Книга Женщины в эпоху Крестовых походов - Елена Майорова

В 1258 г., воспользовавшись слухами о смерти Конрадина, он короновался в Палермо.

Манфред был даровитым политиком, под стать своему отцу, но у него не было его леденящей суровости. От него исходила таинственная сила, скорее привлекательная, чем опасная. Византийцы характеризовали Манфреда как волевую, упрямую личность. Гвельф Данте говорил о Манфреде, воплощении дела гиббелинов: «он русый был, красивый, взором светел», называл его прославленным героем и покровителем литературы. Имя сицилийского властителя окружал сияющий ореол, свойственным личностям богато одаренным и великодушным. Подданные любили своего короля и восхищались им.

Даже придворный Шарля Анжуйского поэт Раймунд Тор восхвалял его честность, справедливость и утонченность.

Под его рукой в королевстве оживились земледелие и торговля, вновь заработали банки и мастерские, благосостояние возвратилось в страну. Султан Бибарс, очень похожий на Саладина, поддерживал имперскую партию на Востоке и дорожил мирными отношениями с сицилийским королем.

Первая супруга Манфреда, к которой он был нежно привязан, умерла, и король должен был жениться, чтобы дать стране наследника. И таково было счастье этого любимца судьбы, что и второй брак, в отличие от других холодных и жестких династических союзов, оказался счастливым. Чуждый религиозной ограниченности, Манфред взял в жены дочь православного правителя Михаила Эпирского Елену. Двор в Палермо опять стал блистать среди европейских дворов. Королевская чета была молода и красива; они любили роскошь, веселье, покровительствовали поэзии и искусствам. Придворные обычаи отличались изяществом, развлечения — непринужденностью, праздники следовали один за другим.

Не так весело жилось Маргарите Гогенштауфен.

Единственная законная дочь Фридриха Маргарита не совершила в своей жизни ничего примечательного, и если ее имя осталось в истории, то лишь как воплощение несчастнейшей из женщин.

Маргарита была помолвлена с Германом II Тюрингенским, сыном святой Елизаветы. Однако тот женился на дочери Оттона Брауншвейг-Люнебургского, по-видимому, с согласия императора. Герман тут же начал энергично править в Гессене со всем пылом своих 16 лет, принимать решительные меры против междоусобиц знати, что сразу доставило ему ожесточенных врагов. В 1242 г. он был отравлен, и убийство его осталось безнаказанным.

Возможно, к его смерти был причастен и дядя, Генрих Распе. Поэтому Германа не похоронили в соборе Магдебурга рядом с матерью — из опасений, что святая сможет разоблачить убийцу. II. распоряжению Распе погребение перенесли в Рейхардсбрунн, где находился фамильный склеп рода.

Императору нетрудно было найти нового жениха для своей дочери. Им стал Альбрехт, сын Генриха III Светлейшего из дома Веттипов, родившийся в 1240 г. Можно подумать, что у Фридриха был какой-то пунктик по поводу разницы в возрасте жениха и невесты: 12-летняя девочка-подросток была сговорена за двухлетнего ребенка. В истории «жених» получил прозвище Негодный, или Выродок, что дало основания позднейшим исследователям считать его дегенератом. Но в 2 года он мог показаться обыкновенным не слишком развитым малышом, и, в конце концов, принцесса из императорского дома выходила замуж для достижения высоких целей династии, а не для собственного удовольствия.

Ко времени бракосочетания жениху исполнилось 16 лет. Отца-императора Маргариты и ее брата Конрада — германского короля уже не было в живых. Но ее сводный брат Манфред являлся фактическим правителем Лнулии и Сицилии и уверенно продвигался к официальному признанию и коронации.

За Маргаритой обещано было приданое в 10 тысяч марок серебром, но военные издержки исчерпали казну Манфреда. Поэтому принцесса взамен серебра принесла жениху земли по реке Плейсе и свободный имперский город Альтенбург.

