Книга Теневые игры - Ксения Чайкова

- Не то слово,- призналась я. Торин встрепенулся, приосанился и уставился на меня так, будто ожидал, что я сейчас из кармана что-то невероятное вытащу. Скажем, удобную кровать под балдахином. Или хотя бы камин с разведенным в нем огнем. Мой изнеженный подопечный постоянно мерз и, тщетно пытаясь согреться, на каждом привале укладывался едва ли не носом в костер.

- Я мешаю,- не спросил - констатировал Вэррэн. Если хочешь - я уеду.

- Да! - тут же с готовностью заорал Торин, не понимая, что лично ему альм и не думает угрожать. Скорее наоборот - не будь рядом нечеловека, я бы, наверное, и по сию пору по могилкам скакала, от стражи отбиваясь - в ряды доблестных хранителей правопорядка неумех и слабаков не берут, все мужчины были отлично обучены и явно собирались продать свои жизни подороже.

Впрочем, торжествующий крик графенка тут же сменился испуганным взвизгом: из ближайшей рощицы вынырнул и, угрожающе разбрасывая в разные стороны длиннющие ноги, понесся прямо Торину в лицо огромный комар-звонец. Я не глядя протянула руку, цапнула нахальное насекомое в ладонь и небрежно отбросила его в сторону, дабы неповадно было на голубую кровушку моего подопечного покушаться.

- Ну у тебя и реакция! - восхищенно заметил Вэррэн, сдувая с лица длинную, растрепавшуюся от встречного ветра челку. Я весело глянула на альма и, весьма довольная комплиментом, приосанилась в седле:

- Учти это, когда решишь меня убивать! Так просто я не сдамся!

- Эй, вы чего? Вы что, и в самом деле?…- Графеныш, как всегда, просто не мог допустить, чтобы какая-то беседа велась без его участия, и тут же поспешил вставить свои пять медяков. Не-э-эт! Вэррэн, заверяю официально: я тебе мою храну не отдам!

- Да нужна я ему… - с невольно прорезавшейся горечью вздохнула я.- Разве что для чучела в гостиную. Или только голова - для каминной полки.

Вэррэн и Торин вытаращились на меня с неодинаковым, но весьма похожим ужасом в глазах. Я злобно хохотнула в сторону альма:

- Думаешь, никому не известно, как ваша знать свои дома до сих пор украшает?!

- Кто еще об этом знает? - Вэррэн стиснул поводья так, что костяшки пальцев побелели. Вот странно: у людей кожа кремовая, у альмов - пепельная, а бледнеют, от испуга или от злости, они совершенно одинаково.

- Все члены гильдии хранов, вплоть до младших воспитанников замка Рэй,- небрежно передернула плечами я,- У нас там очень хорошие преподаватели истории и культуры других рас… А ты, Торин, не трясись так! Думаешь, у людей другие обычаи были? Как бы не так! Лет двести назад иметь в кабинете чучело эльфа или орка считалось хорошим тоном, признаком отличного вкуса и немалого богатства. А у альмов это и посейчас очень престижно.

Аристократенок побледнел так, что казалось, будто он сей секунд просто рухнет в обморок. Я, изрядно переполошившись (не следовало, конечно, впечатлительного Лорранского такими разговорчиками пугать, но кто же знал, что он историю не изучал вообще?), свесилась с седла, протянула руку и на всякий случай ухватила своего подопечного за плечо.

- Я не хрустальный! - мигом обозлился он, окинув меня таким взглядом, что я невольно поежилась. Кажется, Торин уже воочию представлял хорошенькое такое чучелко нахальной, чрезмерно заботливой и слишком образованной храны, стоящее в углу его спальни. В него можно будет даже кинжалы швырять, если Лорранскому-младшему когда-нибудь вздумается боевые искусства освоить или если настроение уж совсем дурным станет…

Шторм подо мной, раздраженный слишком близким контактом с Луной, а паче того - с весьма не полюбившимся ему аристократенышем, раскатисто фыркнул и прямо на ходу попытался подняться на дыбы. Я призвала его к порядку, сильно сжав колени и пнув его под ребра каблуками. Потом, стремясь загладить невольную грубость, погладила по шелковистой гриве. Конь вздохнул, словно бы снисходительно терпя эту ласку, но смирился и с показной покорностью опустил длиннющие, как у придворной кокетки, ресницы. Значит, больше выходок он себе не позволит. По крайней мере в ближайшее время.

