Книга Дипломат особого назначения - Сергей Щеглов

— Боюсь, что демоны сожрали всю твою память, — задумчиво проговорил Дю Марте. — Ты слишком долго оставался на плато. Я сохранил смутные воспоминания лишь потому, что бежал первым. Но даже мои воспоминания об Офелии смутны и отрывисты. С того дня, когда мы с тобой покинули мою родную планету, и до момента, когда я сел в железную птицу посланника, жизнь моя выглядит сном. Последнее, что я действительно помню — сорок рыцарей Ордена и сто кардиналов Церкви, склонивших головы в прощальном поклоне. Омн, площадь Восьми Лучей, раннее утро Равноденствия, и я, посол Высокой Церкви, дрожащий не столько от холода, сколько от страха перед величием нашей миссии…

Олег тяжело вздохнул. Это еще посмотреть, чью память сожрали демоны. Ну ладно, сожрали они память об Офелии. А откуда у Дю Марте такие живые воспоминания о Пингаре? Тоже демоны подбросили?

— Увидев твою мертвую голову, — продолжил Дю Марте, бросив короткий взгляд вниз, как если бы голова эта все еще лежала перед ним, — я понял, что остался один. Я заплакал, но слезы не приносят облегчения, если ты демон. Я завыл от отчаяния и захлопал по земле жалким подобием крыльев. Но время шло, и отчаяние мало-помалу отступало. Я вспомнил, зачем я был послан; я вспомнил о посланнике.

Так, сказал себе Олег. Дожили. Свихнувшийся кусок демона ловил посланника вместо меня. И, судя по выражению лица, ловил куда более успешно.

— Я так понимаю, — хмуро спросил Олег, — что ты его нашел?

— Да, — кивнул Дю Марте. — Но дай мне рассказать все по порядку. В конце концов, мы не виделись целую неделю!

Точнее, целую вечность, подумал Олег. Но это не значит, что у нас есть в запасе еще одна.

— У нас нет на это времени, — возразил он. — Позволь, я загляну в твою память.

— Ты сможешь? — с сомнением спросил Дю Марте.

Олег пренебрежительно скривил губы. Как ни странно, Дю Марте понял его без слов; он умиротворенно сложил руки на животе и прикрыл глаза. Видимо, подумал Олег, у моей половинки был некоторый опыт обмена телами. Не слишком удачный, но поучительный.

Он тоже прикрыл глаза и призвал «невозможность». Оставил собственное тело обвисать в кресле. Вошел в тело Дю Марте, стиснул правой рукой левую, несколько раз моргнул. Полный контроль, да и чего удивляться — тело-то практически мое собственное. Ну, а теперь вспомним, что мы делали после злополучной телепортации.

Темнота, боль и отчаяние. Оторванная голова Олега, белая слизь на застывших глазах. Слезы, прожигающие траву. Стон, от которого трясется земля. Какое-то не то переползание, не то перекатывание вперед, на запах, на смутно знакомый запах отполированного металла.

Узкое лицо, глаза с овальными зрачками. Толстые черные отростки, безуспешно тыкающиеся в клавиатуру. Пучки тонких щупалец, выползающих из каждой руки. Снова лицо посланника, на этот раз — на экране. Гул набирающих мощность двигателей. Уходящие вниз деревья, усеянное звездами небо.

Маленький бревенчатый домик на берегу озера. Искрящаяся дорожка к сверкающей над горами Звезде. Худой, как скелет, человек в шезлонге у самой воды. Удивление на лице, сменяющееся страхом. «Здравствуй, посланник. Твой небесный корабль нашел тебя и в чужом теле». Щупальца, складывающиеся в раскрытую человеческую ладонь.

Олег вынырнул из чужих воспоминаний и перевел дух. Посмотрел на часы — да, так я и думал. Четыре минуты; ничуть не короче, чем в пересказе. Кто ж его знал, что он совершенно не пользуется внутренним диалогом!

— Ты уже все узнал? — спросил Дю Марте. — Так быстро?!

