Книга Прощай - прости - Кэти Келли

— Стеф, твои волосы! — заверещал Алан, парикмахер, входя в гримерную с подносом и четырьмя кружками чая. Лицо Стефани с высокими скулами было поразительно красивым и без макияжа, а вот волосы ее явно засалились у корней. — Я не успею вымыть их. Придется обработать их гелем и зачесать назад, — пробормотал Алан, обращаясь к Джо.

— Ладно. — Джо чувствовала себя бесконечно усталой. Она готова была врезать кулаком по очаровательной физиономии Стефани. И ей было решительно все равно, что Алан собирается сделать со светлыми волосами модели. Черт бы побрал Марка. Черт, черт, черт!

Спустя тридцать пять минут Стеф и Кэрол вольготно раскинулись в шезлонгах королевских размеров. Девушки выглядели так, словно родились в роскошных атласных нарядах до пола. С волосами, уложенными в стильные прически, безупречным макияжем и роскошными телами десятого размера в блестящих платьях от знаменитых модельеров они разительно отличались от двух небрежно одетых молодых женщин, вбежавших утром в студию.

Джо уже долгие годы вращалась в индустрии моды, но тем не менее не переставала удивляться тому, как команда специалистов при наличии нужных инструментов и правильном освещении способна превратить симпатичную (не более того) женщину в роскошную красавицу.

Глядя на готовые фотографии, неискушенный наблюдатель и предположить бы не смог, что у Кэрол прыщик на подбородке и темные круги под глазами. А гладкие и блестящие волосы Стефани зачесаны назад и собраны в узел на затылке только потому, что парикмахер не успел их вымыть.

— Кэрол, поверни голову чуточку влево, — скомандовал Ральф, глядя на манекенщиц в видоискатель. — Еще немножко. Вот так, отлично. Алан, поправь ей волосы, там прядка выбилась.

Пока Ральф снимал, Джо попыталась расслабиться. Она развалилась в большом кожаном кресле, которое он частенько использовал в качестве реквизита, перекинув ноги через подлокотник и лениво ковыряясь пластиковой ложечкой в стаканчике с клубничным йогуртом. Фредерик то и дело вскакивал со своего места, как чертик из табакерки, и припудривал лица манекенщиц, чтобы те не лоснились в свете сильных софитов.

— Мы безнадежно опаздываем, — проворчал Фредерик, опускаясь на стул после десятого по счету перерыва на припудривание. — Я прибью Стефани, если мы не успеем закончить вовремя. В половине четвертого меня ждут в другом месте.

— А я должна родить через четыре месяца, если до этого у меня не случится нервный срыв, — мрачно отозвалась Джо.

— Что, все так плохо, крошка? — озабоченно поинтересовался Фредерик. — Ты прекрасно выглядишь, ну я и подумал, что у тебя все нормально. Надеюсь, это не из-за Ричарда, а? Он — свинья, не знаю, почему ты так долго держалась за него. Он того не стоит.

Вновь раздался негодующий вопль Ральфа, и Фредерик помчался на зов, держа пуховку для пудры наготове.

Ричард? Да плевать ей на Ричарда. До нее он бросил еще одну беременную девчонку, так что теперь она утратила последние крохи любви и уважения к нему. За все прошлые месяцы он позвонил всего один раз, оставив невнятное заикающееся сообщение на автоответчике.

«…Это я, э-э… Ричард. Тебя нет дома, и я, — он помолчал, — я позвоню тебе как-нибудь в другой раз. Надеюсь, у тебя все в порядке», — неуклюже добавил он.

«Надеюсь, у тебя все в порядке? — взъярилась Джо, вернувшись домой. — Разве так принято обращаться к матери твоего будущего ребенка?» Его безразличие еще сильнее ожесточило ее.

Когда Джо в одиночестве пошла в больницу, чтобы сдать анализы, и увидела эхограмму своего ребенка, то по лицу ее потекли слезы. Ее охватила невыразимая печаль оттого, что ей не с кем поделиться своими ощущениями. Но она ни разу не пожалела о том, что рядом с нею теперь не было Ричарда. Она даже представить себе не могла худшего кандидата на роль отца, ну или будущего отца. Им с ребенком будет лучше без него. Теперь она думала о нем со смесью отвращения и раздражения. Раздражения из-за его по-детски несерьезного поведения и незрелости, а отвращения — потому что оказалась настолько глупа, что поверила его лжи и не разглядела в нем труса, каким он всегда был.

— Хочешь еще чаю? — ласково спросил Фредерик, присаживаясь рядом с ней. Заметив тоскливый взгляд Джо, он взял ее за руку. — Не стоит он того, крошка, — сказал парень, неправильно истолковав выражение ее лица. — Ради собственного блага, забудь о Ричарде. Я не хотел тебе говорить, — замялся он, — но, пожалуй, ты должна знать.

Джо выпрямилась в кресле. Какие еще новости о Ричарде мог сообщить ей Фредерик?

— Я видел его с милашкой Фриман, ну, этой вульгарной девицей на маленькой красной «мазде» и с ветром в голове, — продолжал Фредерик.

Джо точно знала, кого он имеет в виду. Рэйчел Фриман, двадцати-с чем-то-летняя манекенщица, словно из ниоткуда возникавшая рядом с Ричардом на нескольких вечеринках, жеманно улыбаясь ему и полностью игнорируя Джо, которая держала того под руку.

— Она еще ребенок, — заявил он тогда Джо, добавив, что предпочитает зрелых красивых женщин глупым девочкам-подросткам. В тот момент его слова прозвучали вполне искренне, и Джо поверила ему, сотворив, как теперь выяснилось, очередную глупость.

Неужели Ричард с самого начала ухлестывал за этой тупой Рэйчел? Получается, он действительно предпочел ее Джо? Скорее всего. Это стало последней каплей. Джо вдруг почувствовала, как на нее наваливается невероятная усталость.

— Она буквально повисла на нем, они только и делали, что сюсюкали и держались за руки, — негодовал Фредерик. — Ну прямо сиамские близнецы. Так что забудь его, Джо. Он тебя не заслуживает. Как бы то ни было, — лукаво улыбнувшись, продолжал он, — насколько я знаю, один крупный воротила без ума от тебя, так что тебе недолго осталось прозябать в одиночестве.

Джо попыталась улыбнуться, но у нее ничего не вышло. «Если бы ты только знал, Фредерик. Учитывая мое умение выбирать мужчин, мне самое время написать какому-нибудь заключенному, приговоренному к смертной казни, чтобы потом влюбиться в него».

— Телефон! — заорал ассистент Ральфа из фотолаборатории, примыкавшей к студии. — Просят Джо Райен.

— Держу пари, звонят из колонии строгого режима в Луизиане, чтобы продиктовать список сексапильных заключенных, — пробормотала Джо, с трудом поднимаясь на ноги.

— Джо! — Это была Рона, и в голосе ее сквозило облегчение. — Я уже думала, что никто не снимет эту чертову трубку.

— Ральф проверяет на прочность наши барабанные перепонки, гоняя классический рок. Странно, что кто-то вообще ответил. Что стряслось? — добавила она, прислонясь к столешнице, на которой были разложены обзорные листы с крошечными фотографиями.

— Тебя искал Марк, — многозначительно сообщила Рона. — Я не могу говорить громче, потому что дверь моего офиса не закрыта, но он выглядел мрачнее тучи, когда приехал сегодня утром.

— И что?

— А то, что он вернулся поздно вечером в воскресенье и, должно быть, сестричка Дениз все уши ему прожужжала о ее бедненькой маленькой Эмми Вемми, которую третируют на работе.