- …Вэррэн?

- А?

- Почему ты едешь с нами?

- Деваться больше некуда. А что?

- Ну… Жил же ты как-то все эти годы…

- Жил. То в одной гостинице, то в другой. То у одного богатея телохранителем подрабатывал, то у другого. То от одной гильдии бегал, то от другой. Невеселое было времечко…

- Было?

- Ну да. Надеюсь, оно закончилось. Вот убью тебя, и…

- Еще не растерял надежд?

- Надежда - это единственное, что у меня осталось. Раньше еще была печатка с геральдическим знаком нашего рода, но перед водворением в камеру ее отобрали - посчитали слишком опасной, вдруг бы я ею убил кого-нибудь из охраны. А может, тюремщикам просто понравился сплав золота и платины, из которого она была сделана.

- Не хочу умирать.

- Понимаю. Думаешь, тем стражникам хотелось?

- А кто их знает… Может, и хотелось. Они же соображали, что не цыплят ловить отправляются, а беглого альма арестовывать. А от вас всего ожидать можно.

- А ты, как я вижу, неплохо знакома с нашей расой.

- Хуже, чем со своей. Но…

- Да заткнетесь вы наконец или нет?! - не выдержав, горестно возопил графенок, через которого мы перешептывались. Надо же, а я думала, что он спит…

- Тш-ш-ш… - Я приподнялась на локтях, многозначительно приложила палец к губам и заботливо поправила одеяло своего подопечного.- Спи, Торин, ничего не бойся, мы начеку.

- Да вы же своей болтовней бестолковой уснуть никак не даете! Мало того что весь день без роздыху галопом неслись, а потом в каком-то лесу на ночевку устроились, так вы еще разговоры разговаривать после полуночи взялись! И добро бы что умное обсуждали, а то все о ерунде беседуете! - Аристократеныш, словно назло мне, заворочался шумно и злобно, как разбуженный посреди зимы медведь. Одеяло тут же соскользнуло с благороднорожденных плеч, но в своем сиятельном негодовании милорд Торин такой малости и заметить не изволил. Я с заботой, достойной лучшего объекта приложения, нежели неблагодарный Лорран- ский, вновь укрыла своего подопечного и покорно свернула разговоры, знаком попросив Вэррэна подождать с окончанием беседы до того времени, когда Торин наконец-то угомонится и заснет.

Графенок, однако же, не горел желанием немедленно успокоиться. Он принимался то чесаться, то скрежетать зубами, то едва слышно бормотать что-то себе под нос, так что вскоре я уже готова была вновь ласково припечатать его усыпляющим заклинанием. Однако Торин справился своими силами и все-таки отбыл в объятия Вериаты. Впрочем, Вэррэн, с которым я намеревалась продолжить беседу, оказался там еще раньше.

Я встала и, бесшумно ступая по прохладной траве босыми ногами, переместилась поближе к альму. Лицо его в отблесках костра было удивительно спокойным и безмятежным. Прямо даже зависть берет. Умеют же эти хвостатые в жизни устраиваться! Вроде и изгой, и беглец, а быстренько нашел, к кому под крылышко пристроиться. И самое ужасное, что мне вовсе не хочется его прогонять. Пусть бы на нас всякие стражники нападали, лишь бы он рядом оставался, лишь бы таскал за мной торбы, с удовольствием поедал мою стряпню и изредка улыбался, обнажая удивительно красивые, белые, как свежевыпавший снег, клыки и заставляя зрачки стягиваться в тоненькие, едва заметные горизонтальные щелки.