Книга Техник Большого Киева - Владимир Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подошел Чепурной.
— Порядок, да? — спросил он.
— Полный! — подтвердил Вольво. — Место под посадку по-прежнему чисто.
— Ну и славно. Я тут уточнил, ваша команда полетит в одном вертолете, я решил не дробить. Просто к транспортникам прицепим сопровождение — с десяток боевых и десяток пассажирских, благо есть свободные.
— Боевые? — удивился Пард. — А что, возможны неприятности?
Чепурной развел руками:
— В Чонгаре по-прежнему шастают броненосцы. Кто знает, чего от них ожидать? Пилоты будут держать высоту, но я предпочел перестраховаться и дать в сопровождение боевые вертолеты. Спокойнее, и все такое.
Вольво кивнул и перескочил на другую тему:
— Ваших спецов я поселю прямо на Выставке… Бюс! — Вольво обернулся и позвал гнома. Тот немедленно приблизился.
— По прибытии займись расселением крымчан; поднимешь Шпилевого, из гостиницы всех к чертям… Да, и эту… как ее… сантехнику менять придется, в первые же дни, так?
— Так, — подтвердил Чепурной. — Там все испортится сразу по посадке…
— Вот пусть ваши спецы на гостинице и потренируются — поставят свою, а потом сами же там и живут.
— Jawohl, Chef, — басом ответил гном. — Со Шпилевым я все решу. Да и с сантехниками я уже переговорил…
— А дома точно выдержат? — недоверчиво спросил из темноты Роелофсен. — Не развалятся, как мы сядем в пределах Киева?
— Выдержат, — успокоил его Чепурной. — Дома — они и в Киеве дома. Основательные вещи. Они лет по пятьдесят простоять в состоянии… если следить, конечно. А вот проводку и сантехнику менять придется сразу же, я как-то проверял…
— Даже так? — удивился Вольво. — Странно, что мы не заметили.
— Киев-то большой… Да, а с охраной Выставки как? — уточнил напоследок Чепурной.
— Этим займутся эльфы. Иланд знает толк в подобных делах. И, пожалуй, отдам-ка я ему Зеппелина под начало…
— Правильно! — похвалила Инси. — Еще и вирги к нам поближе будут…
— Вирги и так были бы поближе, — ревниво возразил Вольво.
Инси хмыкнула:
— Ты не путай себя и Зеппелина. Ты — величина, большой живой. А Зеппелина на Выставке каждая собака знает; когда он там появляется, даже воришки из Голосеевки ходят смирные. По струнке прямо ходят. И пока ты из своих заоблачных высей спустишься, Зеппелин по-своему уже все решит и устроит. Да и найдется ли у тебя время отвлекаться на разные мелочи?
Из здания с двумя картонными коробками вышел помощник Чепурного.
— Вот, — сказал он, чуть приподнимая ношу. — Это компьютеры, «Ай-Петри», аналоги ваших «Рух-про».
— Ага, спасибо… — Пард взял одну из коробок, Халькдафф — другую.
Кто-то шустрый возник из темноты, отыскал Чепурного, что-то шепнул и так же быстро растворился в разбавленном мраке крымской аэродромной ночи.
— Ну, — сказал Чепурной решительно. — Все готово. Пошли!
Их вывели на летное поле. Асфальт почему-то закончился, едва они отошли от дома с башенками, и под ногами зашуршала трава. Десятки громадных, больше грузовика, пузатых машин стояли рядами на поле. Над каждой медленно вращался винт-пропеллер; именно двигатели вертолетов и рождали мерный, издалека слышимый рокот.
Перед одной из машин Чепурной остановился. Справа в обширном пузе летающей диковины открылась маленькая дверца и опустилась аккуратная ажурная лесенка. Внутри машины вспыхнул свет, рванулся из иллюминаторов наружу, бросил желтые блики на траву рядом с толстыми резиновыми колесами и длинными змеями шлангов.
— Сюда, пожалуйста!
Чепурной взял Вольво за рукав и что-то негромко стал ему втолковывать, а Инси вдруг толкнулась губами Парду в ухо. Дыхание ее пощекотало кожу на щеке.
— Пард… Я хочу, чтобы ты знал… Я беременна.
Пард даже остановился; сзади на него налетел Гонза.
— Да-а? — протянул Пард, голос у него моментально стал поразительно глупым.
— Пойдем. — Инси потянула его к вертолету, к лесенке. — Ну пойдем же…
И засмеялась. И Пард тоже заулыбался — глупо и счастливо.
Команда грузилась в вертолет, рассаживалась в кресла, парами застывшие у стен. Кто-то выглядывал в иллюминатор, кто-то с азартом оглядывал внутренность вертолета, кто-то вздохнул: «Прям как в автобусе…»
Пард и Инси задержались у лесенки, дожидаясь Вольво. Наконец Чепурной отпустил его и теперь отвел в сторону Парда.
— Ну что, человек… С момента посадки на Выставке ты становишься Техником Большого Киева. И дел у нас с тобой будет невпроворот…
— Я уже понял… — вздохнул Пард. Он вспомнил слова Инси; действительно придется стать Техником несколько раньше, чем он предполагал… Ей скоро станет не до техники.
А у вертолета Вольво подозрительно покосился на Парда и спросил у Инси:
— Ты что, сказала ему? Какой-то он пришибленный стал…
— Сказала, но не все. Только о ребенке.
— А он что, не знает, что женщина-лонгер может зачать только от мужчины-лонгера?
Инси отмахнулась:
— Ну откуда ему это знать? Кто вообще в Киеве хоть что-нибудь знает о лонгерах? Кроме самих лонгеров?
Вольво покачал головой:
— Мне кажется, лучше все-таки сказать…
— Нет, — убежденно сказала Инси. — Не нужно. Когда-нибудь узнает сам, а пока пусть думает, что у него совсем мало времени. Пусть спешит. Он ведь горы своротит, если будет убежден, что ему отпущено от силы лет тридцать — сорок…
— Это жестоко.
— Это не жестоко, Вольво. Обратное было бы жестоким, а это — просто необходимость…
— Вспомни, как он отнесся к обману. Он не терпит лжи.
— Это будет наша самая последняя ложь, — пообещала Инси. — И самая сладкая…
Видя, что Чепурной и Пард жмут друг другу руки, лонгер Инси и вирг Вольво поднялись в вертолет. А когда в дверях появился человек Пард, Инси приглашающе махнула рукой:
— Сюда, Пард! Сюда, Техник Большого Киева… И — добро пожаловать домой!
Шофер вертолета — который, кстати, назывался пилотом — задраивал овальную дверь, похожую на обычный гермолюк. Впрочем, дверь скорее всего и была обычным гермолюком. Другой пилот из кабины что-то говорил в микрофон, позади негромко шептались Гонза и Вольво, а Пард обнял Инси и бережно прижал к себе.
Рокот стал громче и выше, а потом вертолет дрогнул, и огни в иллюминаторах провалились куда-то вниз.
— Шахнуш тодд! — знакомо выругался Гонза и принялся мять в ладонях мемориальную кепочку. — Эта штука действительно летает! Поверить не могу!!
Было еще темно, когда они пересекли границу Большого Киева. Пард глядел на море огней, простершееся от горизонта до горизонта. А потом он глядел, как внизу, там где пролетали вертолеты, огни гаснут, гаснут один за одним, образуя широкую темную полосу посреди моря городской иллюминации.
