Книга Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века - Владислав Голдин

Письма Лаго к Слуцкому и, наконец, его обращение к нему с просьбой войти с ходатайством к наркому внутренних дел Н.И. Ежову о помиловании и представлении возможности работать там, где будет сочтено целесообразным, остаются без последствий. Прошло четырнадцать месяцев, а Лаго все не признавал себя виновным, вновь и вновь писал, обращаясь за помощью к руководству внешней разведки, на которую проработал столько лет, но бесполезно. Тем не менее следователь, занимавшийся его делом, пришел к, казалось бы, парадоксальному по тому времени выводу о том, что нет оснований для привлечения его к ответственности по тем статьям обвинения, которые фигурировали в обвинительных документах, и просил разъяснений, как ему поступить. Соответствующие разъяснения он получил, и все закончилось постановлением Военной коллегии Верховного суда СССР от 20 сентября 1938 года (спустя почти 17 месяцев после пребывания в заключении, что было чрезвычайно необычным по тому времени), в соответствии с которым Б.Ф. Лаго был приговорен к высшей мере наказания и расстрелян.

Добавим, что сам А.А Слуцкий, фактически предавший многолетнего агента советской разведки, дав санкцию на его арест и не отзываясь на его обращения в дальнейшем, скончался раньше Лаго, 17 февраля 1938 года. Произошло это в кабинете заместителя наркома внутренних дел М.П. Фриновского. А о существовавших в связи с этим версиях автор уже писал ранее. Напомним, что Слуцкий был посмертно объявлен врагом народа и исключен из партии.

Не менее драматично сложилась судьба М.О. Штейнберга, непосредственно курировавшего операцию «Тарантелла» и в ходе ее совершившего выход на Богомольца. После Маньчжурии, где он работал вместе с Лаго, капитан Штейнберг был переведен на нелегальную работу в Швейцарию. В октябре 1938 года он был вызван в Москву, но не подчинился этому приказу, подозревая, что ему придется разделить судьбу многих своих товарищей. В марте 1943 года от одного из агентов, которого Штейнберг знал по Дальнему Востоку, поступило сообщение, что он ищет контакта с советской разведкой. Было решено связаться с ним и выслушать его. Встреча состоялась в Лозанне, где проживал Штейнберг, но от дальнейших контактов он под различными предлогами уклонялся. Он и впоследствии выходил на контакты с бывшими сослуживцами, но от продолжения их отказывался.

Но, видимо, родина тянула к себе бывшего разведчика. В 1951 году Штейнберг пришел в консульский отдел советского посольства в Берне и даже заполнил бумаги для оформления въезда в СССР, но потом ехать туда передумал. Возможно, он так и закончил бы свою жизнь в Швейцарии. Но в 1956 году швейцарские органы юстиции установили, что господин Мартен (под такой фамилией жил Штейнберг в этой стране) въехал в Швейцарию и находится здесь по подложным документам (предоставленным ему в свое время советской разведкой) и по этой причине подлежит высылке из Швейцарии. Остается вопросом, выяснили ли это швейцарские власти сами или им в этом «помогли» советские органы госбезопасности.

Так или иначе, в сложившейся ситуации Штейнберг принял решение обратиться в советское посольство с просьбой о возвращении домой. В конечном итоге такое разрешение было получено. 23 сентября 1956 года он вернулся самолетом в СССР, где был арестован, и началось расследование. В результате 17 марта 1957 года Штейнберг был приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР к десяти годам тюремного заключения и отбывал наказание во Владимирской тюрьме. В конце 1961 года он обратился к первому секретарю ЦК КПСС Н.С. Хрущеву с просьбой о пересмотре его дела, но получил ответ, что оснований для этого не найдено. В 1966 году Штейнберг был освобожден и в дальнейшем проживал в Москве.

