Книга Ассистентка антиквара и город механических диковин - Варвара Корсарова

Он атаковал замок шилом, штопором, крючком, стропорезом, отверткой, пассатижами и вилкой для устриц. Хмурился, вполголоса ругался и вытирал ладонью пот со лба. Когда очередное лезвие звонко щелкнуло и переломилось пополам, он загнул такое страшное ругательство, что Аннет поморщилась, а потом звонко хлопнула себя по лбу и заявила:

— Я тупица.

Максимилиан так удивился, что даже перестал горевать.

— Потому что доверилась криворукому неумехе? — полюбопытствовал он выпрямляясь.

— Не наговаривай на себя. Твой ножичек не справится с секретами механизмов Жакемара. Я тупица, потому что репликатор.

— Час от часу не легче.

— Я держала брелок Ангренажа в руках. Я хорошо запомнила его контур и поверхность. Попробую создать реплику из силовых полей!

Максимилиан одобрительно хмыкнул и спрятал покалеченный нож в карман.

— Ты справишься, — коротко сказал он и сделал шаг в сторону, давая доступ к двери.

Аннет глубоко подышала, настраиваясь на успех. От избытка кислорода закружилась голова.

А собственно, чего ей настраиваться, когда рядом тот, кто настроит ее так, как нужно?

— Максимилиан, помоги! — скомандовала она. — Призови свой талант сенситива, чтобы я почувствовала себя увереннее. Раскрой мое подсознание! Создать реплику брелока с часами будет непросто. На нем много мелких деталей, нужно ничего не упустить.

Максимилиан с готовностью кивнул, положил ей руку на плечо, ласково сверкнул разноцветными глазами и улыбнулся.

— Я создам реплику прямо в замке, — пробормотала Аннет, чувствуя, как по телу прокатилась теплая волна. — У тебя будет минута, чтобы открыть дверь.

Она прикрыла глаза, вызывая в памяти внешний вид брелока, его тяжесть и гладкость металла.

В углублении двери вспыхнул призрачный контур, затем уплотнился. Силовые поля заискрились. Это было восхитительно! Только что здесь не было ничего — пустота. И вот, словно сказочная волшебница, она, Аннет Вик, создала из этой пустоты кругляшок, который так красиво мерцает и переливается! Есть чем гордиться!

Максимилиан торопливо толкнул дверь, та без малейшего скрипа распахнулась, открывая проход в новое помещение. Реплика в замке вспыхнула так ярко, что Аннет зажмурилась, а когда она открыла глаза, брелок уже растаял.

— Подожди, — она удержала Максимилиана за руку. — Мне нужно отдышаться. Из меня словно всю энергию выкачали. Знаешь, реплику лестницы было создавать легче. Она большая, но простая, две доски да дюжина перекладин.

— Ты моя самая талантливая, смелая и находчивая сотрудница, — улыбнулся Максимилиан.

— Спасибо, босс. А как же «самая красивая сотрудница»?

— Это само собой разумеется.

Они вошли в новое помещение и огляделись.

— Часы! — воскликнула Аннет. — Так и знала.

Собственно, само помещение и было часами. Круглая комната, хорошенькая, как фарфоровая шкатулка. Стены украшал цветочный орнамент. На белоснежных плитах пола по периметру выложены блестящие цифры от одного до двенадцати. В центре комнаты закреплены стрелки. Когда Аннет их увидела, почувствовала первый укол тревоги.

Стрелки были одинаковой длины, их кончики упирались в выточенный в стене паз, который опоясывал все помещение. Края стрелок остро заточены, словно у великанских двуручных мечей.

— Что-то мне не хочется туда идти, — засомневалась Аннет, сделала шаг назад и ойкнула: дверь оказалась закрытой. Она захлопнулась совершенно бесшумно.

Комнату наполнило равномерное тиканье, которое становилось громче с каждой секундой.

— Очередная ловушка, — успокаивающе произнес Максимилиан. — Все идет по плану. Нам нужно попасть в ту дверь напротив. Догадываешься, что сейчас произойдет?

— Чего тут догадываться — оно уже происходит! Осторожно!

Стрелки дернулись и начали вращаться с головокружительной быстротой.

Максимилиан потянул Аннет за руку:

— Прыгай!

Она взвилась в воздух; под подошвами просвистела первая стрелка, и Аннет едва успела сделать новый прыжок, чтобы избежать второй. Стрелки описали круг с невероятной скоростью. Они двигались неравномерно, иногда замирали на миг, потом срывались с места. Мелькали остро наточенные лезвия. Так легко представить, как они соприкасаются с голенью, перерубают кожу, мускулы, сухожилия, вонзаются в кость…

Аннет скоро выдохлась. Сердце бешено стучало, по спине струился пот.

Максимилиан подпрыгивал, элегантно выпрямив спину, согнув руки в локтях и сжав кулаки, словно разминался перед схваткой на ринге. Он порхал как бабочка и был готов жалить как оса. Смотреть на него было одно удовольствие. Впрочем, какое тут может быть удовольствие, когда твои ноги вот-вот останутся на полу?!

— Ты отлично справляешься, — сказал он жизнерадостным голосом. — Вспомни, как в детстве ты прыгала через скакалку.

— Это… было… сто лет назад! — пропыхтела Аннет. — Еще чуть-чуть, и мне конец. Та дверь закрыта, нам не выбраться!

— Пять с четвертью.

— Что?

— На часах на брелоке пять с четвертью. Нам нужно встать на нужные плиты. Я встану на цифру пять, и ты на цифру три. Вперед!

И они поскакали в разные стороны. Максимилиан — легко, словно пританцовывая, а Аннет — как цыпленок, решивший научиться летать. Она помогала себе руками, старалась не упускать из виду смертельные лезвия. Пряди падали на исходящее жаром лицо и мешали, в легких кололо, мышцы на ногах налились свинцовой тяжестью.

Наконец, она ступила на плитку с цифрой три, но тут же подпрыгнула, чтобы избежать прикосновения лезвия.

— Аннет, стой! Стой! Не двигайся! — прокричал Максимилиан. Он был в двух минутных делениях от цифры пять, а стрелка неслась в его сторону. Вторая была совсем близко от ног Аннет. Вот она уже промчалась над единицей, миновала двойку, и когда до ног Аннет оставалось одно минутное деление, она не выдержала, взвизгнула и подскочила. Стрелка чиркнула и срезала набойку на каблуке.

— Стой! Не двигайся! — грозно повторил Максимилиан. — Мы должны оставаться на плитках одновременно!

Стрелки описали круг, Максимилиан подпрыгнул и встал по стойке «смирно». Аннет зажмурила глаза, чтобы не видеть, как приближается лезвие. Она даже не пыталась призвать талант репликатора, чтобы вывести часы из строя: войти в транс в этот момент и разобраться с механизмом было все равно, что качаться на качелях и пытаться вышивать, не исколов пальцы.

Она закусила губу и старалась не думать о своих красивых лодыжках, на которые, возможно, ей больше никогда не придется натягивать шелковые чулочки, потому что ее ноги ниже колена скоро останутся лежать на этом полу, вымощенном белой плиткой.

Тиканье оборвалось, а потом раздался скрип. Аннет разлепила веки. Стрелки застыли, обе двери в круглом помещении гостеприимно распахнулись.