Книга Амулет на защиту - Юлия Богатырёва

Прибежавшая Вера Петровна испугалась до потери пульса, увидев любимую внучку в таком состоянии. Она забегала по комнате и уже собиралась вызывать скорую, но Анастасии каким-то чудом удалось убедить ее, что это всего лишь последствия после сложного колдовства и, чтобы их убрать потребуется еда. Много еды.

Бабушкина кипучая энергия была направлена в нужное русло и вскоре перед Настей появился поднос с таким количеством снеди, что ею можно было бы накормить весь подъезд, а не только Настю…

Девушка с аппетитом принялась поглощать «лекарство», чувствуя, как силы медленно возвращаются к ней, попутно обдумывая случившееся и размышляя как ей себя вести, когда она столкнется со старичком в следующий раз. А в том, что следующий раз будет, она ничуть не сомневалась.

Мир Ахнистос. Глафира

Глафира вошла в комнату Ильи и привычно уселась на стул рядом с ним: девушка редко покидала свой пост добровольной сиделки (была бы ее воля, совсем не покидала бы), но отец настоял на том, чтобы она хоть иногда появлялась в обеденном зале во время приема пищи, и ей пришлось подчиниться. Верный снежный зубоскал вообще безвылазно просидел при хозяине все двое суток, не проявляя ни признаков голода, ни каких-либо других признаков естественных потребностей организма.

Молодая леди внимательно вгляделась в похудевшее и осунувшееся лицо иномирного друга. По личному мнению девушки после вчерашнего инцидента с неведомым духом, юноше стало значительно лучше, хотя мэтр Лаврентий был с ней не согласен. Однако Глафира видела, что жар уже не так сильно мучает его, дыхание стало более ровным и не таким хриплым. Но, разумеется, до полного выздоровления было еще ой как далеко, ведь юноша так и не пришел в себя и больше в беспамятстве ни с кем не разговаривал.

«Интересно, кто же был тот дух?» — любопытно подумала дочь графа — «Откуда он прилетел? И что делал с Илаем?… Это его Илай позвал или он сам прилетел?… А может это фей, у которого Илай взял свои айвенго? Столько вопросов! И ни на один у меня не будет ответа, пока он не очнется…» — сокрушенно подумала девушка.

От размышлений ее отвлек осторожный стук в дверь. В гостевые покои Ильи вошел Кристоф Ларэнский и, молча подойдя к кровати, остановился рядом с Глафирой. На девушку молодой ксент не смотрел, предпочитая разглядывать больного иномирянина, но вопрос адресовал именно ей:

— Как он?

— Никак — сухо известила его дочь графа и сокрушенно прошептала, не глядя на жениха — Кристоф, как ты мог?! Ты же знал, что он спас мне жизнь, а теперь он умирает… Из-за меня! Ведь это ты из-за меня в него стрелял!

— Глафира, я этого не делал! — таким же шепотом, но очень горячо возразил сын князя — Я был на охоте вместе со всеми, тебе это каждый подтвердит! Ну и что, что у него в плече застряла моя стрела, стрелять мог кто угодно!

— Ну разумеется! — язвительно бросила девушка — Зачем тебе самому мараться? Нанял какого-нибудь убийцу, и думаешь, что никто тебя не заподозрит?

— Фира, это глупо — постарался сохранить спокойствие Кристоф — Если я его нанял, то зачем дал свою стрелу? Чтобы меня по ней опознали? Послушай, если бы я захотел его убить, то вызвал бы на честный поединок, а не стрелял бы из-за угла и уж, конечно же, никого бы не нанимал!

— Ах, ну конечно! — язвительности в голосе невесты только прибавилось — Ты не далее как позавчера именно так и сделал, да только Илай не дал так просто над собой расправиться, и ты, разумеется, разозлился еще больше! Я прекрасно слышала, как ты тогда грозился его убить, и не только я — весь замок слышал! Или ты сейчас скажешь, что и там тоже был не ты, а, Кристоф?

