Книга Эхо в тумане - Андреа Кейн

Сова заморгала своими топазовыми глазами.

— Одиссей… — прошептала ее имя Ариана, сердце ее бешено забилось.

Словно услышав ее призыв, сова, серьезно посмотрев на ее бледное лицо, встретилась с ней взглядом.

— О… Одиссей, ты здесь. — Ариана инстинктивно прижала ладони к стеклу, чтобы чувствовать себя поближе к птице, всегда появлявшейся, когда она испытывала в ней необходимость. — Как жаль, что ты не можешь привести ко мне Трентона, — пробормотала она, и руки ее опустились. — Но, если бы даже смогла, какая польза? Как только Бакстер услышит стук колес экипажа, он закроет меня в этой комнате. Я никогда не увижу моего мужа, и он уйдет, думая обо мне самое худшее. О Одиссей, должен же существовать какой-то выход.

Сова оставалась неподвижной, словно статуя, но Ариана уловила какое-то движение.

Оторвав взгляд от Одиссея, Ариана всмотрелась вдаль, пытаясь разглядеть, что это движется. Что-то темное, крадучись, пробиралось через лес к задворкам Уиншэма. Может, волк? Нет, кажется, человек.

Ариана затаила дыхание, когда поняла, что это действительно человек. Кто бы то ни был, он явно стремился пробраться незамеченным. Сама не зная почему, Ариана в ожидании приближения человека напряглась, впившись ногтями в ладони. Внезапно она поняла почему.

То был Трентон.

Ариана прикусила губу, чтобы сдержаться и не окликнуть его. Ванесса была поблизости, в ванной. Любой громкий звук насторожит ее. Расстроенная, Ариана ломала себе голову, как ей подать знак Трентону и показать, где она находится. Через минуту он подойдет к особняку, Бакстер встретит его, не пустит к Ариане и лишит ее возможности поговорить с мужем.

Должен же существовать какой-то способ привлечь его внимание. Но какой? Какой?

Заколыхавшиеся перья привлекли ее внимание к верной сове, всматривавшейся теперь вниз, в сторону Трентона.

— Одиссей, — прошептала она, размышляя о том, сможет ли птица понять ее слова, важность их для нее. — Пожалуйста… лети. Пусть Трентон увидит тебя… привлеки его внимание ко мне. Пожалуйста, дорогой друг. Мне так нужна сейчас твоя помощь.

Сова подняла голову, мигнула раз, другой, затем издала пронзительный крик, раскинула свои великолепные крылья и взлетела.

Трентон остановился, ошеломленный неожиданным звуком, и устремил взгляд в небо. Ариана точно определила момент, когда он заметил Одиссея, — на лице его появилось изумление.

Сова, кажется, тоже поняла это. В тот же момент, когда птица привлекла внимание Трентона, она полетела к окну, пронеслась мимо него и снова вернулась.

Взгляд Трентона встретился со взглядом жены.

С заблестевшими на ресницах слезами наблюдала Ариана за мужем и увидела, как потемнели его кобальтовые глаза, в них, словно в зеркале, отразилось то же всепоглощающее чувство, как и в ее взоре.

— Я люблю тебя, — с подчеркнутой артикуляцией прошептала она.

Трентон кивнул, и на его челюсти задергался мускул. Он долго смотрел на птицу, словно торжественно приветствуя ее, затем решительно направился к парадному входу в дом, совершенно позабыв о конспирации. Он остановился, перед тем как скрыться из вида, поднял голову и посмотрел прямо в встревоженные глаза жены.

— Мы возвращаемся домой, — прочла по его губам Ариана и улыбнулась сквозь слезы.

Трентон не улыбнулся в ответ. С благодарностью и смирением он упивался красотой, принадлежавшей ему и только ему.

— Я люблю тебя, туманный ангел, — произнес он. С этим он преодолел расстояние до Уиншэма.

Почувствовав слабость, Ариана прислонилась к стене, радость и благодарность слились в безграничном чувстве эйфории. Трентон все знал — он знал, что она никогда не собиралась оставить его, понял, что в Уиншэме что-то неладно. Он знал, что она любит его, и любил ее в ответ. И он пришел сюда, чтобы забрать ее домой. Ариана резко выпрямилась, ее приподнятое настроение улетучилось. Ведь он не знал, что Ванесса жива. И Бог знает, что может случиться, когда он обнаружит это. Быстро приняв решение, Ариана подошла к двери и осторожно прикоснулась к ручке. Судьба снова была на ее стороне — Ванесса, уходя, не закрыла дверь.

Минуту спустя Ариана вышла в коридор, предварительно удостоверившись в том, что он пуст. Она не стала ждать ни секунды и бросилась в главное крыло дома. Парадный вход был уже виден, и она надеялась добежать до него. Но тут произошли сразу три вещи: раздался оглушительный стук в парадную дверь, из гостиной появился Кулидж, а Бакстер столкнулся с Арианой у библиотеки.

— Что… Куда ты бежишь, эльф? — Бакстер схватил ее за руку.

— Отпусти меня, Бакстер. — Она изо всех сил старалась вырваться. — Ради Бога, докажи мне, что я не полностью ошиблась в тебе. Отпусти меня.

С любопытством оглядываясь на перепалку у него за спиной, Кулидж открыл дверь.

В дом ворвался Трентон.

— Убери свои мерзкие руки от моей жены, Колдуэлл! — В одно мгновение Трентон оказался рядом с Арианой.

Бакстер выглядел совершенно сбитым с толку и расстроенным, словно маленький мальчик, у которого только что отняли любимую игрушку.

— Кингсли? — бессмысленно пробормотал он. — Что ты здесь делаешь? Разве ты не получил письмо Арианы?

— Бакстер… перестань, — тихо сказала Ариана. — Ради Бога, давай покончим с ложью. — Она высвободилась из ослабевших рук Бакстера и попала прямо в объятия мужа. — Трентон, — прошептала она, уткнувшись лицом ему в грудь, ощущая слабость от облегчения, словно вернулась на родину.

— С тобой все в порядке? — резко спросил Трентон, его руки крепко обхватили ее.

— Да — Она подняла голову, посмотрела ему в лицо и улыбнулась. — Теперь, да.

— Хорошо. — Трентон устремил взгляд мимо нее на сконфуженное лицо Бакстера. — Тогда я только изобью твоего брата до полусмерти вместо того, чтобы убивать его, как я первоначально собирался.

— Трентон… не надо. — Ариана прижала ладони к его груди. — Бакстер не причинил мне вреда. Вина лежит не только на нем. Во многом он такая же жертва, как и мы. Пожалуйста, выслушай меня.

Трентон непроизвольно придвинулся к Бакстеру:

— Ты жадный, бесчестный ублюдок… ты похитил свою собственную сестру только для того, чтобы запустить руки в мои деньги?

— Трентон! — Ариана сделала последнюю попытку остановить мужа. — Прежде чем ты совершишь то, о чем потом пожалеешь, я должна сказать тебе…

— Я сама за себя скажу, сестренка.

Услышав ненавистный голос, который было невозможно забыть, Трентон сжал руки Арианы. Ослепленный, он повернул голову на звук, Ариана почувствовала, как бешено забилось его сердце. Он долго всматривался в призрак, преследовавший его не только в эти прошедшие недели, но и шесть долгих лет. Наконец он заговорил, и голос вырвался из его горла с приглушенным свистом: