Книга Спасти СССР. Часть 4 (поломаны сноски!) - Александр Афанасьев

— усиленный наряд, усиление так до сих пор и не сняли.

Мысли в голове

Выключить нельзя...

Я... понимаете, я всегда был... технократом что ли. Я знаю, как создать бизнес. Я знаю, как работает нормальная — нормальная! — экономика. Я знаю, как решать проблемы — любые, потому что все они решаются одинаково.

Моя цель как я ее понимаю — вылечить страну от экономической немощи, создать расширенное воспроизводство, накормить, наконец-то досыта много перенесший народ, встать на китайский путь и занять в будущем мире место Китая. Как показывает практика — сейчас это более чем возможно. И это, в общем-то, именно то чем должен заниматься любой нормальный глава государства. Институты, стимулы, инфраструктура. Так же я планирую несколько либерализовать политическую систему — но именно несколько, потому что из моего опыта народ наш не слишком нуждается в политическом либерализме. Если экономика выправится, и каждый человек почувствует перспективу — не надо ему будет ни гласности, ни десятка партий в бюллетене. Тут больше важно другое — как создать конкурентную систему отбора элит и не допустить ни старичья у власти, ни ситуации при которой региональным баронам будет выгодно отломить от страны кусок и сделаться там вождем. А думаете, это в Перестройку началось? Нет, они давно об этом мечтали, просто возможности не представилось. Но страна могла развалиться еще при Хрущеве. Берия делал явные шаги к поощрению сепаратизма.

Каста проклятая.

Но сейчас... жизнь ставит передо мной вопросы, к которым я не готов.

Вопрос идеологии. Что такое идеология. Что делать с идеологией? Даже не как ее менять — а как в нее поверить. Чтобы не врать, когда клянешься.

Вопрос ВОВ. Не знаю, как к нему даже подступиться. Тут ведь полно еще мужиков, крепких, победителей. Что, например, делать с Мясным бором? Там в небольшом лесу двести тысяч по некоторым оценкам лежит. А кто выжил — тех предателями назвали.

Не поднимая шума хоронить как сейчас? Как по мне — это еще одно предательство. Одно дело добросовестно ошибаться. Другое дело — знать, что они не предатели и продолжать называть их предателями.

К чему вообще приведет поднятие темы ВОВ и всех ее неудобных вопросов — при живых еще ветеранах.

А этот самодеятельный террорист — он откуда взялся? Откуда взялись «казанские феномены»? Они ведь не с Марса прилетели. В обществе копится потенциал насилия, марксизм в его нынешнем окостенелом виде не дает ответов на насущные вопросы. Начинать идеологическую дискуссию — это то же самое, что начать Перестройку в том виде, который и погубил страну. Корни тридцать седьмого — в ожесточенной идеологической дискуссии середины и конца двадцатых. Именно тогда состоялся раскол партии, по итогам которого одна часть приняла решение уничтожить другую. Новая дискуссия может привести к гибели страны — мы прошли это. В отличие от всех других — я точно знаю, чем все это чревато...

— Тоже мне, вызови директора института марксизма — ленинизма и поставь задачу

— Какую?

— Поработать с идеологией, обновить так сказать.

— А ты уверен, что он это сможет?

— Ну как не сможет, он...

— А до этого почему не смог?

— Так задача поставлена не была.

— Слушай, Михал Сергеич, а зачем вообще у вас вот эта вот вся идеологическая надстройка. Для чего министерства— понятно, армия — понятно, милиция, безопасность — понятно, а эти — зачем?

— Как зачем? Чтобы разрабатывать идеологию марксизма-ленинизма, обновлять так сказать идеологическую базу партии.

— Чего не обновляют?

— Так...

— Ты меня не понял, Михал Сергеич. Идеология — это смыслы. Ответы на вопросы — зачем ты сегодня утром рано встал с постели, почистил зубы и пошел на работу. Мне это не нужно. Тебе — не знаю. А вот многим другим — нужно.

— Ты к чему клонишь?

— К тому, что у вас тут идеология свелась к научному обоснованию мнения лидера партии. Что он ни скажи — на это какие-то люди начинают искать цитатки и писать статейки. Но это не идеология. Знаешь, как это называется? Интеллектуальная проституция!

— Скажите, пожалуйста! Ты чего словами громыхаешь, тебя чего не устраивает.

— То, что меня убить пытались, например.

— Это одиночка был, тебе же доложили. Нельзя выдавать отдельные вылазки...

— Ага, ага. Нельзя выдавать отдельные недостатки... эта та фраза которую вы произносите всякий раз когда вас рожей в очередные недостатки тыкают. И вовсе не