Книга Меч эльфов. Рыцарь из рода Других - Бернхард Хеннен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что ты имеешь в виду, госпожа?
— Многие мои придворные сомневаются в тебе. Они знают, что ты выбрала платье ордена. Если ты хочешь быть королевой, то должна отдаться Фьордландии душой и сердцем. Ты знаешь это. Я могу приказать вернуть тебя в Валлонкур. Никто не заставит тебя быть королевой в стране фьордов. Даже я. Из этого ничего хорошего не получится. Так что выбирай.
— Яне могу!
Королева эльфов молча выдержала ее взгляд.
— Мое сердце принадлежит Люку, не Новому рыцарству. Я никогда не изменяла Фьордландии. Я… — Она не хотела этого. Неважно, что она выберет, она совершит предательство. Либо предаст Люка, либо свою родину.
— Я знаю, каково это, — мягко сказала Эмерелль. — Если ты будешь править, твоя душа будет страдать. Почти каждый день. Ты…
— Нет! — Гисхильда, защищаясь, подняла руки.
Она не хотела слышать этого, не сейчас. Больше половины жизни ее готовили к тому, что однажды она будет носить корону. Нет никого, кто мог бы сделать это вместо нее. Она должна вернуться, чтобы отец успокоился. Он должен знать, что его наследница жива, что род Мандреда не угас. Чего стоит ее счастье? Счастье — это цена, которую платят принцессы за то, что растут в золотых клетках. Это она выучила, еще будучи маленькой.
— Я вернусь домой. Но у меня есть одно желание. Оно может показаться тебе детским. Но мне будет легче вернуться, если ты выполнишь его…
Королева внимательно слушала ее. И когда Гисхильда закончила говорить, эльфийка показалась ей опечаленной.
— Твое желание будет исполнено. Однако потребуется много дней, чтобы выполнить эту работу. Я понимаю, почему ты хочешь этого. Но у тебя будут враги при дворе. Влиятельные враги.
Гисхильда рассмеялась.
— Нет. Мой отец поймет меня. Никто не восстанет против него. Ярлы боготворят его. Он словно герой из старых сказаний.
— Я говорила тебе, что должна сообщить о двух смертях, Гисхильда.
И так случилось, что на тридцать пятый день после кровавой свадьбы встретились мастер ордена и маршал ордена. И с ними собрались еще дюжины достойных. Комтуры множества провинций, заслуженные рыцари и капитаны. В тот день собрались славнейшие, чтобы выбрать того, кто получит сан примарха. То было тяжелое время для ордена. Повсюду говорили о нападении эльфов на Валлонкур. И мало правды было в рассказах о битве за твердыню рыцарства. Орден Древа Праха воспользовался своим влиянием в Анискансе, чтобы вовлечь в паутину лжи даже гептархов. Никогда еще авторитет Нового Рыцарства не был так низок, как той зимой. Дети сочиняли дразнилки о гордом ордене. А если кто-то надевал плащ с Древом Крови, то мог рассчитывать на язвительность и насмешки.
Об этом нужно помнить, если желаешь понять то, что произошло. Потому что никто из великих ордена не был избран. Бремя стать последователем Леона было возложено на брата Оноре. Совет Рыцарства сделал выбор в его пользу, потому что он произнес речь, указующую путь. Тот, кто слышал его тогда, снова обретал гордость. А тогда это нужно было ордену более всего. Кто-то, кто вернет нам гордость, снова укрепит веру в наше дело. Кто же иной может стать примархом, как не тот, кто способен на это. Его видение наполнило сердца всех. Его идеи о том, как орден может снова возродиться из пепла. Умение убеждать всегда было одной из сильных сторон нашего брата Оноре. И это были не просто слова. Все, что он сказал в тот день, станет былью, и даже еще больше.
Сегодня я знаю, что в тот час Господь лишил нас своего расположения. Тем не менее задним умом все крепки. Тогда никто не мог предположить, чем все закончится. Но я забегаю наперед…
Пляска смерти. Написано: Раффаэлем из Силано,
Первое издание, не подвергнутое цензуре, с. 53—54
Олловейн хромал. Правая нога болела нещадно. Морвенна была хорошей целительницей. Он знал, что снова будет здоров. Но кое о чем она умолчала. Она не лишала пациентов боли. Мастер меча не умел колдовать, но знал о магии. Он знал, что истинные целители разделяют боль больных и раненых, принимая ее в себя. Этого Морвенна не делала. Она была другой… Она ведь была дочерью Алатайи. Но его нога снова будет здоровой. Это самое главное! Ему повезло, что его нога еще была в петле каната, когда он упал. Иначе он рухнул бы прямо в огненную пасть башни. Обломки камня, подброшенные взрывом, угодили ему в спину. Нога вывернулась, связки перекрутились, мышцы потянуло. Но через какое-то время все это заживет.
Олловейн с горечью смотрел на свой флот. Вероятно, он никогда больше не выйдет из гавани. Паруса уже были спущены. Скоро разберут и мачты. Крепко пришвартованные суда стояли на внешнем рейде Вахан Калида. Большинство орлов улетели на север. Спустя годы они, наконец, вернутся в свои гнезда на Голове Альва. Битва состоялась. Не так, как представлял мастер меча. Он чувствовал себя обманутым Эмерелль! Лишь впоследствии эльф узнал, что она хотела найти и убить тех рыцарей ордена, которые унаследовали дар Гийома. И он был полководцем королевы! Как Эмерель могла послать его в битву, не посвятив в свои планы?
Олловейн подавил в себе голос Фальраха. Фальрах был его темной стороной. Он понимал королеву. И даже, что гораздо хуже, поощрял ее интриги и уловки. И он был частью его.
Мастер меча знал, что должен уйти. Прочь из Вахан Калида. Прочь из Альвенмарка. И в первую очередь — прочь от Эмерелль. Если он будет и дальше идти на компромиссы, он потеряет самого себя. Тогда вернется Фальрах…
— Как дела, хромоножка?
К нему по палубе шел Фенрил. Некоторые хольды, сворачивавшие такелаж, бросили работу и украдкой покосились на него. Им было любопытно посмотреть на то, как отреагирует мастер меча на такое неуважение.
Олловейн улыбнулся, приписывая такое обращение своеобразному орлиному юмору. Раньше Фенрилу никогда не пришло бы в голову обратиться к нему как к «хромоножке».
— Твои рыцари ждут тебя, мастер меча.
— Неужели кто-то еще остался? Я думал, они тоже вернулись домой, как и орлы. Мы выполнили свой долг. Эмерелль больше не нуждается в эльфийских рыцарях.
Фенрил издал странный писк.
— Знаешь, что тебе нужно? Прокатиться на орле. Тебе нужно подняться высоко в облака, чтобы твоя голова снова стала ясной, а угол зрения — широким. Запереться в каюте и заботиться о своей ноге — это плохо для твоей души и твоего сердца. Ты должен быть со своими рыцарями! Поверь нашему совету! Некоторым гораздо хуже, чем тебе. Но никто из них не прячется!
Олловейн не хотел ничего слушать.
— Эльфийские рыцари, такие, как они есть сейчас (с кобольдами и орлами, даже с цветочными феями в их рядах!), существовали только потому, что должны были выполнить королевский приказ. Теперь все изменится. Парочка останется в личной гвардии королевы. Я в их число не войду.
