Книга Додж по имени Аризона - Андрей Уланов

А вот самострелы, или, как их тут еще называют, арбалеты, мне понравились. За сто шагов из такой штуки запросто часовому в горло стрелу влепить можно — и шуму почти никакого. Опять же кошку на стену закинуть или, например, антенну от рации на дерево повыше — очень даже просто. А местные еще и стрелы к нему, болты, тоже хитрые делают, такие, что на полтораста метров панцирь пробивают и внутренности на наконечник наматывают.

В общем, полезная в хозяйстве штука, жаль только, тяжелая. И тащить ее на авось… Вот если бы они еще и до складного додумались.

Рыжую из этого арсенала пришлось на буксире вытаскивать. Дай ей волю, она бы на себя столько навесила, что «Аризоной» не увезешь.

Зато уж в следующем подвале мы с ней ролями поменялись.

Я только за порог ступил и сразу глазами… разбежался в разные стороны.

В этом подвальчике только что пушки не было. Зато минометы наличествовали. Целых три штуки. Два 80-ти, наш и фрицевский, и ихний же ротный 50-миллиметровый. В 42-м, помню, мы такой две недели таскали, пока мины не кончились. У мин его, кстати, взрыватель просто зверски чувствительный — пленный фриц шпрехал, что во время ливня могут в воздухе взорваться.

— Ты, что ль, Малахов будешь?

Поворачиваюсь — ну и ну. Завскладом этим вырядился — вылитый пират с потопленного барка. Одноногий Сильвер. И костыль в наличии имеется, равно как и полное отсутствие чего-либо ниже правого колена. А еще — роскошный камзол, до пупа расстегнутый, под ним тельняшка дырявая. Плюс бляха с каменьями на золотой цепи — это на груди — и старшинские погоны на плечах — чем не былинный персонаж. Усы только подкачали — не запорожские, а так, щетка для обуви.

— Ну, положим, я.

— Класть будешь ложку в пасть! Отвечай как полагается!

— Виноват, товарищ старшина. Старший сержант Малахов согласно приказу комбрига Клименко прибыл для получения снаряжения.

— Так-то лучше, — ухмыляется пират и руку мне протягивает: — Держи пять, разведка, дружить будем. Старшина Розвалюк Василий Петрович, морская пехота. Для наших — Вася. Давно оттуда?

— Сергей. Недавно.

— Как… там?

— А хорошо, — отвечаю. — Бьем фрицев в хвост и гриву!

— Эт, — мечтательно так говорит старшина, — хорошо есть. Жиль, — на француза кивает, — уже тут всем нашим уши про свою la belle France прожужжал. А вот как там мой родной Николаев поживает — это он спросить не догадался.

— Ну, — говорю, — сводку голосом Левитана я тебе не воспроизведу, но то, что свободен твой любимый город, — это такая же правда, как то, что я сейчас перед тобой стою.

— Я, — Василий замолк, зубами скрипнул… — Он же мне по ночам снится. Как в 39-м на Северный флот угодил… всего один раз на побывку вырвался.

— Так ты что, — спрашиваю, — с корабля сюда?

— Еще скажи «с кораблем». Сюда я, братишка, прямиком из города Сталинграда. Мамаев курган — слышал про такое?

— Доводилось.

— Вот на нем меня и приложили. Да так, что аж сюда зашвырнуло. Не всего, правда, — на ногу кивает, — ну так лучше здесь на одной скакать, чем с обеими в земле лежать.

— И то верно.

— Еще бы. Ну че, разведка, пойдем, покажу, чем богаты-рады.

— Мне-то, — говорю ему, — много не надо. На десятерых.

Василий остановился, оглянулся на меня…

— Ну, ты, разведка, даешь — много не надо! Я тут, понимаешь, над каждым штыком трясусь, а ты… у тебя ж, говорят, арсенал уже собрался — не меньше моего.

— Да мало чего, — говорю, — люди скажут. Минометов вот у меня нет.

— А пушки?

— Пушки нет, снаряды имеются. К нашей 76-ти, полная полуторка. Нужны?

— Нам, — бурчит старшина, — все нужно. Ты мне только палец дай, а уж руку до плеча я и сам оттяпать сумею.

— Добрый вы, — говорю, — дяденька, аж прямо страшно. Снаряды те в полном порядке во дворе замка Лико складированы, даже часовой при них имеется. Поправочка — два ящика я уже на взрывчатку перевел, а остальное в целости и сохранности.

— На взрывчатку… — ворчит старшина, — делать тебе, как я погляжу, нечего было. Взрывчатки я б тебе местной отсыпал, — ну да, думаю, синих пузырьков давешних, — а снаряды тут ни х… не сыщешь. Вытапливал, что ли?

— Ага.

— Хорошее дело, особливо когда без градусника.

Я уж не стал ему рассказывать, чем эти мои эксперименты закончились.

— А что, — спрашиваю, — с боеприпасами совсем худо?

Мне-то патроны нужны были, пожалуй, побольше самого оружия. С оружием-то… у Кары винтовка и «вальтер», да мои трофеи… для начала хватило бы. Да толку в том оружии, если патронов к нему даже не кот наплакал, а того меньше. А без них… стрелять-то научить можно, а вот попадать — фигушки!

— С припасами полегче, — говорит Василий. — Тут гномы наладились патроны переснаряжать, так что совсем на голодном пайке держать не буду. Но… чтобы гильзы сдавал все до последней, ясно? Утром гильзы, вечером патроны — только так и никак иначе. Усек?

— Аллес гемахт.

— Оружие мы тоже клепать пытаемся, — продолжает старшина, — помаленьку. Жиль вон — автоматы, Алеша Нилов, он сейчас в столице остался, — тот пытается с гномами станки водяные наладить. Если получится — тогда и стволы можно будет нормальные делать, с нарезами и вообще…

— То-то вы Жиля как простого курьера почем зря гоняете.

— Серж, — вмешивается француз, — ты не есть прав. Я сам вызвался служить коронным курьером. Собирать автоматы я могу очень редко… нет деталей.

— Может, — осторожно так начинаю, — я, товарищ старшина, чего-то не понимаю, но вы тут на скудость и безрыбье жалуетесь, а по окрестностям, между тем, добра валяется — выходи и подбирай. Мне наш поп с ходу три позиции выдал.

А старшина хитро так в усы ухмыляется.

— Небось, — говорит, — было это день, этак, на второй-третий?

— Положим.

— Ну а после поп твой еще такие подарки подкидывал?

— Нет, а что?

И ведь верно, думаю, ничего мне больше Иллирий не сообщал. Я-то значения большого не придал — мало ли что, может, затишье на фронте или просто не сезон.

— А то, — отвечает Василий, — что не один ты у нас такой умный… к счастью нашему. Голову я тебе всей этой небесной механикой забивать не буду, тем паче что и сам в ней рублю не очень. Если очень хочешь — сам какого-нибудь мага найдешь и допросишь с пристрастием. А по сути — вещи в этот мир попадают обычно следом за человеком.

И вот тут уж я стал как вкопанный. Как там Жиль говорит — о-ля-ля. Выходит, «студер» и полуторка с истребителем — это мое как бы приданое.

— Стоп, — говорю, — а как же… вон в замке Лико полный подвал всякого хлама нашенского. И все задолго до меня насобирали. «Додж» мой тоже первым сюда угодил.