше этого. Он у руля.

В передней Меркел разговаривал по телефону с Келли. Она интересовалась у него планами Маркуса. Надо было принять кое-какие решения, кроме того, она не знает, что отвечать на бесконечные вопросы о нем со всех сторон. «Популярный малый этот Маркус», — подумал про себя Меркел и пообещал Келли, что скоро перезвонит. Он добавил, что Маркус в отъезде — по поручению мистера Джованни, где-то в Европе. На прощание Келли успела вставить, что Меркелу стоит заехать к ним на курорт, чтобы полюбоваться на новую прическу Оторвы — называется «шаровая молния». Она, как всегда, блондинка, но на этот раз начесала потрясающий, ослепительно красный петушиный гребень… Меркел пообещал заехать. Эта Оторва всегда что-нибудь выкинет. Закончив с Келли, Меркел решил побеспокоить хозяина, который о чем-то размышлял в библиотеке. На его появление Доминик отреагировал как-то вяло, и Меркел, почувствовав себя лишним, занервничал.

— Я только хотел спросить у вас насчет Маркуса, мистер Джованни. Келли звонила с курорта и спрашивала о нем и его планах. Я сказал ей, что поинтересуюсь у вас.

— Правильнее было бы спросить, каковы мои планы в отношении Маркуса.

Мистер Джованни произнес это своим мягким, медовым голосом, от которого у Меркела побежали по спине Мурашки. Он не уловил принципиальной разницы и окончательно растерялся, не понимая, что у хозяина на уме.

— Я только что обнаружил, кто она — наша «Вирсавия», Меркел. Тебе интересно узнать?

— Да, сэр… мистер Джованни. Разумеется, сэр.

— Это наш дражайший отчим Рафаэллы, Чарльз Уинстон Ратледж Третий. Что ты об этом думаешь, Меркел? Я вижу, ты потерял дар речи. Должен признаться, я сам был шокирован. Это вынуждает меня задуматься о Рафаэлле и о том, каковы могут быть мотивы ее поведения. Не сомневаюсь, что и тебя это тоже интересует. К тому же и наш Маркус теперь попадает под подозрение, не без того. Он ведь рядом с мисс Холланд, в ее постели, и, вне всякого сомнения, пользуется ее расположением и доверием. Короче, Маркус определенно замешан…

Меркел был потрясен. Это невероятно. Однако если поразмыслить… Он согласно кивнул и спросил:

— Я могу чем-нибудь помочь, мистер Джованни?

Доминик покачал головой:

— Нет, просто будь в боевой готовности, Меркел. Я ведь могу тебе доверять, не так ли?

— Мистер Джованни! Сэр!

— Не сомневаюсь. Ведь ты — мой человек, мое создание. Как сказал бы герой Шекспира: «Будь наготове, рук моих творенье!»

Париж

Апрель, 1990 год

Маркус держал ее руку. Рафаэлла спала, но он не хотел выпускать пальцы девушки. Кожа ее была нежной и бледной, но рука казалась сильной, а на лице застыло выражение покоя. Волосы были откинуты назад — позаботилась дежурная сестра. Рафаэлла немного осунулась, но это сейчас не имело значения. Она в порядке, слава Богу. Маркусу по-прежнему не верилось, что Рафаэлла, регулярно принимавшая противозачаточные пилюли, могла от него забеременеть. В будущем им придется быть более осторожными, ибо, как теперь выяснилось, его семя в ее чреве чувствует себя превосходно и всегда готово к оплодотворению.

В будущем?

Мысли о будущем не давали ему покоя. В эти дни он обнаружил, что все то безумие, которое определяло его существование последние два с половиной года, — бесконечная ложь; ненавистные поручения, сам Доминик!

Джованни с его изворотливостью и жестокостью, наконец, постоянная опасность — все это вдруг отодвинулось куда-то на задний план. Действительно, главным ему казалось теперь лишь их совместное с Рафаэллой будущее, а все остальное виделось преходящим и второстепенным.

Она разделит эти чувства. По крайней мере сделает шаг навстречу. Как только Рафаэлла придет в себя, он расскажет ей всю правду. Может быть, если он будет искренен, то и она ответит ему тем же. Решено — как только она откроет глаза, он сразу выложит ей все. Как глупо, что он не предъявил ей доказательств своего доверия прежде.

— У тебя невероятно серьезный вид. Насупился для разнообразия, что ли? Как делишки, Маркус О'Салливэн?

— Я устал, издерган и тощ, потому что не ел уже целую вечность… и дьявольски одинок. Но сексуально не озабочен. Это — в прошлом.

Рафаэлла улыбнулась и сжала его пальцы.

— Неужели? Интересно, надолго ли.

— Могу предположить, что до нашей свадьбы. — Он мечтательно прищурил глаза. — Но уж зато в первую брачную ночь я такое выдам, я так тебя распалю, что ты себя забудешь от вожделения.

Рафаэлла не ответила, лишь удивленно покосилась на него, как на сумасшедшего. Наконец она сказала:

— Столько событий, так много всего приключилось, и все это затрагивает меня — нас, — и все это так перепуталось! Я не знаю, что мне делать, Маркус.

— Прежде всего — рассказать мне все. Нет, нет, только не мотай головой. Я решил, что должен показать тебе пример. Чтобы тебе было чему подражать. Итак: мое настоящее имя — Маркус Райан О'Салливэн, и я постоянно проживаю в Чикаго. Я совладелец — правда, клянусь! — военного предприятия, выполняющего главным образом правительственные заказы. Мы, например, поставляем детали для истребителя Ф-15. Кроме этого, мы производим фугасные мины, за которые правительство платит нам кучу денег. Мы поставляем свою продукцию в страны НАТО, но никогда — ни разу — не нарушали профессиональной этики и ничего не продавали странам вне разрешительного списка Госдепартамента. Имя моего партнера — Джон Сэвэдж, и я держу с ним постоянную связь, а через него с человеком по имени Росс Харли — это мой контакт в Таможенной службе США.

— Ты все это, случайно, не сочиняешь?

— Нет. Зачем?

— Чтобы заставить меня вывернуться перед тобой наизнанку. Ой, прости, беру эти слова назад. — Она вздохнула. — Ведь это не так, а, Маркус? Конечно же, нет, ведь ты честнее моей тетушки Милдред — отправляя бандероль, она не могла не признаться, что внутри письмо, и доплачивала за марки. Я всегда знала, что ты не преступник, — это как-то с тобой не вяжется, но вот твои дела с Джованни, знаешь… расскажи все об этом, и я поверю всему остальному.