Еще один главный фигурант операции «Тарантелла», но с противоположной стороны, — В.В. Богомолец после отстранения от службы в английской разведке сотрудничал с польскими и румынскими спецслужбами, выполнял их поручения и находился под контролем советской разведки, источники которой постоянно освещали его деятельность. Он проживал в основном в Париже, где его несколько раз посещал его бывший шеф Г. Гибсон. Французскую столицу Богомолец сумел покинуть за четыре дня до того, как туда в июне 1940 года вступили немцы, и выехал в Испанию, а затем в Португалию, где в годы войны стал контактировать с оппозицией румынскому режиму Антонеску. На него пыталась выходить здесь и германская разведка, но безрезультатно. Вскоре Богомолец получил известие, что гестапо произвело обыск в квартире, которую он снимал в Париже, конфисковало все имущество и отправило в Германию. По требованию немцев ему было предложено покинуть Португалию.

В этой ситуации англичане помогли своему бывшему сотруднику оформить служебную визу в Египет, и Богомолец отбыл сначала в Порт-Саид, а затем в Каир в феврале 1944 года, где проживал в гостинице «Шепердес». Но в июне того же года произошел крайне неприятный для него инцидент. Его пригласили в английское консульство и попросили отдать для перерегистрации свой паспорт, но вернуть его в дальнейшем отказались. Так человек, 15 лет проживший с британским паспортом, оказался без него в сложнейшей ситуации Второй мировой войны. Попытки Гибсона, несколько раз встречавшегося здесь со своим бывшим подчиненным, помочь ему были безуспешны.

Все эти годы советская разведка, рассматривая Богомольца как опасного противника, пыталась держать под контролем его деятельность. В конце войны поступил сигнал от одного из источников, что бывший сотрудник СИС хотел бы познакомиться с кем-либо из советских представителей или журналистов.

В конечном итоге 24 мая 1945 года состоялась встреча В.В. Богомольца в Каире с представителем советской разведки. После этого произошло еще несколько встреч. Ему было предложено представить письменный материал о его личной работе и об известной ему деятельности иностранных разведок против СССР. Богомолец выполнил это поручение и представил документ, названный им так: «Доклад о моей разведывательной деятельности против СССР и работе с разведками английской, польской, румынской и другими с 1919 по 1945 год». Этот документ объемом в 75 страниц убористого машинописного текста включал в себя информацию, фамилии, должности, звания и характеристики людей, имевших отношение к проведению разведывательной работы против СССР. В нем раскрывались операции разведывательных служб и детали взаимоотношений с руководящими и оперативными работниками спецслужб Великобритании, Польши, Румынии, Латвии и других стран, характеризовались приемы получения ими закрытой информации о Советском Союзе. Это была своего рода исповедь профессионального разведчика, в силу сложившихся обстоятельств многие годы работавшего против своей родины. Этот доклад был высоко оценен советской разведкой, и его материалы были использованы в ее оперативной деятельности.

В 2005 году Служба внешней разведки России рассекретила документы о сотрудничестве Виктора Богомольца с советскими спецслужбами и осуществлении им оперативной работы в интересах СССР. В сообщении пресс-бюро СВР указывалось, что до начала Второй мировой войны эмигрант В.В. Богомолец выполнял задания Secret Intelligence Service (SIS) — внешней разведки Великобритании MI6, а также сотрудничал с польскими и румынскими спецслужбами. Однако в 1945 году он, «осознав бессмысленность борьбы против своей родины», предложил свои услуги советской разведке. Так в каирской резидентуре появился источник под оперативным псевдонимом «Бритт». «Поступавшие от него разведданные использовались при подготовке записок по самой высокой разметке: Сталину и Молотову. “Бритт” внес значительный вклад в понимание оперативных устремлений его многолетнего куратора из SIS полковника Гибсона, деятельность которого весьма интересовали органы госбезопасности СССР», — отмечалось в сообщении СВР. Добавим, что В.В. Богомолец уехал в дальнейшем из Каира в Париж и жил там до конца дней своих.