Книга Шиза, Хром и всякая хтонь - Влада Багрянцева

Вон! Там, – кивнул он на полоску города по правую сторону от бесконечной, по ощущениям, трассы. Солнце, отражаясь от снега, жгло сетчатку, так что Хром отвернулся от окна, а дылда продолжал пялиться, припав лбом к стеклу и, когда город сбоку вырос, лениво повернулся к Бабаю. – Поищи приличное м-место. Чтобы н-недалеко. З-заедем на б-батон колбасы.* * *

Глубоко в город заезжать не стали, только свернули на круговой развязке и потряслись по парочке улиц до ближайшего кафе, по факту оказавшегося шашлычной, но с модными салатиками и компотами в меню. Хром заказал себе хавло и, взяв из сумки свои нормальные вещи и ставшую родной куртку, которую ему когда-то тоже одолжил дылда, направился в сортир переодеваться.

Дылда, увязавшись за ним, как наглый дворовой кот, который на нюх определяет наличие нормальной или бичманской жратвы в пакете, заперся следом. Впечатление было такое, что он зайдет за Хромом и в кабинку, одну из трех, но остался у двери. С трудом развернувшись в узком пространстве, Хром сложил вещи на бачок унитаза и принялся расстегивать брюки.

– Фу, блин! – Он дернулся от неожиданности, когда сбоку что-то замаячило, и над стенкой кабинки все-таки появилась башка Шизы, залезшего на унитаз и заглянувшего к нему. – Чего надо? Музыку мне включи еще.

Спустив штаны, Хром неловко переступил на полу в одних носках. Шиза с любопытством школьника в музее палеонтологии уставился на его покрытые синяками ляжки.

– Да п-просто рад, – ответил он. С трудом верилось, конечно, что дылда мог простым человеческим вещам искренне радоваться так же, как тому моменту, когда кроил Шахтеру черепушку. Заметив на лице Хрома недоверие, тот добавил: – Что ты б-бабой больше в-вонять не б-будешь.

– А ты своей фамилией прямо благоухаешь.

Дылда закатил глаза, еле слышно пробубнив: «Ага, пажалста, Вася».

– Д-давай свалим, – сказал он через минуту уже громче. – Ключи па-адрежу у Винни, к-когда она руки мы-мыть пойдет.

– Куда – свалим?

– В К-к-казань. Я скажу Ярику, чтоб п-проследил за ними. Если надо соснуть, чтоб они встать не см-м-могли, п-пусть сосет. А м-мы сами. Это н-наше с тобой дело.

Пока Хром осознавал, как давно и каким образом это дело стало только его и дылды, в соседней кабинке сработал смыв, поганя всю серьезность разговора, и вышедший оттуда мужик сказал что-то неразборчивое, но явно с замечанием по поводу подглядываний и ориентации подглядывающих:

– Развелось, нах!..

Шиза, видимо, услышал все слова гораздо четче, потому что спрыгнул и на пару мгновений исчез. Хром натягивал свои родненькие тепленькие штаны под растерянный бубнеж, похожий на извинения, и вдруг дверь из помещения, судя по звукам, резко распахнулась, и в нее как будто вылетело с дополнительным ускорением чье-то тело. Судя по характерным ударам, Шиза дал пинка под жопу тому выскочке с синдромом вахтера. Через мгновение он уже снова появился над Хромом, опираясь локтями о стенку и привычно лыбясь как маньячина. Прямо подмывало протянуть руку и похлопать по макушке – «хорошая собака», – но Хром только еле заметно дернул бровью. Кажется, дылде и этого одобрения хватило.

– А ты их спросил, хотят они так или нет? – Хром поднял голову и уставился в немигающие темные глаза. – Вы же… Мы. Как семья. – Он оттопырил средний палец и показал набитого шахматного коня. – В семье право голоса есть у всех. Сам же на Дипломата за то же самое гонишь.

– Как-к-кой же ты д-душнила, Вася, – цокнув, Шиза двинул локтем, и сверху на грудь Хрома вдруг что-то упало. Тот с отвращением отряхнулся.

– Зря мы тут хавку взяли.

– П-почему? – удивился Шиза.

– Я таких жирных тараканов давненько не видал.

Шиза посмотрел туда же, куда и он, прямо на ободок унитаза, где сидел таракан, и по лицу Хрома понял, что подозрительно непугливое насекомое видит только он сам. Снова выматерился, в этот раз громко и просто, в трех словах, и принялся ощупывать снятую куртку. Шиза смотрел на это все с полным недоумением:

– Чё за к-кипиш?

– Таракан – это почти жук, правильно? Маленький таракан – маленький жучок, большой – большой жучара, – подтверждая свои слова, он наконец нашел во внутреннем кармане куртки спрятанную в дыру подклада похожую на флешку приблуду.

– Да н-на хер все! – Шиза пнул стенку кабинки коленом и соскочил на пол. Уже в спешке натягивая свитер, Хром слышал гудки его телефона. Когда они прекратились, Шиза заговорил. – Так, Винничка, с-сейчас ты б-б-берешь шмотки и вы все незаметно вы-ы-ыходите… Да мне п-пох, что в-вы жрать хотите! Я сказал, бери шмотки и вы-ыходи. Ждите нас на выезде с п-парковки. Все, пошла!

Хром заканчивал трамбовать снятые шмотки в мусорное ведро. Выждав несколько минут, они с Шизой дернули из кафешки, сразу определили в качестве жертвы «семеру», только что подъехавшую к зданию, и к выползавшему оттуда мужику подрулил Шиза.

– Сигаретки не б-будет, д-друг? – спросил он, и Хром вспомнил, как впервые встретил дылду у подъезда своего дома, когда его пасли все кони. Был дубак, шел снег вроде бы, он заболевал и чувствовал себя паршивее некуда. Но не хуже, чем сейчас.

Мужик засуетился, хлопая по карманам, не нашел, что искал, полез в бардачок, и в это мгновение долбаный маячок оказался заброшен под сиденье. Поблагодарив за сигарету, Шиза сунул ее за ухо и догнал Хрома. Когда они забрались в «уазик», на них обоих тут же устремились три пары глаз.

– Ну что опять такое? – возмутилась Винни.

– Следь-дилка г-гребаная, – сказал Шиза. – Надо м-м-ы-атать отсюда, пока ветер без к-камней.

– Сразу можно было догадаться, – произнес Хром с досадой на себя. – Просто мозги не варили. А теперь хрен знает, успеем не успеем, может, нас уже ждут на выезде.

– Успеем, – выдохнула Винни и выкрутила руль с таким остервенением, словно хотела запустить «уазик» в космос.

На трассу вылетели с явным нарушением скоростного режима, и Яр только вздохнул, смиряясь со штрафами на свое имя. Все будто ждали, что их вот-вот нагонит ненавистный черный гроб на колесах – «гелик», но того не было, и напряженность понемногу спала. Хром кивнул на огромный пакет из красного целлофана на коленях Бабая, в который тот вцепился как в спасательный