Книга Короли улиц - Саша Южный

Вечер кивнул.

— После того как Сафа отошел в лучший мир, его место занял Паша Таубе, — говорил Брага, ведя джип с ощутимым превышением скорости. — Ящик был ему не нужен и оказался не у дел. Когда убили Таубе и начался беспредел, во время которого каждый более менее авторитетный урка пытался резануть от наследства Сафы кусок побольше, Ящик опять ничего не смог урвать. В общем, окончательно вышел в тираж. Опустился, запил. Тогда, кстати, много народа полегло.

— А что было потом? — спросил Вечер.

— Потом появился я. Мы открутили несколько самых горячих голов, а с остальными договорились, в том числе и с кипарисами. И в городе стало тихо.

Минут через сорок они въехали в пригород.

Дом, возле которого они остановились, снаружи выглядел довольно прилично, но внутри оказался конура конурой. Почти без мебели и со стойким запахом помойки. Хозяин встретил их внутри, маяча посреди гостиной огромной темной тушей. Соло пошарил по стенке, щелкнул выключателем, и Вечер увидел огромного жирного мужика, судя по всему, сто лет не мытого.

— Привет, Ящик! — непринужденно сказал Брага.

— Я кому-то еще нужен? — удивился Ящик.

— Нужен, — ответил Брага. — Что ты знаешь про убийство кипарисов?

Ящик смотрел на них тяжелым взглядом и молчал. Так прошло секунд двадцать. Потом Брага обернулся и кивнул Соло. Тот вышел на улицу и вскоре вернулся с ящиком водки, который поставил посреди гостиной.

— Так что ты знаешь про убийство кипарисов? — повторил вопрос Брага.

Ящик посмотрел на водку, сглотнул и заговорил:

— Есть один тип, — он еще раз посмотрел на водку. — Не могу точно сказать, что это его рук дело, лично не видел, но все к тому сходится.

— Кто он? — спросил Брага.

— Человек, который стоял за Сафой. Я видел его несколько раз. Ездил с Сафой к нему на встречу. Кличка Гюйс. Я так понимаю, что Сафа, пользуясь его связями, набрался силенок и задвинул патрона на вторые роли. Но этот тип тоже не лыком шит оказался. Сафа с его благословения затарился коксом на весь имеющийся нал да еще перехватил изрядно на стороне. Ну и влип с этим, как муха в мед, — Гюйс обещал за разумные комиссионные выгодно сбыть кокс в течение недели, но вместо этого предложил такие условия, от которых Сафе стало худо. Но другого выхода не было. Деньги он на две недели взял, под смешной процент, но за день просрочки этот процент возрастал в десять раз. А взаймы ему дали ребята не простые. Сафа попытался реализовать кокс, но такое количество не то что за две недели, за месяц сбыть было невозможно. Сафа этим никогда не занимался. Ни связей, ни партнеров. И Гюйс спокойно ждал, понимая, что Сафа никуда от него не денется. Так бы и произошло, если бы не юги. Их словно бог Сафе послал. Они взяли сразу почти половину, и Сафа вернул долг вовремя. Потом через них он реализовал и вторую часть кокаина. Получил при этом большую выгоду, а самое главное, стал окончательно независим от своего патрона. — Бывший бандит замолчал, сделал два шага вперед и вытянул из ящика бутылку водки. Некоторое время он смотрел на нее, а потом быстро откупорил и влил в себя половину ее содержимого.

— Силен! — оценил Соло.

— Но это еще не все, — продолжал Ящик, вытирая губы. — Когда Пашу Таубе хлопнули, Гюйс попытался через своих ставленников захватить власть в городе, но кипарисы, ставшие к тому времени ядром Пашиной группировки, крепко дали ему по рукам. Вот с той поры на них мор и напал, — Ящик икнул и опять приложился к бутылке.

— Гюйс… Никогда не слышал такой клички, — сказал Брага и посмотрел на Соло.

Тот пожал плечами.

— Что-то еще знаешь? — обратился Брага к Ящику.

— Может, и знаю, — ответил тот. — Но тут дело стремное. Гюйс — душегуб. Ящика водки мало будет.

— Что ты хочешь? — спросил Брага.

— Три штуки зелени вот на этот ящик кладете, тогда, может быть, я вам дорожку к Гюйсу и укажу.

Вечер с Брагой переглянулись.

— Нам надо подумать, — произнес Брага, увлекая Вечера на улицу. — Не стоит швыряться деньгами, — сказал он во дворе. — Найдем. Кличку знаем. Глубины, на которых эта рыбина плавает, тоже. Только время нужно.

Июль был жарким. Даже когда солнце уходило за горизонт, в городе все равно было нечем дышать — раскаленный за день камень домов и улиц отдавал в воздух жар.

Вечер проснулся в час дня. Вчера после закрытия они надолго засели с Парадоксом в баре и распили две бутылки вина, потом отправились в ночной клуб. Парадокс не хотел идти домой.

— Пусто там, понимаешь. Не хочу туда, — сказал он и попросил составить ему компанию.

Сегодня Вечеру не нужно было идти ни на работу, ни на тренировку. Он лежал на кровати в квартире, про которую никто не знал. Он снял ее не так давно. Обзаводиться постоянным жильем Вечер не торопился, решив быть пока более мобильным. Конечно, вряд ли те, кому в Москве понадобилась его шкура, теперь смогут напасть на след, но все-таки стоило подождать. И была еще история с кипарисами. Брага пока не нашел человека по кличке Гюйс.

Вечер встал с кровати, принял душ, заварил чай и вдруг обнаружил, что ему совершенно нечего делать. Потом он стал рыться в старом шкафу, сверху донизу забитом книгами. А к вечеру на него навалились воспоминания. Когда солнце стало уходить за крыши домов, он сел на мотоцикл и поехал на холм.

Брага пришел в бар в четверг, под закрытие. Он поздоровался с Вечером, выпил водки, задумчиво повертел рюмку в руках и произнес:

— Про Гюйса никто ничего не знает. Вот мразь. Словно и не существовал вовсе. Если бы не убитые кипарисы, я бы подумал, что Ящик его выдумал.

— Надо ехать к Ящику, — сказал Вечер.

Брага бросил на него короткий взгляд и поставил рюмку на стойку:

— Поехали.

— Слава, закрывайтесь без меня, — сказал Вечер бармену и двинулся вслед за Брагой к выходу.

— Чего он вечно впотьмах сидит? — сказал Соло, когда машина остановилась возле дома Ящика. — Экономит, что ли?

— Наверное, набрался уже, а пьяному все равно. У него свой свет в голове, — предположил Брага, вглядываясь в темные окна дома.

Они вошли без стука. Дверь была открыта.

— Эй, хозяин! — позвал Соло.

Никто не отозвался. Они постояли некоторое время в полной тишине, потом Брага произнес:

— Запах какой-то. Чувствуете?

Вечер кивнул. К запаху помойки примешивался еще какой-то оттенок, и его трудно было назвать приятным. Когда прошли в гостиную, запах усилился. Соло включил свет, и они увидели Ящика, который, запрокинув голову, лежал на диване. На грязно-серой майке, в районе груди, были видны два бурых пятна. Соло окинул покойника внимательным взглядом и заметил:

— Похоже, он уже дней пять так сидит.