Книга Под сенью каштанов - Маурин Ли

— Я вовсе не говорил, будто Мишель была не в состоянии позаботиться о себе, хотя и признаю, что мне не следовало оставлять их, — ровным голосом произнес Джим. — Просто вокруг происходили вещи, с которыми я не мог справиться. Если бы семь лет назад я узнал о том, что Мишель бросит детей на произвол судьбы, я бы сразу же вернулся.

Колин лишь презрительно фыркнул. Броуди тут же захотелось напомнить ему, что и он отвернулся от собственной дочери, когда той понадобилась помощь, но атмосфера за столом и без того была достаточно напряженной. Спустя некоторое время Броуди пожелала всем спокойной ночи и отправилась спать. Вскоре она услышала, как уехал Колин, а Джим вошел в комнату своей дочери.

— Спокойной ночи, Диана, где бы ты сейчас ни была, — прошептала Броуди, опуская голову на подушку.

— Я рада, что сегодняшний день наконец-то закончился, — сказала Ванесса, когда они с Реджи остались одни.

— Мне нравилась Диана, — Реджи ласково притянул ее к себе и поцеловал в ушко, — хотя вкус у нее отсутствовал напрочь.

— Впервые погиб кто-то из моих ровесников — я имею в виду из тех, кого я знала лично. — Ванесса замерла от удовольствия, когда Реджи снова поцеловал ее, ей нравилось ощущать прикосновение сильных рук и чувствовать легкий лимонный запах его лосьона после бритья.

— Мы пойдем ко мне сегодня ночью? — прошептал он.

— Да. — Вот уже пять ночей подряд Ванесса ночевала в доме по соседству. Кажется, Броуди пока ничего не заметила — собственно говоря, ее это никоим образом не касалось, но Ванесса все равно чувствовала себя не в своей тарелке. — Похоже, Чарли не возражает против моего присутствия или я ошибаюсь?

— Чарли так же рада этому, как и я. — Он развернул ее к себе лицом и крепко поцеловал в губы.

Ванесса читала о женщинах, которые в такой ситуации готовы были потерять голову, но считала, что все это досужие выдумки и что с нею этого никогда не случится. Но вот сейчас это происходило наяву. Она судорожно вдохнула широко открытым ртом, когда Реджи наконец отпустил ее.

— Ничего себе! — хриплым голосом прошептала Ванесса.

— Повтори еще раз. — Он ласково погладил ее по щеке. — Как ты полагаешь, сейчас подходящий момент для того, чтобы попросить тебя навсегда поселиться в доме по соседству?

— Момент и подходящий, и не очень, — серьезно ответила Ванесса. — Я переселюсь и стану жить с тобой, но вот когда — не знаю. Я обещала Броуди, что останусь с ней до конца года. И мне не хочется уходить от нее, когда мы только что потеряли Диану. — Больше всего на свете ей хотелось провести остаток дней вместе с Реджи и Чарли Ормеродами, но ведь следовало думать не только о себе, но и о других. — Ты не возражаешь?

— Возражаю, и очень сильно, но я все понимаю, — улыбнувшись, заявил он. — Знаменитая — или пресловутая? — женская солидарность.

— В самом деле? — Она как-то никогда не думала о себе в этом смысле.

— А разве нет?

— Полагаю, так оно и есть. — В какой-то мере Ванесса действительно ощущала большую близость с женщинами из «Каштанов», чем со своими родными сестрами.

Мимо прогрохотал поезд. Этот звук медленно растаял в мертвой тишине, опустившейся на особняк. Наверху во сне тихонько вскрикнула Поппи. Внизу закашлялся Джим О'Салливан. Ванесса слышала даже собственное дыхание.

— Ну что, идем? — негромко спросил Реджи.

Ванесса кивнула.

— Только мне надо взять кое-что из своей комнаты.

— А мне нужно забрать дочь.

Когда Броуди проснулась, за окном было еще темно. До нее доносилась лишь утренняя песня какой-то ранней пташки. Женщине казалось, что на нее давит какой-то неподъемный груз, и она точно знала — случилось что-то очень плохое. А потом она вспомнила: Диана умерла.

Броуди села на кровати и пожалела, что у нее нет одной из тех машин, что могут приготовить чай простым нажатием кнопки. Впервые за много месяцев она замерзла во сне: теперь ей понадобится пуховое одеяло. То, под которым спала Мэйзи, Броуди убрала обратно в гардероб, а кровать Колин отнес наверх. Это напомнило ей о том, что дочь даже не прислала цветы на похороны, хотя Диана проявила неслыханную щедрость и старалась помочь Мэйзи, чем только могла, пока та оставалась в «Каштанах». Броуди думала, что они подружились. В тот день, когда родился Томас, Диана в обеденный перерыв съездила в город и купила в качестве подарка полдюжины маленьких белых распашонок. «Интересно, что стало с той крестильной сорочкой, которую она принесла из Иммиграционного центра? — подумала Броуди. — Окрестили уже Томаса или еще нет? Ведь наверняка Мэйзи пригласила бы родителей на столь торжественную церемонию».

Броуди боялась, что никогда не привыкнет к тому, насколько изменилась ее дочь. Иногда ей казалось, что славной маленькой девочки, какой Мэйзи была когда-то, больше не существует. С ней что-то произошло, быть может, наркотики ожесточили ее сердце. На некоторое время ей нужна была мать, но, вероятно, это объяснялось тем, что рядом с ней не было Пита. «Тебе следует смириться с этим, — сказала себе Броуди. — Ты не можешь позволить себе, чтобы это отравило всю твою оставшуюся жизнь».

Горькая ирония заключалась в том, что Джош, который почти не знал Диану, прислал восхитительный букет белых хризантем, перевязанных яркой зеленой лентой. «Девушке, в глазах которой сияли звезды», — гласила надпись на приложенной к нему карточке.

— Я знаю, что мы с ней встречались всего два раза, — сказал Джош Броуди, когда она позвонила ему, чтобы рассказать о гибели Дианы. — Но, говоря по правде, мам, она мне понравилась. И теперь я жалею, что ни разу не пригласил ее на свидание. Хотя, наверное, это было бы неудобно и нелепо, учитывая, что она жила в Ливерпуле, а я в Лондоне.

«Но такое уже случалось раньше, — подумала тогда Броуди. — Крепкие союзы зарождались даже между людьми, живущими в разных концах земного шара». На мгновение она даже позволила себе помечтать о том, что Диана могла бы стать ее невесткой. Но тут холод окончательно доконал ее. Соскочив с постели, Броуди подбежала к гардеробу, достала оттуда пуховое одеяло, вновь залезла в постель и укрылась уже двумя, натянув их до самого подбородка.

— Так-то лучше, — стуча зубами, пробормотала она. Пожалуй, скоро ей придется заехать домой и забрать оттуда теплые ночные рубашки и шерстяной домашний халат. Она вспомнила, что, когда жила в «Каштанах» ребенком, зимой здесь всегда было прохладно: центральное отопление не справлялось со своими обязанностями. Броуди давно уже привыкла к гораздо более комфортным условиям существования.

Как бы там ни было, но неужели она действительно собирается оставаться в «Каштанах» вплоть до марта будущего года? Броуди не хотела ни подыскивать новую квартирантку вместо Дианы, ни искать новую работу для себя. Если ей понадобятся деньги, она сможет одолжить их у матери. Тем более что Броуди твердо решила поступить на курсы, овладеть какой-нибудь профессией и заняться своей карьерой.