Книга Клара и мистер Тиффани - Сьюзен Вриланд

Я получила сведения, что мужской отдел витражей планирует полностью нас закрыть. Мы должны немедленно принять контрмеры, все вместе. Сразу после работы встречаемся на углу Мэдисон-сквер. По пути посмотрите как следует на ваши лампы в витринах демонстрационного зала.

Соблюдение секретности чрезвычайно важно.

Клара.

Глава 38

Мэдисон-сквер

На следующий день после обеда я передала записку Кэрри. Она прочитала ее, бросила на меня серьезный взгляд и передала бумагу Нелли. Нелли хлопнула ладонью по губам, в ужасе уставилась на меня и сунула сообщение Мэри. Прочитав мое послание, Мэри направила на Нелли долгий понимающий взгляд. Когда Минни протянула записку Юлии Зевески, та длительное время пялилась на нее. Девушка подошла с ней к Ольге, которая прочитала ее по-польски, и они пустились в длительное взволнованное обсуждение. Я почувствовала, что меня ожидают нелегкие времена. Ольга вручила бумагу Беатрис, которая, похоже, не удивилась. Зажав записку в руке, девушка постучала в дверь Агнес. Я не была намерена вовлекать в дело Агнес и не рассчитывала на ее участие, но, безусловно, я бы его приветствовала.

Когда записка прошла по кругу, мисс Стоуни вручила ее мне.

— Надеюсь, уж вы-то знаете, что делаете, — промолвила она.

Я вложила бумагу в свою записную книжку, самое надежное место.

В конце дня я заставила Нелли уйти вместе со мной через главный вход на Четвертой авеню, избегая выхода для рабочих на Двадцать пятой улице. Я настояла, чтобы она прошлась по демонстрационному залу и посмотрела на включенные лампы.

— Во многих из них частичка твоего труда.

Во время осмотра глаза у нее поблескивали.

— Ах, нет ничего слаще, как видеть все эти цветы, светящиеся в стекле. Ведь они будут цвести хоть летом, хоть зимой.

— Запомни это.

Девушка широко улыбнулась лампе с ракитником-золотым дождем.

— С этой пришлось здорово повозиться. Между всеми этими маленькими кусочками почти нет разницы, а ведь надо было показать все оттенки цвета. — Она перешла к другому столу. — У меня долгое время была любимая ваза с граммофончиками винного цвета, но теперь мне больше нравится фонарь с ирисами. На мой вкус, смахивает на японское.

Дольше всего она задержалась у лампы с пейзажем.

— Для тебя это с чем-то связано? — поинтересовалась я.

— Да, с этой неделей работы над пейзажным витражом. Патрик так задирал нос и вот — сел в лужу.

На улице Нелли заявила мне:

— Не знаю, что у вас на уме, но я этого не сделаю. Патрик взбесится. На этот раз у него это не скоро пройдет. Он даже может бросить меня.

— Он так взбесится, что поднимет на тебя руку?

Она склонила голову, скривила губы.

— Не знаю, дойдет ли до этого. Может быть. Ирландцы быстро пускают в ход кулаки.

— Если Патрик так поступит, значит, он не стоит твоей любви. — Я потрясла ее руку. — Скажи мне, что ты согласна!

— Я не могу. — Эти слова вылетели как пронзительный визг. — Жалеешь, что сказала мне о забастовке?

— Ничуточки.

В Мэдисон-сквер я встала лицом к магнолии, чтобы девушки, стоя передо мной, видели меня на фоне «Утюга» за мной как простого фасада, лишенного какой бы то ни было устойчивости. Джулия и Ольга вообще никогда не видели его. Их потрясение вылилось в залп скороговорки на польском. Это здание создавало подобающую обстановку для того, что должно произойти как нечто грандиозное.

Я подобрала лепесток магнолии и потрогала его мягкую поверхность. Если мы не будем едины, то у нас не окажется никакой опоры, на которую можно рассчитывать. Было критически важно приурочить голосование к пиковому моменту.

Кэрри пересчитала присутствующих поголовно:

— Двадцать семь, включая вас.

— Перед тем как это здание обрело форму из стали и камня, оно родилось в виде замысла, — сказала я достаточно громко, чтобы всем было слышно. — Замысел красоты, служения людям и стабильности. Некоторые утверждали, что оно не может быть построено. Другие — что оно повалится при сильном ветре. Под одним углом зрения здание выглядит хрупким, но это обманчиво. Это здание росло по мере того, как рос и набирал силу наш отдел и росли вы как личности, наращивая свое умение и укрепляя характер. Сильный ветер собирается сдуть наш маленький отдел, но не сможет, поскольку наш отдел тоже был построен на принципе красоты и служения людям. Мы только должны доказать его устойчивость. Я хочу начать с вопроса. С тех пор как мужчины пришли в студию и захватили наши витражи, сколько заказов получили мы от нашего начальства, не считая заказа мисс Нортроп?

Они переглянулись, пытаясь припомнить.

— Ни единого! — выпалила Мэри.

— Правильно. Ни одного. Сколько, как вы думаете, новых заказов на витражи мы получим от мистера Томаса в следующем месяце?

— Ни единого! — вылетело у Мэри.

— А через месяц?

— Ни одного, — подвела итог Анна.

— Прекрасно. — По серьезному выражению их лиц было видно, что истинное положение дел начало доходить до девушек, по крайней мере до некоторых из них.

— Уверена, мы все благодарны мисс Нортроп за снабжение нас проектами для незаказных витражей. Но на какой срок можно рассчитывать, что начальство позволит нам делать витражи, которые могут купить или не купить в демонстрационном зале? Если в продажах наступит спад, вас будут увольнять одну за другой. Кто из вас желает стать той, кому придется выбирать первую жертву на увольнение? Вторую? Третью?

Еще больше взглядов, отведенных в сторону.

— Сегодня я прошу вас принять решение. Чтобы сделать это, вам необходимо знать: именно по указке «Профсоюза глазуровщиков и резчиков стекла» десять мужчин явились в нашу студию и забрали витражи, которые законно были нашими. Не впадайте в заблуждение. Против нас выступают не только десять мужчин. Против нас настроены не только двести мужчин — работников по стеклу Тиффани. Если дело дойдет до противостояния, нам придется выдерживать натиск двухсот человек плюс более тысячи членов профсоюза по всему городу.

Раздались приглушенные голоса. Брови нахмурились. Глаза сощурились. Рты раскрылись от изумления.

— Почему они затеяли это? — задала я вопрос. — Ревность и страх. Но это — ложный страх, потому что вокруг полно работы. Значит, есть еще причина.

— Это потому что мы женщины, — заявила Тереза, помрачнев.

— Мне сообщили: помимо немедленной цели, забрать всю работу по витражам, потому что они почувствовали угрозу с нашей стороны, у них есть и далекоидущий план — отобрать у нас наши абажуры.

Теперь приглушенный ропот вылился в потрясение и рассерженные возгласы.