Княжич Ларэнский, услышав издевательский тон девушки, потерял терпение и повысил голос:

— Да пойми же ты, меня подставили! Кто-то хочет всю вину свалить на меня! Но я этого не делал, Фира, поверь!! Признаю, поначалу мы с Илаем не очень-то поладили, но потом, перед охотой, мы обо всем договорились и оставили всю вражду в прошлом… Но даже если бы это было не так, я не стал бы в него стрелять, слышишь?! Это не я!

— Хватит, Крис — устало вздохнула Глафира — Зачем ты оправдываешься? Мы оба знаем кто это сделал и оба знаем почему.

— И почему же? — вдруг очень тихо спросил сын князя, пронизывая невесту пронзительным взглядом.

— Разве не ясно? — горько прошептала девушка — Вас с отцом всегда интересовали наши земли, замок и имущество, ведь с их помощью можно значительно расширить свои владения, не так ли? Все это легко можно было получить через меня, и вас обоих это вполне устраивало. Но тут появился Илай и ты, видно, решил, что он может стать помехой на пути увеличения вашего богатства. Вот ты его и убрал — едва слышно закончила дочь графа свои объяснения.

Кристоф от таких кощунственных предположений закаменел лицом и на какое-то время лишился дара речи. Помолчав немного, он тихо произнес бесцветным голосом:

— Если ты и вправду так думаешь, то нам действительно больше не о чем разговаривать. Я больше не хочу иметь с тобой ничего общего, Глафира. Прощай! — резко развернувшись, княжич стремительно покинул комнату.

А девушке с его уходом стало так пусто и тоскливо, что она заплакала, внезапно осознав какое большое место в ее жизни занимал сын князя Ларэнского. Но как она могла его простить, если он оказался таким подлецом?! Все накопившиеся напряжение и страхи последних дней вылились в остром приступе жалости к себе и нескончаемом потоке слез:

— Ну почему жизнь ко мне так несправедлива?! — плакала дочь графа Стофорширского, обращаясь к Зверюге, сочувственно взирающему на нее — Я совершенно никому не нужна! У Илая уже есть невеста, Кристоф меня совсем не любит, а Сантэн считает меня полной дурой!!! Ах, зачем только я вообще родилась на свет? — зубоскал подошел поближе и утешающе лизнув девушке руку, положил свою морду ей на колени. Она зарылась пальцами в густой черно-белый мех и прерывисто вздохнула — Хорошо хоть ты меня не бросил, Зверюга. Может быть, мне за тебя замуж выйти? — истерически хихикнула Глафира и, красочно представив себе свою свадьбу со Снежным зубоскалом в роли жениха, безудержно захохотала, чем привела бедного зверя в полное недоумение: он дернулся и попытался снять свою морду с девичьих колен, но выпутаться из цепких глафириных пальчиков ему не удалось.

Через несколько минут подобного веселья, девушка смогла, наконец, совладать с эмоциями. Она вытерла слезы и ласково погладила собакокота по пушистой шерсти:

— Извини, дорогой, я больше постараюсь тебя не пугать — улыбнулась девушка в умные зеленые глаза. В ответ Зверюга, доверчиво ткнувшись носом в глафирины колени, улегся на пол рядом с девушкой и задремал.

Примерно через двенадцать кругов

Дочь графа по-прежнему сидела рядом с кроватью Ильи и читала какой-то свиток. Тут она обратила внимание на то, что собакокот вдруг навострил уши, вскочил и уставился в одну точку, расположенную с другой стороны кровати.

«Ой, неужели это опять тот дух прилетел?» — напряженно подумала Глафира. Она осторожно потянула из-за корсажа своего темно-зеленого платья плетеный шнурок с подарком Сантэна на прошлый день рождения. На нем, как выяснилось, висел прозрачный, вытянутый в форме капли камень, чем-то похожий на земной горный хрусталь. Молодая леди быстро прошептала над ним что-то и уставилась сквозь камень на то место, куда смотрел зверь, будто сквозь бутылочное стеклышко.