Книга Игра титанов - Дмитрий Казаков

– Приперлись, голуби? – прошамкал он, мрачно блестя единственным глазом. – Ладно, делим награду на четверых. Но не больше.

– Как скажешь, – согласился Ло, ощущая на коже зуд, тот самый, что предвещает очень большие деньги.

С галеона сбросили сходни, и по ним поднялись два портовых чиновника. Назад прошли не скоро, несколько ошарашенные, и неспешно удалились.

– Точно, товару у них нет, – сказал Ни Прыщавый, изо всех сил пытавшийся выглядеть серьезным и важным. – Иначе бы уже начали разгружать.

– Или какой хитрый товар, какой не всякому покажешь. – Ди почесал подбородок, где редкие седые волосенки образовывали пару клочков. – Вот бы заглянуть внутрь, так бы, одним глазком…

– Лодку я достану, – сказал Ар Две Лопаты. – Да только надо ночи ждать. Днем-то не подойдешь.

– Ничего, мы никуда не торопимся, – ехидно улыбнулся Ди. – Так что иди, голубь мой, и без лодки не возвращайся.

Две Лопаты удалился, и нищие остались около галеона втроем. Пока ждали, отправили восвояси нескольких припозднившихся соперников и собрали с половину серебряной сотни медяками. Посланный за едой Прыщавый как раз принес пирожки с требухой, когда из-за соседнего причала вывернула лодка.

Сидел на веслах Ар, а посудина была большой, но такой ветхой, словно ее сделали лет сто назад.

– Эта штука постарше тебя будет, – заметил Ло Дылда.

– Ровесница – точно. – Старый Ди притворно закашлялся. – Удивительно, как она вообще на воде держится.

Лодка причалила к берегу, в этом месте довольно низкому, и Две Лопаты получил свою долю пирожков.

– Когда плывем? – спросил он, жуя плохо пропеченное тесто и невероятно жесткую начинку.

– Вот как стемнеет, так и отправимся, голуби мои, – сказал Ди, и никто даже не подумал с ним спорить.

Все нищие знали: как старик решил, так и будет.

Стемнело, порт немного опустел, стих гомон на причалах, загорелись фонари около входов в таверны. Небо очень кстати затянули плотные тучи, скрывшие не только звезды, но и луну. От воды налетели комары, маленькие, но очень шустрые и кусачие, донеслось настойчивое жужжание.

– Ну что, пора? – спросил Ло Дылда.

– Можно, – кивнул Ди. – Только потихоньку.

Первым в лодку скользнул Ни Прыщавый. За ним последовал старик. Кряхтя и пыхтя, перебрался через борт и устроился на кормовой скамье рядом с юнцом. Ар Две Лопаты сел на весла, а Ло осторожно и медленно – спаси нас Страж Проливов от шума – столкнул посудину.

Сам промочил ноги, но особенного внимания на это не обратил.

– Эх, уключины-то завизжат сейчас, – проговорил Ди тихонько, – так ты их водой немного смочи…

Ар выполнил приказ, и они поплыли.

На воде звуки разносятся далеко, но Две Лопаты как-то ухитрялся грести тихо. Лишь иногда плескала вода да Прыщавый напоминал о себе громким сопением. Лодка ползла со скоростью престарелой, никуда не спешащей черепахи. Черная гора галеона приближалась.

С берега доносились пьяные вопли, на одном из кораблей кивагор, судя по всему, дрались.

– Теперь еще тише, и к корме правь, – прошептал Ди. – Правым веслом загребай…

На корабле кивагор горели два фонаря, один на носу, другой возле сходней, а корма оставалась в тени. С палубы не доносилось ни единого звука; шуршали волны, облизывая смоленые борта.

Ло скорее даже не увидел, а угадал, что перед ними – якорная цепь.

– Стой, – шепнул он, и Ар перестал работать веслами. Лодка прошла еще немного, и цепь выплыла из мрака, точно вырастающая из воды толстая лиана. – Давай ты, малый…

Дылда прихватил цепь, а привычный к таким делам Прыщавый перебрался на нос и полез вверх. Мелькнули и пропали босые пятки, тощая фигурка скрылась в клюзе.

– Так… – начал Ди, но тут над палубой что-то неярко сверкнуло.

Нищие насторожились, но сделать ничего не успели. Через борт перевесился кивагор, стала видна остроконечная шапка. Поднялась рука, в которой была зажата короткая палка. Ло попытался оттолкнуться от цепи, но лиловая молния вспыхнула, ударила прямо в лицо, вынудила зажмуриться…

А когда она исчезла, Дылда осознал, что не понимает, где именно находится и что тут делает.

– Эй? Кто тут? – завертел он головой.

– Я… – несколько неуверенно отозвались из мрака, и по голосу Ло узнал приятеля – Ара Две Лопаты.

Но как они очутились в этой лодчонке?

– Что за бред? – второй голос принадлежал старому Ди. – Зачем вы, голуби придурочные, меня напоили и в море вывезли?

– А мы пили? – спросил Ло.

В голове чего-то не хватало. Он помнил, как проснулся сегодня утром на старом складе, а потом…

Потом все терялось в тумане.

– Похоже на то, – сказал Ди. – Да какая разница? Гребите отсюда побыстрее. У меня от сырости кости ломит.

Две Лопаты заработал веслами, и лодка с нищими пошла обратно к берегу. Жрец Варо-Вак, стоящий у борта, удовлетворенно кивнул. Немногим позже матросы выкинули в воду труп Ни Прыщавого. Если он всплывет, никто не побеспокоится – даже молодые попрошайки порой умирают…

И галеон «Мечта рассвета» вновь погрузился во тьму и безмолвие.

Дверь каюты, в которой Ячий Нос жил во время плавания, негромко скрипнула, и внутрь заглянул матрос.

– Э, ну… – сказал он, испуганно моргая. – Мы прибыли. Можно сходить на берег. Цантир.

Команда странного пассажира боялась. Мало того что он был чужаком, да еще как-то уговорил капитана взять его на борт.

– Да. – Шаман поднялся с лежака. – Иду.

На корабле ему не нравилось – слишком тесно, очень много дерева, невероятно сыро, и все время качает. Он частенько выходил на палубу, но даже там было не лучше. Даже солнце тут, на море, светило не так, как в горах, и ветер пах по-иному, странно и тревожаще…

– Ага. – Матрос икнул и исчез.

Ячий Нос не спеша собрался и вышел из каюты в узкий коридор, где пахло гнилью. По трапу, чьи перекладины были жирными от грязи, выбрался наверх и зашагал к сходням. Капитан кивнул пассажиру, изобразил вежливую улыбку и даже пожелал счастливого пути.

Арот не ответил.

Порт в Цантире оказался еще более шумным, чем в Ран-Весторе. Причалов тут было не меньше, и около каждого стояло по нескольку кораблей. Берег заполняла голосистая и разноплеменная толпа. Пихались, смеялись и обделывали дела уроженцы всех уголков Вейхорна.

Поэтому на Ячьего Носа никто не обратил внимания.

Он спокойно добрался до относительно тихой улицы и тут задумался, что делать дальше.

«Надо бы посоветоваться, – сказал он сам себе. – Но где тут можно тихонько воззвать к богу?»