Книга Легкомысленные - С. Стивенс

– Да ну? А чем ты занимался в ходе этой маленькой оргии, пока меня не было? Скажешь, не приволок сюда парочку наскоро перепихнуться?

Он смотрел на меня, шокированный вконец.

– Я сидел на диване и разговаривал с Келланом. Это все, Кира. – Он несколько рассердился. – Я ничем не занимался.

– Да наплевать. – Оттолкнув его, я злобно залезла в постель и закуталась в одеяло. – У меня болит голова. Я хочу спать, и больше ничего.

– Кира… – вздохнул он.

– Спокойной ночи, Денни.

Он перекатился на свою половину, разделся и забрался ко мне под одеяло.

– Ладно… Спокойной ночи.

Он ласково поцеловал меня в макушку, и я чуть отодвинулась. Я понимала, что зря на него разозлилась. Денни ни в чем не провинился, но гнев мой не убывал, а, напротив, только разгорался. Воображение неистовствовало, живописуя Келлана с его шлюхами. Денни снова вздохнул и повернулся на бок.

Долго я лежала, вся дымясь и прислушиваясь к звукам внизу. Дыхание Денни наконец замедлилось и выровнялось… Он уснул. Чуть погодя послышался слабый смех, и три пары ног протопотали наверх. Дверь в комнату Келлана аккуратно притворилась, и заиграла музыка.

Я села. Этого мне было не вынести. Я не могла это слушать. Действуя как можно тише, я выскользнула из комнаты и спустилась по лестнице. Мне хотелось убраться отсюда подальше, но я не представляла ни куда пойти, ни как потом объяснить это Денни. Взамен я отправилась в кухню, налила стакан воды и выпила ее залпом, навалившись на стойку и умоляя тело утихомириться. Келлан имел полное право…

Упершись руками в стойку и понурив голову, я стояла и чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, когда ощутила чье-то присутствие. Я не могла обернуться и посмотреть. Так или иначе, я была в западне. Денни не поймет, из-за чего я так сильно расстроилась. Келлан… Он так меня разозлил, что я не хотела его видеть.

– Кира? – Голос Келлана прорвался сквозь мои тягостные мысли.

Ну разумеется. Конечно же, это он.

– Что, Келлан?

– Все хорошо?

Он говорил заботливо и мягко.

Злая донельзя, я развернулась к нему лицом – и замерла, уставившись на него. Он был наполовину обнажен: голый торс, джинсы расстегнуты. Волосы возбуждающе растрепались – с ними недавно играли. Я проглотила комок, увидев, настолько он был красив, и поняв, ради кого он разделся.

– Что ты здесь делаешь? Тебя же развлечения ждут?

Глаза мне застилали слезы. Я молилась, чтобы они не хлынули потоком.

– Девочки попросили… – застенчиво улыбнулся Келлан.

Он указал на холодильник, открыл дверцу и вынул банку взбитых сливок. Пожав плечами, он не стал договаривать.

Закрыв глаза, я шумно выдохнула. Конечно, эти твари намеревались напакостить мне по полной программе, и тут я взмолилась – пусть он оставит меня в покое и уберется в свое порношоу.

– Кира… – Он произнес мое имя так нежно, что я подняла веки, и Келлан печально улыбнулся. – Да, я такой. Пока ты не появилась… Это я.

Он указал наверх, где спал Денни.

– А ты – вон там. Вот как должно быть…

Келлан подался ко мне, как будто собирался обнять или поцеловать в лоб, но в последний момент передумал, обернулся и пошел прочь. В дверях он оглянулся и негромко сказал:

– Спокойной ночи, Кира.

Он вышел, не дожидаясь ответа, и слезы наконец потекли. Я провела ночь на диване, включив телевизор и прибавив звук ровно настолько, чтобы не разбудить Денни.

Глава 18

Потаскун

Прошло несколько бессонных ночей, и однажды утром я спустилась по лестнице в обществе Денни. В последнее время я всегда пила кофе после того, как Денни собирался на работу. Он уговаривал меня поспать еще, твердя, что мне незачем вставать вместе с ним, но мой обычай на протяжении нескольких недель подниматься пораньше, чтобы немного побыть с Келланом, сформировал привычку, от которой я не могла просто так отделаться.

Тот факт, что Келлан нарушил мою физиологию, раздражал, но еще больше бесило его присутствие в кухне, когда я входила с Денни. Дело было не в его по-идиотски прекрасных синих глазах, взиравших на нас, едва мы появлялись, не в по-идиотски прекрасной взъерошенной шевелюре, не в по-идиотски прекрасном точеном торсе и не в по-идиотски прекрасной кривой улыбочке, которой он нас приветствовал. Дело было в его дурацкой футболке!

Келлан расслабленно томился у стойки, дожидаясь, когда сварится кофе – руки за спину, грудь колесом, – и жирные буквы на красной ткани выпирали еще нагляднее. Текст был примитивнейший: «Поём за секс». На Келлане эта футболка смотрелась дико. Такое больше годилось Гриффину, и во мне зародилось подозрение насчет того, где он ее раздобыл. Это было вульгарно. Грубо. Это сводило меня с ума!

Рассмотрев ее, Денни ухмыльнулся:

– Братан! А еще у тебя…

Я немедленно осадила его:

– Попробуй только попросить такую же – месяц будешь спать на диване.

Мой тон был несколько жестче, чем заслуживала хамская футболка, но я ничего не могла с этим поделать.

Денни, однако, счел мою реакцию забавной. Он глупо ухмыльнулся и склонил голову набок:

– Да я и не собирался, солнышко.

Он чмокнул меня в щеку, направился к Келлану и хлопнул его по плечу, прежде чем достать из буфета кружки для моего кофе и своего чая. Оглянувшись на меня, так и глазевшую на него, он со смешком напомнил:

– Ты в курсе, что я в любом случае не пою?

Келлана, с веселой ухмылкой следившего за этим диалогом, распирало от хохота, но он держался.

Обозлившись теперь на обоих, я насупилась и ледяным тоном произнесла:

– Я буду наверху, когда кофе сварится.

Повернувшись, я вылетела вон, преследуемая их смехом, которому уже ничто не препятствовало. Мужики!

* * *

Через несколько часов я была на работе и все еще сердилась по поводу утра, когда сладкий голос вторгся в мои мысли:

– Кира, ты опять.

Дженни улыбалась мне, подавшись через стол.

– Что? – встрепенулась я, чуть тряхнув головой, чтобы выйти из транса.

Мне было трудно сосредоточиться. Келлан занимался вещами, которых никогда не делал за все время нашего совместного с ним проживания. Он, по его выражению, «встречался». Каждую ночь он являлся с новой девицей, и каждую ночь мне приходилось прослушивать его «свидания» сквозь тонкую стену. Я была вынуждена использовать слово «свидания» в широком смысле, так как женщины эти, похоже, очень мало интересовались Келланом как личностью. Они бывали больше очарованы его малой толикой славы и, конечно, безупречным сложением. Одна и та же девушка никогда не переступала порог нашего дома дважды, и все эти особы выстроились в бесконечную череду. Мне было дурно. Спать стало невозможно. В конце концов я начала вырубаться от изнеможения. Но эти переживания вкупе со злым огнем, пылавшим внутри меня, делали свое черное дело.