Книга Мужчина в меняющемся мире - Игорь Кон

«Будущее покажет, изберет ли Россия для себя радикальный скандинавский путь трансформации семейно-брачных отношений, при котором неформальные союзы в демографическом и юридически-правовом отношении сосуществуют на равных, или ей предстоит более мягкий путь Франции и целого ряда других западноевропейских стран, в которых неформальные отношения между совместно проживающими молодыми партнерами являются обязательной прелюдией к браку в зрелом возрасте. Возможен и вариант Америки, где, как в котле, варятся самые различные модели брачно-партнерских и семейных отношений в зависимости от принадлежности к той или иной социальной страте» (Захаров, 2006. С. 300).

Пока официально господствующее в стране (хотя основная масса населения его не разделяет) консервативное сознание отказывается признавать эти факты, все больше детей чувствуют себя «безотцовщиной», со всеми вытекающими отсюда отрицательными последствиями.

Злую шутку консервативное сознание играет с мужчинами и при возникновении семейно-ролевых конфликтов. Если мужчина оценивается прежде всего по своим внесемейным достижениям, то любые социальные неудачи, вроде потери работы, снижают его семейный статус, а вместе с ним и самоуважение. Социолог Глен Элдер, изучавший психологические последствия американской «Великой депрессии» 1929–1932 гг., установил, что хотя потерявшие работу мужчины проводили больше времени с детьми, качество этих отношений заметно ухудшилось: безработные отцы становились более раздражительными, принимали произвольные решения и т. п. Причем ухудшение внутрисемейных отношений зависит не столько от масштаба финансовых затруднений, сколько от того, как сам мужчина их воспринимает: сознание своей неудачи в роли кормильца деморализует мужчину и осложняет его отношения с детьми. За прошедшие 70 лет в западных странах мужская психология несколько изменилась, а роль кормильца перестала быть единственной. Оставшийся без работы молодой американец может пойти на перераспределение домашних обязанностей и сидеть с детьми, временно предоставив зарабатывание денег жене.

В России рыночная экономика также революционизирует общественное разделение труда, заставляя людей менять занятия и переучиваться. Консервативному сознанию трудно к этому приспособиться, особенно если перемены, как это было в 1990-х годах, имеют кризисный характер. Вместе с привычной работой и статусом многие мужчины теряют самоуважение и веру в себя, а это, в свою очередь, отрицательно сказывается на их семейной жизни. Как было показано выше, «несостоявшаяся маскулинность» сильно проявляется и в отцовских практиках.

Отрицательно влияет на семейную жизнь и «дикий» капитализм. Работодателю не нужен сотрудник, обремененный слишком большими обязательствами за стенами офиса. Социологи отмечают, что многодетному отцу, как и женщине, устроиться на приличную работу значительно сложнее, чем бездетному или имеющему одного ребенка. Ни правовой, ни даже моральной защиты многодетные отцы не имеют.

Тяжелым испытанием для отцов становится развод (Прокофьева, Валетас, 2000). Разводимость в России выше, чем в Европе, и только треть опрошенных социологами разведенных отцов сказали, что видят своих детей достаточно часто и могут в какой-то степени заниматься их воспитанием. Жены говорят об отсутствии каких бы то ни было отношений между разведенным отцом и ребенком вдвое чаще (примерно так же выглядит эта статистика во Франции). Это объясняется не только и даже не столько нежеланием отцов, сколько настроением разведенных жен: лишь 17 % из них сказали, что хотели бы более частых контактов отца с детьми, а 41 % предпочли, чтобы таких контактов вовсе не было. Некоторые разведенные отцы вынуждены отстаивать свои права на ребенка в суде, причем, как правило, безуспешно, потому что консервативно настроенные судьи обычно решают эти споры в пользу матерей (Николаева, 2006).