Олег покачал головой. Нет уж, увольте. Узнавать все по картинкам и ощущениям — не для меня. Мне бы отчет какой прочитать…

— Только самое начало, — ответил Олег Дю Марте. — Мы слишком разные…

Он замолчал, осознав, что сказал.

Разные?! То есть он — совсем другой человек? Но откуда? Я же совершенно точно знаю, что он — именно кусок демона, причем в демоне этом не было другого сознания, кроме моего собственного!

Ты уверен, спросил себя Олег. А как насчет Дю Марте? Помнишь, поначалу он был совершенно самостоятельной фигурой? Даже ругался и фехтовал сам по себе!

— Тогда позволь мне рассказать! — взмолился Дю Марте. Олег с удивлением понял, что его собеседнику и в самом деле не терпится поделиться своими приключениями.

— С того момента, когда ты поздоровался с посланником, — уточнил Олег. Он все еще пытался экономить время. Ну и что с того, что Дю Марте — ожившая психомаска? Обалдение от этого вряд ли уменьшится. Скорее выслушать, и за дело!

— Посланник умирал, — начал свой рассказ Дю Марте. — Небесный корабль согласился лечить его, но у него получилось не сразу. Несколько часов посланник не мог говорить, и я лежал рядом, восстанавливая человеческий облик. Я съел несколько рыб, и энергия вернулась в мое тело. Когда корабль радостно засвистел, я встал и подошел к посланнику. Он был еще слаб, но тень смерти больше не касалась его лица.

«У нас есть еще целый час», — сказал он. — «Вы правильно оценили ситуацию — вы не могли победить. Я могу вернуться в свой глайдер?». Я понял, что так он называет свой небесный корабль, и разрешил ему. Он залез внутрь, и какая-то сила оторвала меня от земли. Я очутился рядом с посланником, мое тело опоясали серые ремни, приковав меня к креслу. Я испугался и хотел превратиться в змею, чтобы ускользнуть. Но посланник начал говорить, и я сдержался.

«Похоже, на этот раз все настоящее», — сказал он. — «Хорошо, вы сдержали свое обещание. Я не останусь в долгу. Сейчас вы узнаете, зачем я призвал вас на встречу». Я не понимал его, но мне хотелось узнать, что будет дальше. Я не боялся — ведь я был демоном, а он — просто человеком. Я приготовился слушать, но он не стал говорить. Он надел мне на голову шлем с наглазниками, и меня окружила тьма.

Я стал видеть, как видел в тот раз, когда ты показывал мне Содружество. Только в этот раз миров было неизмеримо больше. Их было как пылинок в воздухе, пронизанном солнечным лучом. Они расстилались передо мной подобно усеянному светлячками полю. И вдруг словно ветер пронесся над этим полем — дальние миры задрожали и потускнели. Я видел, как надвигается на меня невидимый шквал, заставляющий миры менять свой цвет. Когда он достиг места, где я стоял, в моей руке появился меч, и я рванулся в бой, желая только одного — убивать. Миры гасли под ударом широкого, черного меча. В тот момент я был счастлив, потому что забыл заповеди Молчаливых. Я верил, что враги Церкви будут повержены в открытой битве. И я видел этих врагов — людей, амфибий, гигантских насекомых, созданий, которым я не знал названия. Они неслись мне навстречу, яростно рыча и размахивая оружием, а я убивал их. Одного за другим.

А потом шквал пронесся сквозь меня и исчез. Я почувствовал холод и слабость. Я выронил меч и захотел присесть. Лишь страх заставил меня удержаться на ногах. Повсюду вокруг лежали убитые враги. Убитые, но не мертвые. Глаза их следили за мной сквозь веки. Я понял вдруг, что никто из них не был моим врагом. Даже сейчас, погибнув от моей руки, они следили за мной с жалостью. Их закрытые глаза были полны слез. Они знали, что я был не в себе, и знали, что вскоре меня настигнет раскаяние. И они оплакивали нас всех — таких, как они, и таких, как я.