Книга Танец с зеркалом - Эльдар Сафин

– Они почти уничтожили вампиров. А вампиры потом уничтожили почти все, чего достигла та цивилизация.

– Ты следил за мной?

– Конечно, – старик даже не пытался выказать смущение. – Сколько осталось?

– Около часа.

– В общем, тут такое дело, – Митрич наконец изобразил смущение. – Я и сам немного маг. Но – самую малость! Как говорится, лизнул, но глотать не стал. И в общем есть у меня информация об иерархе.

– Не успеем, – я уже не верил ни во что.

– Успеем, – старик подмигнул мне. – Она в соседней комнате.

Я обернулся. Дверь открылась, оттуда вышла Атерина. За ней никого не было.

– Сильно контузило, да? – посочувствовал старик. – Она не просто мавка. Она их мать. Типа русалочьей.

– Как ты догадался? – спросила она.

– Подслушивал. Когда ты про любовь задвинула, я сразу сообразил. Глянул на тебя магически – а ты на эмоциях раскрылась, светишься, что кремлевская елка!

– Точно! – я хлопнул рукой по полу. – Вот я тупой!

– Даже не представляешь, насколько, – Атерина сбросила маску тупенькой мавки. – Между прочим, ты вправду думаешь, что такой выход энергии, как превращение вампира в человека, может остаться незамеченным? Хочу тебе сообщить, что ты не смог бы воткнуть кол в мать. Дотянул бы до последнего, а потом взорвался бы с нею и половиной Петербурга. Я тебя месяц тут жду! Вначале попыталась перехватить прямо у КПП, но ты умный, проехал мимо. Потом все время маячила под окном, ждала, пока ты глаза поднимешь!

– А если бы я не позвал?

– Ты человек, я – мать мавок. Поблезила бы, позвал бы как миленький.

– А почему ты не остановила меня? До того, как я мать заключил в гроб?

– Таков был первоначальный план. Но ты забавный. И в нос лижешься приятно.

Митрич посмотрел на меня со странным выражением.

Я встал, и подошел к гробу. Сел на колени. Приложил ухо к лакированной стенке. Мать внутри тихо всхлипывала.

– Господи, иже еси на небеси, – начал я.

– Ох, мракобесие… – выдохнула Атерина.

Митрич поправил простыню на окне, затем сел напротив него с винтовкой на коленях.

С полчаса прошло в тишине – только я иногда шептал молитвы. Наконец в голове окончательно прояснилось.

– А ты почему мне помогаешь?

– Скучно, – ответил старик. – Смертельно скучно. Ни пострелять, ни побегать. Меня лет десять назад в архив списали, все это время я мечтал о чем-то подобном. А получалось только выписывать накладные и товарные чеки.

Маленькая стрелка тем временем подходила к часу.

Внезапно – хотя время еще оставалось – часы начали бить не переставая. В потолке открылся сверкающий ход. В полу – черный лаз. Из гроба, игнорируя закрытую крышку, поднялась благообразная ветхая старушка.

Охнула тяжело Атерина.

Старушка тем временем прошла под отверстием в потолке и миновала лаз в полу. В стене напротив нее образовалась узкая дверца с клубящимся туманом. Туда старушка и шагнула.

– Мама, – крикнул я.

Она обернулась и отчетливо сказала:

– Не забывай чистить зубы по утрам.

И ушла.

– В православии чистилища нет, – категорично заявил Митрич.

– Вы о чем? – спросила мавка. – Я что-то пропустила?

Она выглядела не очень – потная, с громадными кругами под глазами.

– Поглотила энергию? – сочувственно спросил старик.

– Гадость – редкая, – ответила Атерина.

– Расходимся, – Митрич встал и прошел к окну. Потом обернулся и добавил: – А вам, профессор Карамзин, я рекомендую забыть мое имя. И при встрече с ФСБ уж точно его не упоминать.

– Ох, – произнес я. Старик, оказывается, знал про меня.

– Ну все, можно больше не напрягаться, – Атерина поправила и без того хорошо сидящее платье. Она снова выглядела великолепно. – Любви вашей с матерью я так и не поняла, кстати. Поцелуемся?

– Лизнемся в нос, – устало выдохнул я.

♂♀ Сказка о демоне и сотне детей

За северным окном сарай-дворца полыхнуло белым, затем красным, и наконец – черным. То веселился снизившийся на заднем дворе ручной дракон.

– Гость к нам, бей. Серьезный гость.

Слуга накинул на плечи князя Го Чу Руша халат и повязал поверх него портупею с десятком ножей и коротким кривым мечом.

– Гости подождут. Сперва я взгляну на детей.

Го Чу Руш был страшен и красив. С черными, чернее крыла ворона, волосами и пронзительными, как у демона, глазами. Да он и был демоном, и сыном демона и смертной женщины. Стремительный, как удар молнии, князь подошел к южному окну, выходящему в сад. В саду бегали, смеялись и играли дети – много детей, двадцать – нет, тридцать! Все были веселы и довольны. И при виде них разгладилось мрачное лицо князя.

– Береги их, Ан Сяо! Корми, держи в чистоте, и пусть сменяют друг друга каждые два-три часа.

– Незачем повторять это каждое утро. Я все помню.

– Когда же ты перестанешь ворчать! – Го Чу Руш раздраженно поправил полу халата, неудачно завернувшуюся за портупею, и вышел из комнаты.

По узким мрачным коридорам, знакомым с детства, он прошел в пиршественный зал. Там за столом уже сидели его друзья – те, что смогли проснуться после вчерашнего ужина.

– Пустите гостя! – крикнул князь. – И подайте вина. Слуга распахнул дверь, в зал вошел седой монах в длинном балахоне. Он перебирал четки и что-то бормотал себе под нос. Увидев хозяина дворца, он выпрямился и громовым голосом произнес:

– Князь Го Чу Руш, я пришел требовать от вас ответа! – Что вы делаете с детьми, которых к вам привозят со всех концов мира?

Го Чу Руш мрачно усмехнулся. Кто такой этот жалкий монах, смахивающий на навозного жука, чтобы спрашивать ответа с демона?

– Подойди ближе! – приказал князь, удобно устраиваясь на стуле. – Еще ближе!

Гость подошел к нему, без страха в глазах. «Вот что значит самоуверенность», – подумал Го Чу Руш. Некоторое время он с интересом разглядывал монаха, но внезапно вскочил, выхватил меч, и одним ударом снес дерзкую голову. Затем, не вытирая клинка, сунул его в ножны.

Один из друзей князя, толстый Лот Вег медленно похлопал в ладоши. А потом покачал головой:

– Твой отец этого не одобрил бы, князь!

Демон гневно сверкнул глазами:

– Недосуг мне дожидаться одобрения отца. Мои поступки издавна не радуют его. А больше всего – то, что я не исполняю его волю. Ан Сяо, убери тело!

Недовольно ворча, слуга уволок мертвеца в склеп.