Так же настроено и общественное мнение. При национальном опросе ВЦИОМ «Кризис брака: кто виноват и что делать?» в феврале 2007 г (Кризис брака, 2007) большинство россиян признали разводы неизбежным злом, лишь 12 % опрошенных считают, что надо сохранять брак любой ценой. На вопрос: «Кто больше виноват в распаде семьи – муж или жена?» большинство опрошенных (62 %) отвечают, что, как правило, оба супруга в равной мере. Однако в ответах на вопрос: «Кому лучше оставлять детей после развода – матери или отцу?» чаша весов определенно склоняется на сторону матери. Хотя, как и в 1990 г., когда проводился аналогичный опрос на эту тему, относительное большинство (43 %) опрошенных полагает, что решение зависит от конкретных людей, число тех, кто считает, что в одиночку ни мать, ни отец не могут хорошо воспитать ребенка, за 17 лет сократилось с 33 до 14 %, тогда как доля россиян, принимающих сторону матери, возросла с 17 до 38 %. В пользу отцов высказываются лишь 2 % опрошенных. Соотношение тех, кто думает, что матери воспитывают детей лучше, чем отцы, и наоборот, составляет среди женщин 46 и 1 %, а среди мужчин – 29 и 3 %. Серьезные исследователи (Е. Здравомыслова и А. Темкина, М. Арутюнян, Т. Гурко, Е. Ярская-Смирнова, Ж. Чернова) видят в такой предвзятости не только ущерб для ребенка, но и дискриминацию мужчин и нарушение прав отцовства.

В России почти все нетрадиционное встречается в штыки. Некоторые альтернативные формы отцовства, давно уже существующие на Западе, например отцы-геи, в стране юридически отсутствуют и никем не изучаются (скудная научная литература есть лишь о лесбийских семьях). Совсем недавно социологи начали изучать институт приемных отцов (Гурко, 2006), раньше писали только о приемных матерях. Маргинальными выглядят и отцы-одиночки, хотя в последнее время о них говорят и пишут все больше.

Одинокие отцы. Материал к размышлению

Положение отцов-одиночек, ставших таковыми вследствие вдовства или развода, сложное. Точное число их неизвестно. В 2001 г. в Департаменте по делам детей, женщин и семьи Министерства труда и социального развития РФ сообщили, что из 39 миллионов российских семей около трети – неполные, из которых 1 % – семьи, где детей (общим числом около 100 тысяч) воспитывает и содержит только отец; больше всего отцов-одиночек проживало в Алтайском крае. С тех пор эти цифры не уточнялись. То, что одиноких отцов у нас значительно меньше, чем в западных странах, объясняется прежде всего тем, что в случае развода консервативно настроенные судьи обычно оставляют ребенка на попечение матери. У оскорбленных отцов это вызывает протест.

Как и всё в России, борьба за права отцов сильно политизирована. В стране существуют две разные, не контактирующие друг с другом ассоциации отцов-одиночек.

Первая, «Отцы и Дети», созданная в Москве 18 ноября 1990 г. юристом Г. В. Тюриным, ведет активную пропагандистскую работу и имеет собственный вебсайт резко выраженной антифеминистской направленности http://www.orc.ru/~otcydeti/feminizm.htm под лозунгом «ФЕМИНИЗМ – ФАШИЗМ – САТАНИЗМ» и с эпиграфом из Шекспира «О, женщины! Ничтожество вам имя». Там можно прочитать утверждения типа: «99 % бывших жен воспитывают из детей проституток, педерастов и наркоманов. Может быть, для этого судьи им детей и оставляют?!»

Вторая ассоциация одиноких отцов «Мапулечки Москвы», созданная в том же 1990 г. писателем Николаем Белоусовым, который после развода с женой остался с двумя детьми и успешно вырастил их, политикой не занимается. Несмотря на отсутствие какой-либо официальной помощи, Белоусов часто выступает в СМИ и охотно дает бесплатные консультации заинтересованным людям по своему домашнему телефону (его вебсайт из-за отсутствия денег заблокирован, как он надеется – временно).