Супружеская жизнь Маргариты оказалась трудно переносимой. Неприятный и нелюбезный муж тяготился немолодой женой, оскорблял ее и нередко поколачивал. Вечно злой и почти всегда пьяный, он волочился за простыми дворовыми девками, нисколько не принимая во внимание чувства Маргариты. Его постоянно дурное настроение в немалой степени объяснялось разногласиями с отцом и братьями. II.водом был дележ, совершенный Генрихом III в 1265 г., но которому Альбрехт получал Тюрингию и саксонский Пфальц, а его братья — остальные владения. Неудачи Альбрехта в борьбе с родственниками не улучшали семейной атмосферы. Защитник-брат Маргариты был далеко, а племянник, Конрадин, пока слишком мал.

Однако слава блистательного Манфреда еще охраняла несчастную женщину от крайних проявлений неприязни мужа. Ее брат, человек великой души, отличный воин, способный дипломат, находился на вершине своего могущества, и трудно было представить, насколько близок его ужасный конец.

Папский престол не переставал опасаться всякого, кто возвышался в Италии, и тотчас старался его как-нибудь принизить. Тем последовательнее проводилась в жизнь политика, ставящая своей целью уничтожение грозного рода Гогснштауфенов. Особенный страх внушало могущество Манфреда: его силе и влиянию лихорадочно искали противовес, и эта тактика начинала приносить плоды.

Считая Сицилию своим леном, Урбан предложил сицилийскую корону в обход прав Манфреда, которого он не считал законным королем, второму сыну английского монарха принцу Эдмунду. Правда, мальчику в это время было всего 8 лет, но как символ он вполне годился: совсем недавно скончался его двоюродный брат Генрих, законный сын императора Фридриха и несчастной Изабеллы Английской. Эдмунд имел определенные права на престол Сицилии.

К сожалению, бароны Липши приняли инициативу своего суверена в штыки. За сицилийскую корону надо было платить золотом, а лорды хорошо знали, из чьих карманов оно будет извлечено. Слабый монарх, как всегда, не сумел совладать с подданными, и многообещающее предприятие провалилось.

Иначе обстояло дело с Францией.

Прошло уже несколько лет после смерти Бланки Кастильской, определявшей политику государства и бдительно следившей за тем, чтобы порядок наследования престола нигде в Европе не нарушался. Ее сын Людовик IX строго следовал матушкиным правилам, но умел договариваться со своей совестью. Вспомнив, что в свое время Иннокентий III даровал корону Сицилии Фридриху Гогенштауфену, он посчитал, что нынешний папа вполне может передать ее другому, более достойному претенденту. И такой человек имелся — его собственный младший брат Шарль Анжуйский, человек энергичный и честолюбивый. В это время он уже приобрел опыт правителя, добиваясь своих политических целей искусным сочетанием взяток, обещаний и военных угроз.

Корона Сицилии манила Шарля. Он сам повел мощную армию на завоевание Сицилийского королевства.

Но и противник был силен. Манфред собрал большую армию и послал гонца к своему племяннику Конраду Антиохийскому за подкреплением. Его армия была усилена 800 германскими всадниками и сарацинскими легковооруженными лучниками.

В пятницу, в последний день февраля 1266 г., обе армии сошлись у Бснсвента. Битва велась с переменным успехом. Сарацины сицилийского короля дрогнули, но тяжеловооруженные германские всадники теснили французов. Тогда Карл приказал: «Убивайте лошадей!» Итальянские отряды Манфреда, увидев гибель непобедимых германцев, заколебались, отступили и вскоре уже панически бежали с поля боя. Гвардия Манфреда еще сражалась. Тогда он, поменявшись платьем со своим ближайшим другом римским аристократом Тебальдо Аннибальди, ринулся в бой, заведомо проигранный, зная, что, надевая одежду короля, обрек себя на гибель. Но такова была притягательность личности этого замечательного государя, что отдать за него жизнь многие почитали за счастье. Манфред и Тебальдо делили радости жизни, разделили и мрак смерти; они рядом бились, вместе и были сражены.